Верю, надеюсь, жду. Часть 3: Мертвец идет

Вера никогда в жизни не падала в обморок, поэтому не была уверена, было ли ее временное выпадение из реальности именно классической потерей сознания от шока, или ее тело перестало функционировать по другой причине. Очнулась она уже у себя в спальне, часто заморгала, не понимая, как здесь оказалась. С трудом приходя в себя, повернула гудящую голову, только чтобы столкнуться с напряженным взглядом мужа, встревоженно смотревшим на нее.

— Верка... Как ты меня напугала, — сипло выговорил он, продолжая обтирать ее лицо и шею мокрым, холодным полотенцем.

— Олег... — растерянно смотрела она на него, не в силах поверить в происходящее. Неужели это он, ее муж, пропавший без вести полтора года назад?

Он изменился. Даже близкие друзья за этой угрюмой, бандитской личиной с трудом узнали бы бесшабашного, веселого, никогда не унывающего Олега. Осунулся, черты лица заострились, в манере держаться появилась какая-то резкость, будто он был все время настороже, готовый сорваться в любое мгновение. Вера протянула руку, дотронулась дрожащими пальцами до колючего ежика у него на голове — что случилось с его русыми, волнистыми кудрями, в которые ей так нравилось зарываться пальцами? А эта ужасная, всклокоченная борода?

— Олег... — снова прошептала она, теперь уже узнавая — признавая в этом незнакомце того, кого любила всем сердцем. — Олег! Олег! — подскочила на постели, вцепилась в его одежду, жадно оглядывая. — Ты жив! Ты жив!

Рыдания накатили и поглотили ее высоченным цунами, принеся с собой чувство несоизмеримо огромной радости. Ей казалось, что ее разорвет на кусочки от переполнявшего ее восторга. Он жив! Он вернулся! Повисла у него на груди, обхватив руками, и плакала, плакала от безграничного счастья, ощущая под щекой суматошное биение его сердца, вспоминая его родной запах, забытое ощущение его рук на своих плечах.

— Верó... Верó, солнышко, ну хватит, не убивайся ты так, — легонько встряхнул ее мужчина, приводя в чувство, пытаясь найти хоть искру разума в ее ошалевших глазах. — Да, это я. Со мной все в порядке, поверь!

Первичная волна радости отхлынула от его спокойного, повседневного тона. Вера резко побледнела, вдруг осознав, сколько времени прошло с его отъезда. А он ведет себя так, словно уехал не далее чем на прошлой неделе, ожидая от нее принять его возвращение как нечто само собой разумеющееся!

Ею овладел жгучий гнев.

— Где ты был? Где ты пропадал все это время? — зло закричала женщина, отринув его от себя и вскочив с кровати. Теперь ее распирало от бесконтрольного желания врезать ему, и бить, бить за все причиненные боль и страдания, через которые прошла по его вине.

Легко считав ее намерение, Олег перехватил жену за скрюченные руки, не давая напасть на него.

— Верó, перестань! Я попал в большую переделку, насилу вырвался!

— Переделку?! — вскричала разъяренная женщина. — А позвонить, прислать сообщение, да хоть письмо, ты не мог?! Да я же похоронила тебя уже! Пусть тебе на меня плевать, на детей, я думала, у Дашки крыша поедет от горя, ты хоть бы о матери подумал! Бедная женщина чуть в могилу не сошла!

— О вас я и думал! Не мог я вас в это втягивать, когда не знал, выберусь ли сам! Думаешь, я на Багамах прохлаждался, что ли? Меня в такую мясорубку завертело, не хватало еще и вашими жизнями рисковать. Этим людя все пофиг, только их цели важны, вы стали бы лишь средством по их достижению!

— Олег... — в шоке выдохнула Вера, — во что ты такое вляпался?..

На смену гневу пришел страх.

Она снова упала на постель, вдруг почувствовав безумную, убивающую слабость. Хотелось закрыть глаза и больше никогда не просыпаться. Ее пронял сильный озноб, трясло так, что зуб на зуб не попадал.

— Солнышко, родная, — Олег присел рядом, легонько поглаживая, — я все расскажу, ты только должна успокоиться. Я так соскучился по тебе.

Он попытался привлечь ее к себе, обнять, пусть лучше плачет у него на груди, чем кричит, полыхая ненавидящим взором.

