Верю, надеюсь, жду. Часть 3: Мертвец идет

— Мне нужно, чтобы ты не держал на меня зла, Вить. Прости меня, — смогла выговорить Вера.

— За что? Ты поступаешь так, как считаешь нужным. Не твоя вина, что его ты любишь больше.

— Нет! Тебя я тоже люблю...

— Вера, это тебя недостойно, милая. Ты не можешь быть хорошей с нами обоими. Или ты надеешься, что я уговорю тебя сделать другой выбор?

Вера безнадежно всхлипнула.

— Я выберу его... Я всегда выбирала его...

— И я об этом! — с горечью заключил Виктор. — Я так понимаю, с танцами тоже все кончено? — перешел он на деловой тон. — Я сам соберу и отправлю на твой адрес все вещи.

Положил трубку.

Вера готовилась к противостоянию, к уговорам, а он так просто отпустил ее, без слова упрека. Она знала, слышала, что ему больно. Но он прав, к чему эти слезы, эти глупые объяснения, только терзающие обоих еще больше? Они были вместе всего полгода, а с Олегом она прожила больше половины жизни. Но сердце разрывалось, тянулось к нему, обратно в тихую гавань его объятий. Как же забыть все это?

У Олега были очевидно вполне определенные планы на этот счет, потому что когда она позвонила и ему, сказать, что с ней все в порядке, настроение его было далеким от благодушия.

— Где ты? Я сейчас приеду и заберу тебя! Твое место рядом со мной, в моей постели! Чем быстрее ты вспомнишь это, тем быстрее все встанет на свои места!

— Олежа... — просительно начала женщина, затем, вспомнив, чего хотела добиться, собралась с духом, голос стал тверже. — Олег! Я безумно рада, что ты жив! Но я пока не готова снова жить с тобой как прежде. Я не могу так! Я не хочу спать с тобой!

— Так... — муж удивленно примолк. Это что-то новенькое. Его жена отказывает ему в сексе? — И как ты представляешь нашу дальнейшую жизнь тогда?

— Съедь, пожалуйста, из моей квартиры на какое-то время.

— Нормально! Ты меня выгоняешь?

— Не передергивай! Тебе есть, где жить.

— Чего ты боишься, родная? — перешел он на ласкающий тон, она всегда млела от его низкого, бархатистого голоса в такие моменты. — Разве я хоть раз обидел тебя? Тебе всегда нравилось, что бы мы не вытворяли. От твоих оргазмов закладывало уши.

— Перестань! Ты снова делаешь это! Тебе плевать, что я думаю, что чувствую! Тебе кажется, что если я кончила, то все в порядке, не важно, хотела я этого или нет!

— А! Ты об этом, — пошел на попятную мужчина, считая, что она завелась лишь из-за утреннего инцидента. — Прости, не сдержался. Ты же знаешь, меня заводит твоя беспомощность.

Вера приглушенно застонала. Она готова была головой биться об стену — он ее не слышал.

— Олег! Тебя не было полтора года! Я похоронила и оплакала тебя. Я полюбила другого. Я не могу так сразу прыгать с тобой в постель теперь, понимаешь? Я люблю тебя, но я больше не знаю тебя... Пожалуйста, пойми...

— Хорошо, — недовольно буркнул мужчина, — я съеду к родителям. В твоей каморке все равно жить невозможно. Как только разберусь с домом или квартирой для нас, ты с детьми сразу туда переедешь. Устраивает?

— Да. Возможно, на какое-то время нам понадобится гостевая спальня.

— Ты совсем рехнулась? — снова начал терять терпение Олег. Что сталось с его покладистой, мягкой девочкой? — Я сто лет женщины не видел, думаешь, в шахте нам шлюх для удовлетворения личных нужд предоставляли?

— Олег... я уверена, это не надолго, и ты и я сможем так жить, чтобы не травмировать детей. Пожалуйста...

— Ладно, — сдался он. Может, за несколько дней, пока он разберется с делами, она успокоится, эта идиотская блажь пройдет. Все же зря он надавил на нее, надеялся, что сразу оттает, вспомнит, что так хорошо ей было только с ним. — У меня тоже тогда есть условие.

— Да?

