Верю, надеюсь, жду. Часть 5: Чудо & Эпилог

***

Тошнота сопровождает Веру весь следующий день, не помогают ни лекарства от пищевого отравления, ни от аллергии. Она уже решает, что надо бы идти к врачу, разбираться, на что у нее такая дикая реакция, но на следующий день чувствует себя совсем здоровой и забывает о недомогании, махнув рукой, пока тошнота не возвращается с новой силой несколько дней спустя, разбудив ее еще до будильника.

Бледная, вымотанная, умывается холодной водой и долго всматривается в себя в зеркале, в испуге ища признаки неведомой болезни. А что, если у нее что-то серьезное? Сейчас то она точно ничего подозрительного не ела. Автоматически поправляет сползшую с плеча шлейку ночной рубашки, болезненно морщится — грудь чувствительная и набухла, до сосков не дотронуться — вот-вот месячные должны начаться...

И тут же в ужасе застывает, пытаясь вспомнить, когда же у нее в последний раз была менструация. Давно ушли в прошлое те времена, когда она в любой момент точно знала, в какой части цикла находится. Канули в Лету градусники для измерения базальной температуры, березки, тесты на беременность, ни разу не показавшие вожделенные две полоски. В последние годы она часто стала забывать об этой тайной жизни своего тела — месячные всегда приходили, не так уж и важно, замечала ли она теперь покалывание в боку в момент овуляции, чувствовала ли потягивание внизу живота за день-другой до месячных — бесполезные признаки работы абсолютно неисправной системы.

Теперь же, стоя перед зеркалом, слепо смотря внутрь себя расширившимися глазами, Вера напряженно листала в памяти воображаемый календарь. По всему выходило, что у нее точно были месячные в середине октября, она помнила, аккурат на ее день рождения. А сейчас то уже начало декабря! Конечно, в середине ноября, она еще слишком тяжело переживала случившееся между ними тремя всего парой недель ранее, мучилась виной и могла просто забыть, не обратив на такую банальную, ничего не значащую вещь внимания, тем более что для Олега это никогда не было преградой — он даже ждал ее месячных, рассчитывая на минет и анал без проволочек.

Кинулась перебирать ящики туалетного столика. Она точно помнила, что где-то там на дне старой косметички завалялся тест на беременность. Наконец, выудив потрепанный, слегка порванный тоненький кусочек лакмусовой бумажки — даже без пластиковой коробочки современных аппликаторов, присела на унитаз, дрожащими руками подставив бумажку под струю. Им, помнится, следовало пользоваться совсем по другому, но сейчас Веру мало заботило, что она намочила не только чувствительный элемент, но и весь тест. Жидкость быстро стала расползаться по шкале, в серединке, в окошке для результата появилась розоватая муть, высветив яркую контрольную полоску.

Верино сердце успело отбить лишь один гулкий удар, как тут же рядом возникла отчетливая вторая полоса... Никаких томлений с секундомером в руках, выжидая мучительные три минуты, никаких «призраков», которые она когда-то мечтала увидеть. Совершенно четкая, видимая вторая полоса оставалась на месте и не собиралась пропадать, сколько Вера не моргала, не трясла головой, не в силах поверить в происходящее.

Она беременна?! После восемнадцати лет бесплодия, пяти неудачных эко и кучи разводивших руками врачей? Беременна в 38 лет? Но от кого?!

Такой и застал ее Олег — в полной прострации, все еще сидящей на унитазе, сжимающей злосчастный тест в руке.

— Что такое, родная? Ты в порядке? Тебе опять было плохо, бедненькая? — озабоченно спросил он.

Вера подняла широко распахнутые в шоке глаза.

— Олежа... ты не помнишь, у меня были месячные недели три-четыре назад? — с мукой, надеясь на чудо, спросила Вера.

— Не... не помню, — Олег опешил от ее вопроса, — что случилось, родная?

Вера молча протягивает ему измятую, влажную бумажку. Олег долго смотрит, не понимая, что это вообще такое. Когда доходит, его резко качает, опирается рукой на раковину, чтобы не потерять равновесия.