— Не трогай меня! — встрепенулась Вера. — Я тебя больше не знаю! Ты бросил меня! Одну с детьми и кучей долгов! Я тебе ничего не должна!

— Конечно, — покладисто согласился он, — я ни на что не претендую. Хочу лишь увидеть детей. Это мое право.

Вера задохнулась, только сейчас сопоставив картинки разрозненной действительности и вспомнив, что в ее жизни уже полгода есть другой, с кем ей спокойно и уверенно. Виктор! Боже, они же должны встретиться, чтобы вместе поехать на дачу к детям. Мозг лихорадочно заработал, пытаясь понять, что ей теперь делать.

— Как ты меня нашел? — устало спросила она.

— Заехал к родителям, мать дала твой новый адрес.

Значит, он уже в курсе текущего положения вещей. Почему же свекровь не позвонила, не предупредила ее? Или сама слегла от счастья, увидев оплаканного сына живым?

— Дети на даче с твоими? — уверенно взял русло разговора в свои руки Олег.

Вера молча кивнула.

— Хорошо, я прямо сейчас и поеду. Позвонишь им, предупредишь? Не хочется из обморока выводить еще и любимую тещу! — весело сверкнул глазами он.

— Ты хоть бы побрился, — насупившись, кинула Вера, — они же тебя не узнают.

— Тебя же всегда возбуждали бородатые хачики, — по-шутовски подмигнул Олег.

— Идиот! — не сдержалась Вера, снова разозлившись. — В ванной в нижнем ящике должен валяться твой триммер.

Потом, собравшись с духом, встала, наконец заметив, в каком беспорядке ее одежда — Олег, пытаясь привести ее в чувство, разорвал пуговицы на блузке до пояса, надеясь обеспечить больший приток воздуха к легким, кружевной, прозрачный лифчик был насквозь мокрым, соски скукожились от холодной воды, которой он щедро поливал ее. Быстро переодевшись, прошла на кухню и заварила себе крепкий кофе. Голова уже начинала ныть от пережитого потрясения. Толко бы не мигрень, хоть как бы дотянуть до вечера.

Собраться и позвонить родителям было безумно сложно, она сама не знала, в какие слова облечь произошедшее. Что это — долгожданное чудо или неожиданная катастрофа? К счастью, мама была так поражена, что не обратила внимания на лишенный эмоций, глухой голос дочери. Но гораздо труднее было решиться позвонить Виктору. Несколько минут она собиралась с духом, прежде чем нажать на кнопку вызова. Дрожала, страшась услышать его голос. В трубке шли одинокие, длинные гудки, включился автоответчик. Он занят.

Кусая губы от волнения, Вера набрала сообщение:

«Олег вернулся. Прости. Я приеду вечером, нам нужно поговорить.»

На большие объяснения ей не хватило красноречия. Она все скажет при встрече. Ей нужно время. Пока она сама не понимает, что происходит, что чувствует. Она знала, что чувство ее к Виктору крепко и неизменно, но в то же время где-то в глубине живота кружились разноцветные, счастливые бабочки, весело махая крылышками в такт незатейливой мелодии — «он жив — он жив — он жив!»

Олег вышел из душа уже более похожим на себя прежнего. Он где-то выцелил безразмерную Дашкину футболку с логотипом Харли Девидсон, затянул ремень обветшавших джинсов — сразу стало заметно, как сильно он похудел, растеряв свою ленивую вальяжность, да и не было у него никогда таких бугров на плечах, натянувших рукава майки. Бороду он не сбрил, но аккуратно подстриг, оставив около сантиметра длиной.

— Чтобы не пугать мелких шрамами, — объяснил он, как и раньше мгновенно считав значение ее недовольного взгляда.

Вера подавилась упреком. Шрамы? Что, черт возьми, произошло?

— Может, тебе тогда и париком обзавестись? — фыркнула она.

— Волосы — не зубы, отрастут, — безмятежно ответил на ее шпильку мужчина.

Вера в отчаянии всплеснула руками, чувствуя, что снова попадает под влияние его обаяния. Он слишком хорошо ее знал, всегда легко улавливал смены настроения, умел утихомирить одним словом, взглядом, жестом.

— Я никуда с тобой не поеду, пока ты мне все не расскажешь, — твердо потребовала она.

— Без проблем, мой генерал,...