Латексное искушение Селины (перевод с английского). Главы 7—9

— Нет! Нет! Никогда!

Фрау Бакстер лишь улыбнулась и подняла с пола моё резиновое бельё.

Двое мужчин без единого слова удалились из комнаты, предоставив моей мучительнице снова одеть и затянуть меня в моё резиновое облачение. Как только мой внешний вид устроил её целиком и полностью, она с лёгкостью подняла и опустила меня обратно в мою выстеленную резиной тюрьму. Меньше чем через минуту меня уже снова несли вдоль устланного ковром коридора прочь из дома, на гравиевую дорожку.

Обратный путь ничем не отличался от пути туда, за исключением того, что когда мы достигли дома, мой сундук внезапно остановился в прихожей. Знакомая мне со вчера какофония звуков обрушилась на меня, хоть и сильно заглушённая, но на этот раз я знала, что нахожусь совсем рядом с рабочими, и я слышала, как моя гувернантка отдаёт им распоряжения. Внезапно я поняла, что это может быть мой шанс на спасение! Если только мне удастся привлечь внимание рабочих к своей беде, меня могут освободить! Хоть мои запястья и лодыжки и были надёжно прикованы друг к другу, тем не менее я начала биться в своём сундуке, колотя в его стенки локтями и коленями, но всё было без толку. Толстая обивка сундука надёжно поглощала все мои звуки; и даже те, что проникали наружу, безнадёжно тонули в грохоте и суете работы вокруг.

Сундук снова подняли и понесли вверх по лестнице, после чего снова опустили на пол. Однако же, в этот раз на нём не было ковра, из чего я заключила, что меня принесли не в кладовую. В целом вся моя поездка заняла меньше часа, и мои надежды на спасение вновь обратились в прах. К этому моменту я уже твёрдо решила, что просто обязана сбежать. Даже мои новообретённые сексуальные ощущения не стоили того, чтобы отдать свою жизнь под такой контроль.

— Я думаю, всё прошло удачно, — сказала фрау Бакстер, помогая мне выбраться из тесного сундука и снимая с моей головы тугой резиновый шлем. — Ты им понравилась, Селин.

Я надеялась, что она снимет с меня кляп, и издала несколько звуков, давая ей понять, что я хочу говорить. Она не обратила на это внимания.

— Рабочие внизу будут работать допоздна, чтобы успеть завершить работу, — продолжала она. — Завтра утром приедут другие, чтобы применить свои навыки как следует и подготовить для тебя твою новую комнату.

Сообщая мне всё это, она подвела меня к постели, и очень быстро я оказалась прикована к ней лицом вверх. Вслед за этим она натянула мне на голову ненавистный шлем; всё ещё влажная резина облепила мне лицо, пока она затягивала и застёгивала его у меня на голове. Но моя надсмотрщица, видимо, сообщила мне ещё не всё, что хотела.

— Завтра после обеда к нам придут двое гостей. Первый — мой коллега, а второй — друг твоего отца, герр Штранг. Он прибудет вместе со своей дочерью, Кристель, и она поживёт здесь некоторое время. Так что скоро в твоей новой комнате у тебя будет соседка, хоть и ненадолго.

Вот это новости! Может, я смогу отдать свою записку кому-нибудь из этих людей! Я не была знакома с дочерью герр Штранга, но наверняка, узнав о том, что меня держат здесь против воли, она поможет мне освободиться! Вновь я принялась лихорадочно думать о побеге из этого ада, где меня обездвиживали всё более и более изощрённо. Я снова очутилась одна, но едва обратила на это внимание. Мысль о том, что фройляйн Штранг уже могла пройти сквозь руки моей гувернантки ни разу не посетила меня; напрасно! Я не могла дождаться, пока закончится этот день, до того мне не терпелось встретить эту девушку. Нужно было планировать свой побег! Какой сегодня день? Всё происходило так быстро! Скорее всего, воскресенье; и наши гости, значит, прибудут в понедельник. Часы тянулись невыносимо медленно. Но даже составляя свои планы, я надеялась, что проведу этот вечер в доставляемом самой себе блаженстве; наверняка это поможет мне скорее приблизить рассвет!