— Ты не встречаешься со своим ментом.

— Хорошо, — выдохнула Вера. Это справедливо. Тем более, Виктор все равно ее больше не хочет видеть.

***

Все получилось так, как они договорились. Олег нашел большую, пятикомнатную квартиру в тихом центре, совсем недалеко от Дашиной школы. Дети были счастливы, задаренные новыми игрушками и гаджетами, не давая отцу ни минуты покоя, не слезая с него все время, что он проводил дома, только Данька иногда скорбно вздыхал, вспоминая о дядь Витиных собачках. Ее квартиру муж хотел продать, но Вера воспротивилась и сдала ее в найм, как и планировала. Олег быстро возобновил старые связи, устроился на работу. Веру смущало лишь, что они непомерно много тратят, но муж заверил, что у него все под контролем.

Он скоро вернулся в прежнюю форму, снова стал самодовольным и уравновешенным, что удивительно для человека, пережившего такой ужас. Обсуждать или рассказывать новые подробности он отказывался, считая все это переливание из пустого в порожнее с разжевыванием и проживанием негативного опыта бесполезной туфтой, придуманной для слабаков. Но он всегда был таким, гордился своей устойчивой психикой — его ничто надолго не задевало, не расстраивало, он легко забывал обиды и возвращался в обычное для себя благодушное состояние — балагуря, одаривая жену комплиментами, смеша детей.

А вот Веру мучали кошмары. Почти каждую ночь она металась между умирающими в очередной, подкинутой ее воспаленным мозгом, глобальной катастрофе, любимыми мужчинами, не зная кого спасать, просыпалась в рыданиях, ощущая довлеющую пустоту внутри и с трудом удерживаясь, чтобы не побежать в соседнюю комнату, искать утешения в объятиях мирно спящего мужа.

Он чтил их договоренность, даже намеком не давая понять, что ждет, когда она, наконец, обретет мир сама с собой и вернется к нему в постель. sexytales Вел себя с ней по-рыцарски, как во времена их юности, заваливая цветами и милыми безделушками, навевавшими воспоминания о самых радостных моментах их совместной жизни: заново, на современный рад перемонтированный ролик со дня их свадьбы, миниатюрная, тонкой ручной работы гондола, словно приплывшая из их путешествия по Венеции, флешка с детскими песенками, что они выучили назубок, пока ночами по очереди носили-качали неспавшую Дашку, кулончик — амулет с двумя улыбающимися рожицами на створках, маленький, красиво оформленный в бархат альбом с компьютерными снимками их никогда нерожденных детей — эмбрионов перед посадкой...

Вера долго, тихо плакала, когда поняла, что это. Она думала, что давно пережила эту боль, оставила позади, но сердце все равно саднило при воспоминании. Это тоже были ее дети и они заслужили место в ее памяти. Семь неровных звездочек, напоминавших ягоды малины. Она никогда не узнает, подросли ли они еще хоть чуток в ее чреве, прежде чем погибнуть. Никогда не узнает, как бы они выглядели, какой характер унаследовали, были бы похожи на нее или на Олега...

И во все эти счастливые и трагичные моменты ее жизни с ней рядом был ее муж. Ее Олег. Поддерживал, утешал. Так как умел, на свой лад, уча прогонять тоску и разочарование самым простым и верным способом — сексом.

В тот день в дверь позвонил курьер, доставив большую коробку. В ней аккуратно сложенные лежали все ее вещи, детские игрушки, подарки, оставленные ею в доме Виктора. Даже ее косметика, шампуни и зубная щетка были тщательно упакованы. Сверху, чтобы не помялись, завернутые в хрустящую бумагу лежали ее танцевальные платья. Никакой записки не прилагалось. Виктор предпочитал подчистую стереть все напоминания о ней из своей жизни.

Вытащив лишь Данькины машинки, Вера задвинула коробку подальше вкладовку — разбирать ее было выше ее сил. Слезы навернулись при мысли об утраченных танцах — даже согласись Олег пойти с ней, она уже не сможет отдаваться увлечению так безмятежно, слишком привыкнув к другому партнеру, так что яркие платья теперь ей точно не понадобятся. Эта глава ее жизни позади....  Читать дальше →