Мужчина в зеркале (Перевод с английскиго). Часть 1.

«Он ушел. « — резко сказал Лэнс грубым невозмутимым голосом.

После паузы Пейдж сказала: «Но... ты позвонил мне и сказал...»

«Он ушел. « — повторил Лэнс, прерывая ее. Его голос был мягким и ровным, но он был полон отвращения. Пока она стояла безмолвно, он закончил разговор подчеркнутым «Пока, Пейдж», прежде чем хлопнуть дверью перед ее носом.

Когда он вернулся и сел в свое кресло, я одарил его легкой благодарной улыбкой. Он слегка кивнул, подтверждая это, схватил другой контроллер из своего развлекательного центра и продолжил играть в свою игру. Больше никто ничего не говорил, пока мы так сидели остаток дня.

**********************

Позже вечером стало очевидно, что я не могу вечно избегать Пейдж. В какой-то момент мне придется столкнуться с тем, что происходит. Промедление с этим было странным способом удержать последние осколки моей жизни. Когда я вернусь домой, окончание моего брака станет реальностью. Будут задаваться вопросы, будут даны ответы и будут приняты решения. Естественно, с изрядным количеством ругательств, криков и обзываний. Предательство не обходится без сопровождающих его эмоциональных всплесков, не так ли?

После нескольких часов безмолвного просмотра игр Лэнса, я сказал ему, что ухожу. Когда я собирался уходить, он проводил меня до двери.

«Ты в порядке? « — спросил он с обеспокоенным выражением лица.

«Не совсем. Но я не собираюсь делать глупостей». Я честно ответил.

Он кивнул и быстро обнял меня. «Удачи братишка. « — сказал он, открывая дверь, чтобы выпустить меня.

Я ехал домой в гнетущем молчании. Слышны были только звуки проезжающих машин и выдававшие меня собственные мысли.

Как она могла так поступить со мной? Зачем ей?

Это были вопросы, вокруг которых вращались все остальные. Мой мозг пытался рационализировать вещи. Он изо всех сил пытался придумать ответ. Когда он приходил к одному ответу, я отклонял его и начинал искать другой. Осознание того, что она просто не любит меня, было слишком больно выносить.

Я наконец приехал домой и припарковался на подъездной дорожке рядом с Nissan Maxima Пейдж. Чужая машина, которая стояла перед моим домом, исчезла. Все выглядело так нормально, настолько, что я чуть не обманул себя, думая, что все это сон.

Но это было не так. Это было реально. Мой разум прокручивал кадр за кадром весь день. Ее влажное тело на коленях в знак уважения к нему, его выступающая эрекция торчала перед ним, вода текла по их обнаженным телам, выражение чистого блаженства на лице засранца, пока сосали его член запретными губами. На меня обрушилось все это.

Тем не менее, видение, которое прижилось, не было живым фильмом Skinemax, который разыгрывался у меня в ванной. Это было то, что произошло снаружи. Слабые мольбы Пейдж ко мне войти в дом, и вялая попытка меня утешить сообщили о проблеме, которую я не заметил. Может, это было не совсем безразличие. Мне могло просто так показаться. Но истерии явно не хватало. Когда человек сталкивается с потерей чего-то, что ему дорого, он впадает в легкую истерику. Его мольбы вызывают у него отчаяние. Пейдж говорила так, будто она пыталась убедить меня позволить ее матери остаться на выходные, а не умоляла меня простить ее.

Разве я этого не стоил? Отчаянной мольбы о прощении?

Я поднял глаза и увидел в окне силуэт, смотрящий на меня. Он был слишком высоким для нашего сына или дочери (Джош и Элли, которые по совпадению были близнецами, потому что Пейдж также несла ген близнеца). Я знал, что это должна быть Пейдж. По крайней мере, я на это надеялся. С таким же успехом это мог быть еще один любовник.

Ладно. Возможно, это было незначительно.

Я вздохнул, открыл дверь и вышел из машины. Тяжелыми шагами я поплелся к дому и наконец поднялся на крыльцо. Я посмотрел на окно, в котором находился силуэт, и убедился, что он принадлежит Пейдж. Мы встретились взглядами на мгновение, прежде чем я повернул ручку и вошел.

