Лёгкие деньги. Часть вторая из двух
Страница: 9 из 27
Пальцы мавки онемели. Она хотела была разжать ладони, но Нав упреждающе шикнул.
И вовремя. Из глубины леса донеслось конское ржание. Огоньки внутри дупл будто задуло ветром. Послышался дробный копытный перестук — на поляну выехал всадник.
Конь, сам верховой, были закованы в сталь, подобно Наву. Айне показалось, что кольчуга лежит на них в несколько слоев, а поверх металлического пирога зачем-то были надеты искусно выделанные, отливающие медью пластины.
Голову незнакомца венчал причудливый шишак, лицо закрывала начищенная до зеркального блеска личина, изображающая усатое скуластое лицо. В прорезях глаз мерцал синий огонь.
Воин приветливо махнул Наву рукой.
— Все мучаешься, — прошелестел всадник. Изображение на маске поплыло — стальные губы под усами сложились в улыбку. — Рад, рад.
— И тебе долгих лет, — буркнул Нав. И еще тише добавил: — Не вздумайте даже пискнуть. Он вас не видит.
Конь, отбивая копытами ритм, прошелся вокруг девушек. Остановился, доехав до Искора. Тряхнул зашоренной мордой — в тишине звякнула сбруя.
— Смотри, гнедой, — прошелестел над холмом голос. — Пред нами во всей красе и тряпье подземное боярство. Мы, значит, маемся в догадках — а где же наш явский кромешник? Ждём хоть весточки, а её все нет да нет.
— Где же быть явскому, кроме как не в Яви? — огрызнулся Искор.
Стальная фигура всадника откинулась в седле.
— Ясно где — на дыбе. Но, — воин сделал паузу, — ладно. Его царствие милостив к тебе, твоему псу и потому дарует прощение. Закрывает глаза на титулятурные ошибки, что совсем выпадает из моего разумения. И напоминает, — окованный металлом палец поднялся к небу, — что милости легко меняются гневом, и потому, Искорка, будь сметливее. По льду ходишь. Н-но!
Умертвий пришпорил коня. Тот взвился на дыбы, молотя густой воздух копытами. Взял с места в дикий галоп, тревожа подковами землю. Из-под копыт полетели клочья дёрна.
Всадник, лихо гикая, спустился с пригорка. Растворился в лесу. Топот отдалился, смолк.
Где-то в чаще крикнула кукушка. Ей вторила синица. Из глубины леса повеяло свежестью.
С небес будто сдёрнули грязно — зеленую кисею. Бесшумно упал на мягкий ковёр мха искоров посох.
— Не знаю, зачем вам нужно это знать, — проговорила, дрожа всем телом Айне. — Но я описалась.
— Фу, — резюмировала Божена. — Но я тоже.
Нав смерил девушек высокомерным взглядом. И, ухватившись перчаткой за лезвие, выдернул из девичьих рук меч.
******
Пока волхв описывал злоключения своего двора, девушки успели одеться, и кое-как привести себя в порядок. Рассказ получился длинным, хоть Искор преподносил историю крайне сжато, буднично, сухо. Вышло так из-за Божены: девушка через слово вставляла комментарии о небесных красотах, забавности облика мха, корявости деревьев, и прочих вещей, какие зрячему человеку кажутся привычными и незначительными. Еще она много и часто возносила хвалы колдовским чудесам, благодаря судьбу, волхвов, богов и мать Искора.
Нав с виду бесцельно слонялся по округе, но скоро доказал материальную полезность прогулок, найдя у корней ели украденный у волхва нож. Прут в котовьем обличие, равнодушно вылизывал под хвостом, задрав к ясному небу задние лапы.
Чаща шумела колючей зеленью крон, тренькала лесная птичка.
— Я говорила, что тебе нужна помощь колдуна, не травника, — произнесла мавка, когда Божена в очередной раз вылила на неё ушат красноречия, приправленный наблюдением банального.
— Да — да, но ведь... о, птичка! Айне, смотри какая странная птичка!
— Это шишка, дурёха.
— Я не колдун, — обиженно вклинился Искор. — Это раз. Два — моей заслуги в исцелении нет. Три — что вы намерены делать с пленниками?
Девушка помолчала секунду, размышляя.
