Джек и Джеки. Часть 2: Акаши

  1. Джек и Джеки. Часть 1: Побег
  2. Джек и Джеки. Часть 2: Акаши
  3. Джек и Джеки. Часть 3: Дом

Страница: 5 из 5

— домой, к Тому...

Дверь снова открылась. Вошла Наташа.

Вот уж кого я не ожидала здесь увидеть.

— Думаешь, ты тут самая сильная? — крикнула она мне с порога. — Думаешь, с тобой никто не справится?

Она постарела лет на восемь и осунулась — ведьма-ведьмой. Или она всегда была такой, а я не замечала?

Черный смерч завертелся сильнее, и я уже хотела вышвырнуть ее из комнаты, но... увидела ее взгляд.

Он был совсем не такой, как слова. Он говорил «не слушай меня». И сама Наташа, выкрикивая гадости, едва заметно качала головой. И протягивала мне руку.

В руке что-то было — какая-то бумажка. Я взяла ее, и Наташа выскочила прочь, крикнув мне:

— Лысая образина!

На бумажке было написано:

«Ничего не бойся. Ты Акаши, ты можешь всё. Они ничего тебе не сделают. Твой муж здесь, у них. Освободи его. Я сука, прости меня».

Дьявол.

— Значит, я Акаши, и я могу всё? — спросила я то ли вслух, то ли про себя.

И подумала — а не сон ли это? Хотя знала, что нет.

Раз я могу всё — значит... значит, я могу не быть лысой образиной. Мои волосы, мое кудрявое чудо...

И они сразу проросли сквозь кожу и окутали меня! Это было больно... но теперь я была собой! И брови были на месте, и даже волосы в паху.

Снова открылась дверь. В нее вошел какой-то тип. Сзади его прикрывали чудики в скафандрах, нацелив на меня пушки, жуткие на вид. Но мне было не страшно, а смешно. Я чувствовала, я совершенно точно знала, что они не угроза мне.

— Следуй за мной, — сказал тип по-русски. — Мы ничего тебе не сделаем.

— Конечно, ничего не сделаете, — заявила я. — Кишка тонка. Зачем это еще мне куда-то следовать?

— Я отведу тебя к монитору и кое-что покажу.

И я пошла за ним, как была, голая, босая, с копной распущенных волос. Я бесстыдно шла мимо чудиков, а те пялились на меня сквозь свои шлемы...

— Смотри, — тип подвел меня к подвесному экрану.

Я вскрикнула — там была Наташа, привязанная к столбу.

— Если ты не будешь делать то, что тебе говорят, мы поджарим ее заживо, — сказал тип. — Она будет гореть долго и мучительно...

— Чтоооо?! — я развернулась к нему. — А ну веди меня к ней!

— Только после того, как...

— Ведииииии! — заорала я, и вместе со мной заорал этот тип — от боли. Чудики стали хлопать своими пушками, но я даже не обращала на них внимания. — Веди, или я сама поджарю тебя! Прямо здесь.

Тип задымился.

— Ыыыыы! — выл он и катался по полу. — Не надо, я отведу... отведуууу...

И повел меня по коридору, пошатывась, как пьяный. За мной шли чудики, отступив на почтительное расстояние. «Тревога, тревога... заблокировать сектор Б» — слышала я из-за стен.

— Здесь мы не пройдем, — сказал тип, подвывая от боли, когда мы подошли к железным воротам, похожим на шлюз. — Нас заблокировали.

— Как заблокировали, так и разблокируют, — сказала я, и ворота исчезли. Были — и нету.

Вместо них была стена воды. И она неслась на нас.

Я не то что испугалась — скорей растерялась от неожиданности. И меня даже успело слегка обмочить, прежде чем я раздвинула воду, которая бушевала вокруг меня, утаскивая за собой всех и вся.

И тогда я страшно разозлилась.

Они хотели поймать меня в эту глупую ловушку, а в итоге только погубили своих людей.

Я так разозлилась, что черный смерч распер меня до самой макушки, и я вдруг увидела все вокруг, все здание, как на чертеже. И поняла, где Том, где мои вещи и где Наташа.

Только Наташи я не чувствовала. Это было плохо, очень плохо, и я ринулась к ней — не знаю как, сквозь воду, стены и потолки, держась за свою мысль, как за нить... и попала в комнату, которую видела на экране — со столбом.

Но было поздно. Они обманули меня: на столбе болталось обугленное тело.

И тогда я закричала. Смерч распер меня так, что стало больно.

Какими-то прямыми, как рельсы, путями, сквозь перекрытия и пустоты я проникла в комнату, где были мои вещи, и взяла свою сумку с дневником, который эти уроды наверняка читали и копировали; потом точно так же проникла к Тому.

— Джеки! — крикнул он и кинулся ко мне. — Почему ты голая? Ты как? Как ты? Все хо...

Он осекся, заглянув мне в глаза.

— Идем. Держись, — я дала ему руку. Он вцепился в нее, и мы вылетели по этим моим внутренним рельсам наружу, на воздух.

