Дела Банные. Часть 8: Вот, новый поворот

Казалось, что уже всё и так понятно, и следующий любовник жены — снова её отец, но вмешался случай. Настрой в семье был не очень — жена, после всего, что я узнал от неё, теперь воспринималась мной иначе. Я вглядывался в непроницаемое лицо. Всё более чужой, незнакомой женщиной казалась она мне. В голову лезли мысли про то, что до меня она уже была опытной в плане секса женщиной, и, по сути, обманывала меня, деля со мной постель, и ведь не сгрызла её совесть! Она уже тогда была приучена к обилию мужского присутствия, и как знать, может, потому она так легко и поддалась насильникам в бане, что плоть соскучилась по групповому траху? А что? Попробовала маленькое приключение, испытала давно забытые ощущения, а тут и шантаж, очищающий её совесть, очень к стати приплёлся: да они меня принудили, насильно приучили, чтобы много и с разными! Вздохнулось от упрямо напрашивающегося вывода о том, что именно положение жертвы и возбуждало её саму.

Ну, что она, не знала, что я могу собрать пацанов и разогнать тех, кто сунется к нам на дачу? Знала. Выходит, что не хотела, и ощущение себя, как придатка к своей затраханной самцами пиздёнки, без права возражать — её возбуждало, доставляло извращённое наслаждение. Может, подсознательно, но она сама хотела быть взятой силой с самого начала? Наверняка же женщины в бане шептались про это и предостерегали мою, чтобы не задерживалась! Ну, да, слыхал про такое желание у женщин. Но вот вопрос: выходит, что она мне лгала всё время, и под моего отца ей самой захотелось, потому, что — нельзя. Похоже, что всё это — так, и в этом она стыдится признаться мне. А может, не хочет, чтобы и после устраивать себе праздники секса? А что? Муж, лопух, сюсюкается, жалеет, подыгрывая «жертве», она начинает играть роль жертвы, и провоцирует повторы.

Мои размышления прервал звонок отца:

— Слушай, я тут счётчик ненароком сжёг, и купил новый, да так повезло: старый, аж семьдесят пятого года, но новенький, с какого-то склада распродавали. Так что может сбыться старая задумка: проводку на даче переделать вместо с изолированным нулём на с глухо заземлённой нейтралью. Нужно только лом докупить и кабель найти, на десять квадратов, для надёжности, ну и всякого крепежа. Ты спроси у электрика там, в своём домоуправлении! Запиши, я список продиктую.

Отец продиктовал коротенький список из восьми позиций. Мы ещё немного поговорили, и он дал отбой.

Этот звонок заставил учащённо заколотиться моё сердце. Я вдруг вспомнил про нашего электрика, который в округе многих женщин перепробовал, но в силу размеров его колотушки, они все, как одна, оставляли его через пару свиданий, поскольку опасались того, что при регулярных встречах изменившаяся геометрия гениталий не останется незамеченной для их мужей. Удивительно, но нежное, трепетное чувство любви к жене словно улетучилось. В моих глазах она теперь выглядела расчетливой самкой, страждущей сексуальных удовольствий. И что делать? Позволить жене гулять? Вон, Вовка, электрик, он то не откажется от новой игрушки! Может, дать ему жену на время? Попользуется в своё удовольствие, а там и я верну свою силу. Вопрос только в том, вернётся ли прежнее ощущение нежной любви к супруге? Рискованно, конечно, к нему свою жену посылать для регулярного секса — раздолбит ей там всё так, что хоть рукой после трахай, и что тогда мне делать? Но чёртик, сидевший внутри, продолжал подзуживать, нашёптывая, что это только на три или четыре месяца, а после я и сам поднимусь. И вообще, раньше же это наваждение у неё прошло!