Всё произошло так, как и предсказала фрау Бакстер. Рабочие шумели до самого поздна, и поскольку наш дом находился вдалеке от соседей, шум этот не привлекал ничьего внимания, и вскоре стих до обычного будничного гула.

Моя гувернантка вновь проделала со мной обычный вечерний обряд, лишь на короткие мгновения снимая с меня кляп. В одну из таких передышек она быстро и ловко вставила в моё горло шланг, после чего накормила меня через него, причём всё это время я оставалась прикованной цепями к кровати! До этого меня кормили в сидячем положении, но это было куда унизительнее, и она, казалось, от души наслаждалась процессом; особенно когда я запаниковала и истерически забилась в своих цепях, пытаясь не дать ей просунуть шланг в своё горло; и потом, когда она дёрнула за рукоятку, и пища полилась внутрь. Покончив с кормлением, она не дала мне ни единого шанса просить о пощаде, вместо этого немедленно засунув резиновую грушу обратно мне в рот, после чего как следует застегнула упряжь вокруг моей головы, затягивая каждую пряжку. Убедившись, что та никуда не денется, она взяла в руку вторую грушу, поменьше, и стала накачивать до тех пор, пока мой рот снова не заполнился до отказа, и на глазах моих не проступили слёзы страдания и отчаяния.

Фрау Бакстер отстегнула меня от кровати, оставив мои руки обвитыми вокруг талии и запястья скованными коротенькой цепочкой у меня за спиной, и отвела меня в туалет. С клиническим безразличием она указала мне на унитаз, после чего, словно сиделка, подтёрла меня, когда я завершила свой туалет. Затем она отвела меня обратно в спальню, держась загнутым пальцем за одно из колец у меня на поясе. Я сидела в бессильном отчаянии на краю своей постели, пока она соединяла мои ножные браслеты висячим замком, и затем, к моему всепоглощающему ужасу, она снова взяла в руки противогаз! Я отчаянно замотала головой, насколько позволял мне мой тугой и жёсткий ошейник, умоляюще мыча сквозь нос, но это нисколечко мне не помогло!

— Это для твоего же блага, Селин! — увещевала фрау Бакстер, растягивая толстую резину, которой вскоре суждено было надёжно заключить в себе мою голову.

Не обращая внимания на слёзы, ручьями лившиеся у меня из глаз, она поднесла ко мне этот ужасный предмет. При мысли о том, что мне предстоит провести в нём всю ночь, да ещё и с кляпом во рту, меня охватил такой страх, что я кинулась обратно на обрезиненный матрас и попыталась беспомощно уползти от неё, истерически задыхаясь и бурно рыдая.

По всей видимости, она лишь играла со мной, как кошка с мышкой, ибо медленно наклонилась ко мне, держа противогаз раскрытым, и затем аккуратно надела его на меня! Растянув его края в стороны своими сильными пальцами, она вплотную прижала его к моему лицу, после чего свела края у меня на затылке и застегнула чудовищный предмет крепко-накрепко! Толстый слой резины тут же заглушил мои сдавленные вопли; лишь еле слышные поскуливания доносились наружу из-под вентиляционных отверстий. После этого она перевернула меня на живот и забралась сверху, придерживая коленями с боков; матрас продавился под её тяжестью. За несколько мгновений она накрепко зашнуровала шлем у меня затылке, и вновь моя голова и моё лицо оказались в жарком, тесном и так хорошо знакомом мне резиновом плену.

Победив меня окончательно, она пристегнула цепь к моим лодыжкам, пока я лежала лицом вниз. Затем она перевернула меня на спину и поправила уже закованные запястья. Сквозь тугую и плотную резину противогаза до меня слабо доносился звон цепей и щелчки замков, которыми она пристёгивала их к моим запястьям.

Увы, сегодня мне не суждено было получить никакой сексуальной разрядки, ибо, сняв короткую цепь, которая удерживала мои запястья у меня за спиной, она вытянула мои руки, уложила на постель и приковала где-то у меня за головой. Она слезла с постели и внезапно туго натянула цепь на моих лодыжках, вынуждая меня лежать совершенно неподвижно под плотным резиновым покрывалом. Наверняка, обездвиживая меня, фрау Бакстер чувствовала моё отчаяние и страх, но не обратила на это ...  Читать дальше →