Лёгкие деньги. Часть вторая из двух

— Я вообще не плююсь, это некрасиво. Если только ядом — хоть какая была бы польза.

Айне ответила ему недовольным взглядом.

— Чем будешь лечить?

В голосе послышался холодок. Но парень разобрал и скрытое за ним, дрожащее беспокойство.

— Временем, чем еще. Пошлю Нава нарвать маун. Ну, знаешь, это которая кошкина трава. Притащит всякой ерунды, конечно, да и то хорошо, что не буду его хоть сколько-то слушать. Тишина лечит. Мои запасы, боюсь, стараниями Божениных друзей по двору разбросаны.

— Ерунда, — ответила мавка. — Знаешь, у меня есть турмерик. Он силён против любых болей. И раны от него быстро заживают.

Искор покачал головой.

— Не знаю такого.

— Такой. Это трава. Растёт где-то... не знаю, в общем где растёт, но лечит хорошо.

— Спасибо за турмерик, — улыбнулся Искор, — только, пожалуй, не надо. Я за него не расплачусь — разве что последние портки продам. То есть те, которые сейчас на мне.

Айне ответила долгим, тяжелым взглядом.

— Расплатишься, — почти не разжимая полных губ произнесла она. — Что до костей твоих и ушей, у меня дома очень тихо. Отлежишься.

Искор, смутившись, потупил взгляд.

— Об этом, Айне, как-нибудь потом. Или никогда. А сейчас помоги мне натянуть рубаху. Меня ждут великие дела!

Вдвоём справились быстро. Умница — мавка помогала уверенно и аккуратно, так что волхв почти не ругался.

— Ты почему, — прошипел он, протискивая голову в украшенный зелёной нитью ворот, — не пошла за Прутом? Или не слышала, что тут светопредставлялось?

— Как же, — хмыкнула Айне, аккуратно направляя руку волхва от горловины к рукаву. — И я слышала. И в городе слышали. Ты меня своим колдовством без работы на год оставил. Треск и грохот стоял такой, что все запоры, какие были, у моих посетителей сами собой прошли. А у кого не прошли — так ты и этих без внимания не оставил. Это я про то время, когда среди ясного неба раздался гром. И это еще ничего, кабы ко всему по деревьям не начали бить молнии. Но, Маха мне свидетельница, это всё орешки по сравнению с тем чудом, что вылезло из норы.

Искор насмешливо фыркнул.

— Не иначе ты на затылке глаза отрастила.

— Мы бежали, пока Божена не стукнулась лбом о какую-то ветку, — ответила Айне, пожимая плечами. — А потом свалилась в яму. Случилось это совсем недалеко отсюда — успели разглядеть тварь. Потом начали падать деревья, и мы уж схоронились от беды. Напугались здорово. Посему позволь задать вопрос — это что хоть было? Проклятье?

Волхв, опершись на руку мавки, поднялся. Девушка подала ему посох.

— Это был вилий, — нехотя ответил Искор. — Который как прыщ на заду выскочил здесь с полгода назад. Вернее не сам вилий, а его чары. Отчего-то у него на меня имеется зуб, и этот зуб я намерен выбить.

Он взмахнул посохом.

— Вот этой вот штукой.

Айне пораженно открыла рот.

— Ничего не говори, — опередил её Искор. — Я обещал вам клад, если он есть. И я не имею понятия, где ваше серебро лежит. Но вилий имеет. Он умён и прозорлив. Хоть прикидывается идиотом. Понимаешь?

— Не понимаю. То есть клад не под камнем? — убитым тоном произнесла мавка. — О, предки, какая же я дура.

— Нет, Айне. Именно поэтому тебе об этом и рассказываю. Вы встряли в очень непростое дело между мной и вильем, и тем все усугубили. Нет, Айне! Это не значит что ты теперь «еще и виновата». Это значит... то, что значит. Сама подумай: я мог бы влезть в эту нору без тебя, не говоря ни слова. И так же молча выполнил бы часть нашего уговора.

Мавка смотрела на него, и во взгляде читался страх.

— Знаешь, что я сейчас думаю? — негромко произнесла она. — И чего боюсь? Не позовёшь ли ты меня с собой в эту нору. А там... не проткнёшь ли... не знаю... ножом. В жертву чему-нибудь. С какой-нибудь непонятной целью. Ты — очень странный человек. Не знаю, человек ли ты вообще. Что мне делать, Искор?