— Когда я закрываю глаза, — глубокомысленно произнесла она, — мир темнеет. Это страшно.
— Попробуй не закрывать, — ехидно посоветовал Нав.
Божена смешно выпучила глаза.
— Искор, пока виновница этого... маркобесия отвлеклась, хочу с тобой серьезно поговорить, — произнесла мавка, внимательно глядя на волхва.
Парень внутренне напрягся, как и положено вести себя мужчине, когда ему задают подобный вопрос. Но виду не подал. Молча кивнул.
— Ты нарочно послал нас бродить ночью по лесу. Не знаю, каким чудом мы не переломали ноги, и вышли сюда. Но... сдается, виноват в этом твой странный кот.
Искор и на этот раз обошелся кивком.
— Еще ты откуда-то знал о грядущих бедах, — продолжила мавка, — о дружинниках, их намерениях... да что ты всё киваешь?!
— Твоя Аннишке — жуткое трепло, так что жадные соперники был вопросом времени. К счастью её длинный язык остался на моём дворе. Вместе с пленниками, чью судьбу, кстати, мы еще не...
Мавка гордо вскинула подбородок.
— На одних только догадках ты выгнал нас в ночь! Пренебрёг святым законом гостеприимства!
Искор закусил губу, размышляя над ответом. Вот уж где тонкий лёд — так это в разговоре с женщиной.
— Зато, — произнёс Искор скорее вопросительно, — вы с Боженой подружились?
Не отрываясь от банных процедур, Прут захихикал высоким голоском. Волхв бросил на него испепеляющий взгляд, но кот, как и свойственно котам, никак на это не отреагировал. Зато пыл Айне чуть унялся: девушка густо покраснела. Молча отвернулась. Пальцы суетливо занялись черными локонами, безуспешно пытаясь упрятать их под кичку.
— У тебя на платье дырка, — ляпнул Искор. И едва не хлопнул себя ладонью по губам.
Девушка обожгла его взглядом черных глаз. Полных негодования и ярости. Да как ты вообще посмел её заметить?!
— Представь себе, я знаю, — наигранно — спокойно ответила она. — Так, возвращаясь к разговору — что с кладом?
Искор пожал плечами.
— Не имею понятия. И, скажу, как прежде — не советую дальше им заниматься. Неужто мало приключений?
Божена отвлеклась от тщательного осмотра светлой косы.
— Мы, — произнесла девушка, — слишком далеко зашли, чтобы отступать. Без денег меня ждёт печальная участь. А ты, Искор, если уж взялся спасать нас, то доводи это дело до конца.
Айне неодобрительно покачала головой. Но слово — не воробей.
— Наглёж, — возмутился Нав, — Искор, пошли домой. Говорил, что вся твоя затея — напрасный труд, так оно и вышло.
Волхв молча смотрел на Божену. Та не отвела взгляда. Только аккуратно поправила рубашку. Так, чтобы ткань на мгновение плотнее прильнула к телу.
— Неужели не боишься меня? — спросил Искор.
— Чего бояться, — ответила Божена, — ты честный человек. Не вижу повода ждать вреда и гнуси, вроде порчи. Но дело свое я не оставлю, а ты, конечно, можешь поступить как вздумается. У меня нет над тобой власти.
Девушка кокетливо улыбнулась. Провела кончиками пальцев по изгибам косы.
— Кроме власти женской, конечно.
******
Явь привила Искору очень ценную идею — во всем нужно довольствоваться малым. Жадность, чья природа могла быть самой разной, от любви до власти, всегда приводит человека к гибели. Этот постулат дал волхву многое. Не то чтобы его мир наполнился после этого гармонией и золотом. Но иногда он подбрасывал очень приятные штуки.
Более всего Искор ценил из них две: знания и хорошо, со вкусом сделанную одежду. Нет ничего хуже, чем ощущать себя дураком в обносках.
Знания лежали буквально под каждым пнём, в каждой голове. Научиться можно чему угодно, и это кружило голову. Материальные блага приходили столь же легко, сколь и уходили. Наука же пока задерживалась в голове, чем волхв несказанно рад.
И теперь, когда Божена умудрилась надавать на самое больное, совесть, эти знания начали пригождаться. Для начала компания разжилась найденной в туесе берестяной ... Читать дальше →