***

Вокруг громоздились горы, покрытые снегом и ледниками.

— Ничего себе! — выдохнул Том. — Джеки, как ты это сде... Господи! Что с тобой?

Перед нами стояли эти здания — белые кубы, похожие на сахар-рафинад из советских поездов. Сверху кружили вертолеты.

— Джеки, ты что... не надо, Джеки! Не надо! Не делай этого! — крикнул Том, забегая передо мной. А я ничего и не делала — я стояла и смотрела, просто смотрела на все это, и смерч во мне кипел, сдавив дыхание. — Не надо! Там люди!..

Он все понял, мой Том.

Что ж. Люди так люди.

Я закрыла глаза. Вот они — люди. В шлемах и без. Вооруженные и не. Мужчины и женщины. Вот они изнутри — напуганные, беспомощные перед болью...

— Джеки! Сверху!..

На нас падало что-то черное. Оно не успело упасть — я отбросила его подальше, за соседние хребты, и там оно полыхнуло, расколов небо. Горы загудели от лавин.

— Ни хуя себе, — выругался по-русски Том.

Так вот, значит, как. Люди.

И я нырнула им в мозги — всем сразу, напуганным и беспомощным.

Зазвенел многоголосый крик — не знаю, только я слышала его, или Том тоже, — и из рафинадных кубиков потекли человеческие ручейки. Люди, обезумевшие от страха и боли, которую я вогнала в них (не слишком, просто чтобы проняло) — люди выбегали наружу и неслись подальше от кубиков, истекавших потоками в белых халатах, как молоком.

Когда я почувствовала, что кубики пусты, я собрала свой смерч, кипевший во мне, в один луч, направила его на них — и...

— Джеки, может, не надо... о Боже! О Боже, — повторял Том, глядя, как кубики медленно трескаются, оседают и с гулом проваливаются в никуда.

Когда на их месте зияла бездонная дыра, он повернулся ко мне.

— Джеки! Успокойся! Успокойся, слышишь?!

Вертолеты отлетели от нас и кружили над тем пятачком, где скопились люди. Смерч каменел во мне, и вместе с ним каменела я.

— Что теперь? — спросил Том, когда я глубоко-глубоко выдохнула, до последнего клочка воздуха, и посмотрела на него.

Мне было страшно от того, какая я. Я не хотела быть такой. Я хотела быть обычной Джеки. Красивой кудрявой девчонкой, которая немножко мальчик...

Том был бледный, как ледники вокруг. Я вдруг поняла, что здесь, наверно, очень холодно, и он замерз. Мое голое тело не чувствовало ни холода, ни жара — ничего, кроме следов черного смерча, выжегшего каждую его клетку.

— Где мы? — спросила я.

— Думаю, в Гималаях.

— В Гималаях?..

— Да. Никогда не верил в такие штуки, но... наверно, это была Шамбала или что-то вроде. Думаю, ты уничтожила базу одной из главных геополитических сил на планете, Джеки. Теперь в мире начнется бардак... Интересно, кто стоял за всем этим? Точно не Соединенные Штаты, я уверен. И тем более не Советский Союз...

— Кто такие Акаши? — спросила я.

— Акаши? Это такая мистическая база данных. Такое измерение, где хранится информация обо всем и вся. Это как раз из гималайской мистики. Почему ты спросила? Я никогда не слышал, чтобы так звали каких-то существ... Как нам теперь попасть домой?

Когда он сказал «домой», я вдруг что-то вспомнила.

Или даже не вспомнила... и даже не я, а что-то во мне как-то отозвалось на это слово. Домой...

— И куда нам податься? — продолжал Джек. — Назад в Штаты? Я там предатель. В Союз? Думаю, нас везде будут находить эти люди. Правда, с тобой им лучше не связываться, но... Как мы выберемся отсюда, Джеки? И куда?

— Кажется, я знаю, — сказала я.

Я вдруг поняла это. Поняла, как добраться домой.

Не к папаше, не в Воронеж, а домой.

Я понятия не имела, где этот дом и какой он. Просто я поняла, как туда попасть.

— Держись крепко, — сказала я, обняв Тома. Закрыла глаза — и просто сказала себе: «домой».

Или не сказала, а подумала. Или не подумала, и не почувствовала, а...

Вокруг нас трещали искры и леденела пустота, но я крепко обнимала Тома, а он меня.

И через какое-то время — через минуту, а может, через год — мы были там.

А может, и вовсе никакого времени не было. Но это не важно.

***

Вокруг нас больше не было гор и ледников.

Во все стороны простирались невозможные, небывалые лиловые холмы. Сверху висело такое же невозможное янтарное небо с тремя лунами.

— Джеки, где мы? На том свете? Мы умерли? — вопрошал меня Том.

А я стояла и смотрела.

Потому что я уже видела где-то эти холмы, и небо, и три луны. В каком-то самом забытом и невозможном из снов.

— Я не знаю, Том, — сказала я. — Я правда не знаю, как это называется. Но, кажется, это моя родина.

(Продолжение следует :)

Последние рассказы автора

наверх