Из цикла «В отцы годится» №5: На круги своя
- Из цикла «В отцы годится» №1: Невозможно выдержать
- Из цикла «В отцы годится» №2: Рапорт
- Из цикла «В отцы годится» №3: Рапунцель и физика
- Из цикла «В отцы годится» №4: Лифт любви
- Из цикла «В отцы годится» №5: На круги своя
- Из цикла «В отцы годится» №6: Голопопая история
- Из цикла «В отцы годится» №7: Сашка и Флейтист
- Из цикла «В отцы годится» №8: Дебют
- Из цикла «В отцы годится» № 9: Татьяна, милая Татьяна
- Из цикла «В отцы годится» №10: Вместо нее
- Из цикла «В отцы годится» №11: Show Must Go On
Страница: 2 из 4
Конечно, на работе шептались о том, как его окрутила малолетняя писюшка, но ему было все равно. Конечно, за ней толклись табуны мужиков, но он не ревновал или старался не ревновать — слишком явно Илька была зациклена на нем. Просто она втюрилась, как бывает с глупенькими девчонками, и по правилам ничего не должно было получиться, — но иногда правила дают осечку. Просто звезды так сложились. Просто ей и ему случайно повезло... Просто повезло...
***
К весне Илька стала какой-то беспокойной. На все вопросы Ильи Степаныча («проблемы с учебой? что-то болит? беременность? «) она отнекивалась.
Наконец он выяснил, что Илька затосковала и хочет куда-нибудь с ним уехать.
— Что ж ты раньше молчала? Конечно, тут сдуреть можно: дом-работа-учеба... и вся эта круговерть давит... — засуетился он, хоть сам прожил в Питере все свои сорок шесть, никуда не выезжая. — Ты в своей Карелии к тишине привыкла, к просторам... Хочешь на север?
Обсудив, кому куда хочется, они выяснили, что оба хотят в одну из жарких стран.
— Ну вот и круто. Как раз еще есть время найти недорогой тур и...
— Нет, вы не поняли меня, Илья Степаныч! Я хочу сейчас, вот прям сейчас! Сегодня-завтра!
Делать было нечего. Взяв недельный отпуск «по семейным обстоятельствам», Сухоруков тряхнул кредиткой и принялся искать туры «на сейчас».
Следующее утро они встретили на берегу южного моря.
Прибой, солнце, пряный воздух, невиданные лица и здания — все это казалось еще невероятней, чем голая Илька в постели. Улица звала к себе, и Сухоруков даже не приставал к жене — так хотелось поскорей туда, в гущу незнакомой жизни, и непременно с ней, с Илькой. Он старался, как мог, держать марку солидного мужчины, но в первые же полчаса марка куда-то испарилась, и он носился, как шкет, с фотоаппаратом, снимая людей, витрины, пальмы и Ильку на фоне всего этого. Она произвела фурор, к ней зверски приставали, и гордый Сухоруков фоткал Ильку с ухажерами, время от времени целуя ее взасос, чтобы все видели, чья это chica. Она была в таком же экстазе, и они даже немного побегали по набережной, как малолетние кретины.
— О, чуешь? Наши в городе! — сказал Илья Степаныч, заслышав русскую речь... и остолбенел, увидев перекошенное лицо Ильки. — Что такое? Илька, в чем де...
— Ничего... Пойдем вон туда! — бодро сказала Илька и потащила его прочь от группы соотечественников. — Вон в ту улицу, а? Пойдем? Там, наверно, прикольно...
— Чего ты так испугалась? — допытывался Илья Степаныч, тащась за ней. — Тут вообще-то трущобы какие-то пошли... Давайназад!
— Нет! Мне интересно, куда эта дорога выведет, — упрямо говорила Илька и тащила его дальше.
Улица сужалась и грязнела. Вокруг мелькали морды одна гнуснее другой, и Сухоруков крепко держался за фотоаппарат. Все это ему нахрен не нравилось, и он собирался во всем разобраться, как только переведет дух.
— Уффф, — Илька замедлила шаг, а потом и остановилась. Она устала. — Давай передохнем, а?
— Ну, и к чему была вся эта гонка? — начал было Сухоруков, но тут из ближайших дверей вырос усатый громила и ласково обнял их обоих, что-то бормоча по-испански. У Ильи Степаныча екнуло в животе.
— No Spanish, English only, — сказалон.
Громила никак не отреагировал на это. Из-за угла появились двое других. Илья Степаныч лихорадочно озирался по сторонам: прохожих не было.
— Хэлп! — крикнул он и осекся: троица оглушительно заржала.
Илька была бледной, как ее волосы. Один из громил крепко обхватил заледеневшего Сухорукова, трое других обступили его жену и наперебой галдели что-то, дергая ее за одежду.
Появился четвертый. Илья Степаныч хотел позвать его на помощь, но понял, что он из той же компании.
— Раздеться, — сказал тот Ильке по-английски. — Мы не делать ничего плохо, мы только смотреть и немножко трогать, ха-ха.
Илька посмотрела на Илью Степаныча. Того крепко обнимал усатый.
— Если я убегу, они вас убьют, — сказала Илька, снимая маечку.
— Ты не убежишь, — сказал Сухоруков. — Уж лучше я...
— Я очень быстро бегаю. Они не догонят меня. Но я боюсь за вас...