— Накинь мой плащ, — ответил волхв. — Он не мог сильно пострадать. И отправляйся к заимке. Если Нав начнёт разваливаться на куски, значит, вам уже можно меня не ждать. Если тебе думалось, что богатства легко даются людям, то, увы, ошиблась. До встречи, Айнеке.

Мавка не ответила. У Искора же не было никакого желания развивать пустой разговор — слишком для этого устал. Не оборачиваясь, он направился к месту, откуда вылез лягух, перебирая в голове варианты ближайшего будущего.

Забавы ради — сколько не перебирай, а будущее на то и будущее, чтобы бежать на шаг впереди.

Айне нагнала его у самого земляного зёва. Они, не сговариваясь, заглянули в холодную черноту провала. Снизу тянуло сыростью. И плесенью.

— Не думаю, что стану грязнее, чем есть, — буркнула мавка.

— Я бы на твоём месте туда не полез.

Карие глаза обожгли холодом. Полные губы сжались в тонкую полоску. Плечи выпрямились, грудь — приподнялась.

— Жене своей будешь указывать, куда лазить.

Искор в ответ подмигнул мавке. И, не говоря ни слова, прыгнул во тьму.

******

Чернота сомкнулась над головой. Бешено — свистящий ветер ударил снизу, растрепал волосы. Мавка, до смерти напуганная полётом, попыталась сжаться, но бешеная сила вывернула руки, распрямила тело.

Девушка закричала. Холодный воздух забился в рот, наполнил лёгкие — на этом внезапная истерика и закончилась.

Айне не чувствовала скорости. Только ледяные прикосновения к обнаженному телу — даже голова, вопреки ожиданиям не стала кружиться.

А затем полёт оборвался. Копыта мягко ступили на что-то мягкое.

Мавка, тяжело дыша, упала на колени. Пальцы коснулись чуть влажного песка. И все — только бешеный стук сердца, шум в ушах, стылый холод.

Песок и темнота. Девушка покрутила головой — ни огонёчка. Так, наверное, чувствовала себя Божена. Бедняжка.

— Искор? — шепотом спросила Айне.

Не надеясь даже на ответ. Уж силком тихо кругом. Будь рядом хоть кто-то живой, непременно бы выдал себя шорохом.

Слова породили эхо.

Искор? Искор. Искор!

В вышине кто-то хихикнул.

— Искор! — томно произнесла из темноты девушка отчего-то знакомым голосом. — Искорушка!

Айне с ужасом узнала себя. Невидимая «она» говорила до жути пошло, вплетая срамные охи.

«Ну да», — подумала мавка, — «то бы тут ни жил, меня достаточно наслушался».

За спиной что-то деревянно щелкнуло. Девушка вздрогнула, оборачиваясь — в глаза больно ударил свет. Айне прищурилась.

На песке, задумчиво разглядывая посох, стоял Искор. Навершие, выполненное резчиком в виде лисьей головы, испускало дёрганный, неяркий свет. Казалось, что волхв сам удивлён и обескуражен таким эффектом.

Огонёк выхватил из темноты уходящие в чернеющую вышину стены морщинистого, в трещинах, камня.

— Искор! — снова позвала фальшивка.

— Заткнись, — пробормотал Искор. Голос оборвался на полуслове. — До чего же топорное создание. «Искорушка». Фу.

Айне тихонько хихикнула. Поднялась, шумно смахивая песок с бёдер. Эхо хлопков умчалось в темноту.

— Реветь не станешь? — спросил Искор, внимательно глядя на мавку.

Ей пришлось собрать все мужество, чтобы ответить полным надменности взглядом. Она годами оттачивала эту позу: подбородок вверх, плечи развёрнуты, в глазах — достоинство. Сейчас навык пришелся как никогда кстати.

Только на волхва должного впечатления не произвёл.

Как и минутой ранее, наверху, он только пожал плечами. Свет посоха погас. Айне испуганно пискнула.

— Айне, — сказал Искор. — Дальше мы пойдём без света. Бояться нечего.

Он ухватил пальцами её ладонь. Кожа оказалась тёплая, сухая и грубоватая. Но не слишком — без обычных для мужчин каменных трудовых мозолей.

Айне ответила тем же. Крепче даже, чем следовала бы. А еще она чувствовала, что её-то кожа как раз постыдно холодная и влажная. Глупая, напуганная курица, с потными от страха ...  Читать дальше →