— Ты беременна? — тихо, не веря, спрашивает. Глаза разгораются восторгом и непередаваемым счастьем. — Верка, МЫ беременны?!

Вера всхлипывает, пока не в силах разделить его ликования. Она давно похоронила всякую надежду, убедила себя, что ей это не надо, что она не хочет больше детей. То, из-за чего она лет десять назад визжала бы от счастья, сейчас лишь вызывает недоумение и растерянность. Она не готова снова перекраивать свою жизнь.

— Может, неправда, — тихо шепчет она, — тест много лет как просроченный.

Олег, слишком захваченный открывающимися перспективами, словно не слышит тоски в ее голосе, уже представляя дальнейшее светлое будущее. Малыш, у них будет малыш — это же настоящее чудо!

Вериным затаенным надеждам приходит конец, когда привезенные из магазина куча новеньких тестов все как один показывают положительные результаты: кто, высвечивая стандартные две полоски, кто — плюсик, в одном даже появляется очаровательная мордашка младенца в электронном окошке, а самый навороченный выдает предположение — «беременность 6—8 недель».

Олег в эйфории, а Вера, снова вывернувшись наизнанку, с полным правом и безоговорочной поддержкой мужа берет больничный и залезает обратно под одеяло, скрутившись в комочек, пытаясь переварить эту новость. У нее внутри живет маленький человечек, уже не малинка, не бобовое зернышко, а кто-то, у кого есть головка, зачатки ручек и ножек. Стоило представить, и Веру скрутило в ужасе от того, насколько малыш еще слабенький и хрупкий. А если, ему там плохо? Если в ее бракованном организме нет чего-то важного, необходимого ему? Она приложила руки к животу, надеясь послать малышу силу и поддержку, боясь, что и он погибнет в ее чреве, как те, другие.

— Ты только расти, маленький, — прошептала она, заливаясь слезами. — Ты прости свою глупую маму, что я пока не могу радоваться. Мне просто слишком страшно... Только расти, пожалуйста...

Страхи ее безосновательны. Анализы и узи подтверждают то, что они уже знают — совершенно обычная, нормальная беременность. Когда врач включает аппарат, чтобы послушать сердечко малыша, Вера совсем расклеивается, разрыдавшись, даже Олег смахивает набежавшие слезинки.

— Это все гормоны, — успокаивает ее врач, — все хорошо. Не волнуйтесь. Первая беременность в вашем возрасте, конечно, сопряжена с определенными рисками, но уже то, что зачатие произошло естественным путем и эмбрион дожил до этой стадии, говорит в его пользу — в нем достаточно сил. И вы в хорошей форме, уверен, при должном наблюдении сможете выносить и родить без проблем.

Вечером, обнявшись, сидят вдвоем в гостиной. Пока еще не сказали ни детям, ни родителям, берегут это чудо для себя, сами еще толком не осознав, что для них это значит.

— Олежа... — несмело начинает Вера, больше не в силах в одиночку вариться в своих сомнениях, — ты же понимаешь, это скорей всего не твой ребенок...

Олег на мгновение сильно стискивает ее в объятиях, конечно, ему и самому приходила мысль о возможных истоках этого неожиданного чуда.

— Мой, — мягко отвергает он ее подачу.

— Я бы этого так хотела... — беспомощно вздыхает женщина, — чтобы у нас было еще одно белокурое чудо, но с твоими карими глазами...

— Так и будет.

— А если глаза будут светло-голубыми?

— Это не важно, родная. Это будет наш ребенок, твой и мой. Какая разница, как он будет выглядеть?

Вера вздыхает.

— У тебя есть основания думать иначе? — спрашивает мужчина.

Естественно, ему безумно хочется верить, что он зачал этого малыша, ведь и такое возможно! Его спермограмма не безнадежна, ну могло же им просто повезти! Хотя бы по теории вероятности, шанс то был, они никогда не предохранялись друг с другом. А Виктор, когда был с ними, был в презервативе.

— Я не уверена, ...  Читать дальше →