— Раздеться! — рычал громила-полиглот, дергая ее за джинсы.
— Если ты совсем разденешься, ты их возбудишь, и они побегут за тобой, — вдруг сказал Илья Степаныч. Ему самому стало страшно от того, что он сказал.
Илька уже была в одном белье. Громилы смачно щупали ее. Кинув в Сухорукова еще один отчаянный взгляд, Илька сняла купальник, а затем и плавки, оставшись в одних кроссовках. Гогочущая компания лапала ее в шесть рук.
— Внимание! — крикнул Илья Степанович по-английски. Те повернулись к нему. — Это моя жена, и я категорически возражаю...
— Ты очень глупо кричать, — сказал ему полиглот, — и я ебать тебя в рот.
Четверка загоготала еще громче.
— Это нарушение международных норм! — продолжал орать Илья Степаныч. — Вторжение в личное пространство...
Вдруг голая Илька с силой толкнула двух громил и вырвалась вперед. Три кенгуриных прыжка — и она скрылась за углом.
Те не сразу опомнились, а опомнившись — кинулись ей вдогонку. Усатый побежал с ними, оставив Илью Степаныча, который резво юркнул в ближайшую подворотню. Краем глаза он успел заметить, что кто-то из громил развернулся, увидев его бегство, — и припустил, как в школе, когда гонял с пацанами «квача».
Подворотня неожиданно вывела к морю. Сухоруков бежал в том направлении, куда, как ему казалось, должна была выбежать Илька, — и вскоре увидел ее. Она уже была совсем далеко, и за ней гнались громилы, безнадежно отстав от голой белоголовой фигурки. Илья Степаныч шумно выдохнул и остановился.
Нужно было, во-первых, отдышаться, а во-вторых, не попасться на глаза громилам. Он перешел на теневую сторону набережной и двигался, прижимаясь к стенам, как шпион. Отставшие громилы повернули обратно и прошли мимо, не заметив его. Сердце скакало в груди, как бешеный заяц, и никак не хотело успокаиваться, и Илья Степаныч все никак не мог прибавить скорость, чтобы нагнать Ильку, которая давно пропала из виду. В свои 46 он был в паршивой форме и впервые в жизни ругал себя за это.
Он брел долго, долго, пока наконец не разглядел в волнах белую голову.
— Илькаааа!..
Она отозвалась, и Илья Степаныч полез было в воду, но обнаружил, что под шортами у него нет плавок. Забыл надеть, когда спешили на прогулку.
«Ну и что, она все равно голая», внушал он себе — и внушил: сбросил тряпки на песок и вбежал голышом в теплые волны.
Они встретились метрах в тридцати от берега. Волны плюхались не выше груди.
— Иииилька! — он обхватил ее и попытался поднять в воздух, но вместо того упал в воду сам.
— С тобой все хорошо? С вами все хорошо? — спросили они одновременно, засмеялись и снова обнялись.
— Ты что, чемпионка по бегу? — спросил Илья Степаныч.
— Ага! Как ни странно...
— Чего? Мира?
— Нет, всего лишь поселка Лоухи... Но мне этого хватило... Иииииы!
Счастливая Илька повисла на шее у Сухорукова, бодая его грудями.
Это и правда было удивительно эротические истории sexytales : голые тела, ощущение небывалой свободы, теплое море, отчаянно синее небо, цветные дома на берегу... Сухоруков вдруг превратился в того самого мальчика Ильку и орал вместе с лучшей в мире девочкой. Та висела у него на руках (в воде это выходит ловчее, чем на суше) — и они визжали вдвоем, как малолетние идиоты, радуясь, что опасность миновала, что ... Читать дальше →
Последние рассказы автора
Оглянувшись еще раз (мало ли?), Марина осторожно спустила с бедер плавки. Переступила через них и застыла, как привязанная, боясь отойти.
Вообще-то здесь не нудистский, а самый обыкновенный пляж (ну, или не пляж, а просто...
Читать дальше →
Евгений Львовичтак и сделал. Будь он лет на пять помоложе, он бы еще поборолся с волнами, а сейчас... Нет, он не боялся, конечно. Просто он и так знал, что сможет победить их. Тратить силы на доказательства этого бесспорного факта не имело никакого...
Читать дальше →
Как бы там ни было, однажды в столицу одного из бесчисленных эмиратов, на которые распался некогда могущественный Арабский Халифат, и правда прибыли два высоких гостя (о том имеются пометки в дворцовой хронике). Один из них — Мамуль, юный принц...
Читать дальше →
Нет ничего трогательней в мире, чем соски юной девочки, если их раздеть и целовать впервые в девочкиной жизни (и возраст не имеет тут значения). Они не просто нежные, и беззащитные, и чувственные. Они — обещание, и плевать, выполнится оно или нет. Это обещание всегда больше любого выполнения: женщина может умирать в оргазме, но в ее сосках, раскрытых впервые, есть и эта смерть, и рай после нее, и муки...
Читать дальше →
Казалось бы, не самая круглая цифра, бывают и покруглее, — но Лайли, домашний лепрекон Гюнтера, решила сделать из нее праздник ну прямо-таки национального масштаба.
Впечатленный ее размахом, Гюнтер предлагал кинуть эту идею в бундестаг. Но Лайли была левой и не верила в правительство. Она заявила, что эту идею похерят, как и все хорошие идеи.
 ...
Читать дальше →