Может, она заливает мне про то, что всё болит там от недотраха? Вовка. Всё лучше, чем ехать к тестю, сдаваться! Пусть натрахается с ним! Главное, чтобы девчонки техники и бухгалтер не пронюхали, что она — моя жена. А впрочем, в конце-концов, что я теряю, если даже они узнают! Я и шёл в управдомы лишь на год — два, пока наше малое предприятие не узаконится с арендой площадей и не впишется, как подрядная организация, нанятая мной, как управляющим домами! Я же так и так собирался к осени уходить — договора, выгодные всем, уже подписаны начальством. Ведь только дома сдать к зиме собирался, чтобы по-человечески, без неприятного осадка уйти, не по-скотски! Остаётся как-то свести жену с Вовкой. Сумашествие! О чём я думаю! До чего опустился! Думаю о том, как жену под другого мужика уложить! Странно, но, я ощущаю, что после всего узнанного, любил вовсе не эту женщину! А эту — не то, чтобы совсем не люблю, нет, просто, не хочу, что ли! Ведь не просто так у меня не встал в последний раз! Ладно, пускай, если почувствую душевную боль от её похождений — сразу всё прекращу, но всё должно само сложиться, или не сложиться совсем. Ну, не помрёт же она!

Ладно, с этим — всё, пока. Просто попрошу её сходить ко мне на работу, притащить барахло по электрике, а там, как выйдет у них. Вовка наверняка напросится донести, но, нет, нельзя, чтобы он знал, где мы живём! Станет после подкарауливать мою красавицу со своими уговорами. А пускай отнесёт в малое предприятие и там оставит! Точно, а жену вообще назову своей любовницей. Перед женой неудобно, но ведь и она не во всём чиста передо мной! Может, не говорить ему вообще ничего — сложится у них само, и сложится. Посмотрим, по обстоятельствам.

Жена возилась в ванной, готовя постирушку.

— Отец звонил.

— И как он?

— Не фонтан, но занимается хозяйством. Попросил целый список всякого барахла по электрике.

— А у тебя есть?

— На работе, у электрика. Я его попрошу, чтобы сложил комплект. Надо будет только сходить к нему, и сказать, что я попросил отнести в помещение малого предприятия: провод и кабель — они же тяжёлые, а сама просто возьмёшь сумку с мелочевкой, и домой принесёшь. Там не много, она лёгкая. Но, смотри, ни при каком раскладе не говори ему, что ты — моя жена! И показывать, где живём — не надо, а то — догадается. Трепач он. Пойдёт слух, что я ворую из домоуправления — мало не покажется: всё на меня повесят! Я позвоню ему и скажу, что зайдёт жена одного из ребят с малого предприятия, по совместительству моя любовница, и попрошу сложить, чтобы в обед, когда никого нет, ты могла спокойно взять сумку, и уйти.

Я так и сделал, как сказал супруге. Позвонил Вовке. Взволнованное до предела дыхание списал на боль. Продиктовал список. Сказал, что завтра и сам подойду, на всякий случай, отвлеку бухгалтерию, пока он прошмыгнёт под окнами с мотком провода.

Сердце готово было выскочить из груди. Падал мягкий снежок. Я шёл на отдалении от супруги. Мыслей в голове не было, лишь один вопрос: уговорит её Вовка, или — нет.

В домоуправлении женщины встретили меня радушно. Описал им то, как тренирую позвоночник. Вот, даже до работы дойти уже смог, так что к лету, возможно, выпишусь.

Вовка появился неожиданно для всех. Хорошо ещё, что в момент, когда дамы пошли заваривать чай и супы из «бомж-пакетов». Выглядел парень счастливцем, выигравшим в лотерею. Он отозвал меня в мой кабинет, и, сияя от восторга, затараторил:

— Слушай, пришла. Такая краля! Я ваще в осадок выпал! Слушай, Львович, ты можешь обрисовать, если я приударю за ней, я никому на мозоль не наступлю?

— Нет. Было у меня с этой подругой, но я пока на пол шестого из-за позвоночника. Пол года уже не трогал, и ещё пол года, видимо, не трону.

Говоря это, чувствовал, что густо краснею, но сделать с собой ничего не мог.

— Да не стыдись! Всё же пройдёт! А муж у неё есть?

— Есть, где-то.

— Вот же повезло придурку такую бабу иметь! У неё же глаза так и рыщут по сторонам с таким блеском, от недоёба, что просто жаль её! Слушай, только без обиды, ладно? Хочу я её на кукан насадить! Сегодня же! Твоя же машинка пока у врачей на Т. О., а после, когда сам сможешь — я тихо отойду в сторонку. А пока, позволь покататься на кобылке!

— Ага, после твоего там только кулаком работать!

— Львович, ну, на пол шишечки! Побалую девушку? На ней же вот такими буквами написано: «ХОЧУ!».

Я пожал плечами:

— Если ...