«Твой брат — грубый засранец». — сказала она безжизненным голосом, когда я закрыл за собой дверь. Она даже не обернулась.

«Ага, ну. Я бы подумал, что грубее сосать член другого парня в душе, пока я на работе».

Втайне мне было приятно, что она вздрогнула, когда я это сказал. Я не видел выражения ее лица, но надеялся, что это было обиженное выражение. Может, даже несколько слезинок.

Возможно нет. Человеку должно быть не все равно для такой реакции.

После неловкой паузы я начал подниматься наверх. Было так много вещей, которые я хотел сказать, но не знал, с чего начать. К счастью, она нарушила тишину, хотя и сказала самое очевидное утверждение, известное людям.

«Мы должны поговорить.»

Я громко вздохнул, но ничего не сказал. Половину меня раздражало то, что мне приходилось это делать, другой половине отчаянно это было нужно. Она повернулась ко мне лицом. Когда ее взгляд упал на мое явно измученное лицо, он смягчились от сочувствия. Она потянулась, чтобы коснуться меня, но я отступил и покачал головой при этом движении. Это было слишком знакомо, слишком любяще. Оба эти ощущения сейчас были неприемлемы.

На этот раз она вздохнула. Затем она просто прошла мимо меня в гостиную. Приняв невысказанное приглашение, я последовал за ней.

Когда мы сели в противоположных концах комнаты, воцарилась тяжелая тишина. Я заговорил первым. «Где дети?»

«У моей сестры. « — сказала она, поддерживая светскую беседу.

Я кивнул и нервно постучал ногой. «Хорошо, Пейдж». Я сказал, когда нечего было сказать, кроме того, что мы отчаянно должны были. «Ты хотела поговорить, так говори».

То, что она попала в такую ​​ситуацию, должно быть, немного сбило ее с толку, потому что она запиналась, пытаясь найти, что сказать. «Я... ммм... я... « Затем она посмотрела в сторону и взяла себя в руки. «Я просто хотел начать, сказав, что мне очень жаль. Ты не заслужил того, чтобы узнать об этом вот так. Я знаю, что ты злишься на меня, и я этого заслуживаю».

Что это была за хрень? Это должно было быть извинением? Не за то, что мне изменили, а за то, как я об этом узнал. Это должно было заставить меня почувствовать себя лучше?

«Думаю, это моя вина. Видишь ли, я думал, что ты на работе. Если бы я знал, что ты... эээ... у тебя есть компания для развлечения, то я был бы более вежливым и позвонил бы тебе. Так ты могла бы успеть избавить любовника от стояка, прежде чем я войду». Я саркастически плюнул.

Она покачала головой. «Я не это имела в виду, и ты это знаешь».

«Нет, конечно, нет. Ты хотела сказать: «Арти, мне так жаль, что я трахнула другого парня за твоей спиной. Мне очень жаль, что я изменяла тебе в твоем собственном доме. Это было ужасно, эгоистично, стервозно». — сказал я надоедливым, плаксивым, высоким голосом, чтобы подражать ей. Затем я сказал: «Я имею в виду, что так сказала бы любая другая жена».

Она посмотрела на меня. «Во-первых,... « — сказала она с оттенком раздражения в голосе. «... это наш дом. Я плачу по счетам так же, как и ты. Во-вторых, ты искажаешь мои слова».

Я не мог не усмехнуться, хотя ничего смешного не было. Это было больше недоверие, чем веселье.

«Ух ты. Тебя поймали на измене, и ты хочешь поспорить о смысле сказанного, как мы делим счета?» Я видел, как она пытается придумать ответ. Прежде чем она успела, я вскочил обратно. «Для протокола, я не искажаю твои слова. Я слышу, что ты говоришь, но я также слышу то, что ты не говоришь. Так почему бы нам не попробовать это: прекрати все эти «Прости». Просто будьте честна со мной и прекрати эти вялые извинения».

Она печально покачала головой. «Верь, во что хочешь, Арти. Но мне очень жаль. Я никогда не хотел причинить тебе боль».

Я почувствовал, как мое лицо исказилось, соответствуя скептицизму, который пронизывал мой разум. «Правда? Ты не думала, что это причинит мне боль? Скажи, о чем именно ты сожалеешь? Потому что ты не извинились за то, что трахнула другого парня. Ты не извинились ...  Читать дальше →