Элементарно, Холмс!

Выхода не было.

Ласково улыбнувшись Григорию Игнатовичу, Егор вдруг вскинулся в воздух, как пружина, и сбил его с ног.

Пока тот хрипел на полу, Егор успел достать пистолет.

— Я хотел поговорить с вами о котах, — сказал он. — У вас есть домашний любимец, да? Скорей всего, перс.

— Какого черта?..

— Сейчас мы с вами поедем, Григорий Игнатович, к ней. К Тасе.

— К какой такой Тасе?

— Вот к такой, — Егор схватил его за шиворот и ткнул пистолет в рот. — Понял? А теперь вставай, и пошли.

Они ехали долго, попав в тянучку. Побуревший Григорий молчал. Егор не сводил с него ствола, спрятанного под пиджаком. Когда они сели в машину, он потребовал:

— Адрес.

— Какой еще адрес?

— Адрес быстро! Убью!!! — заорал Егор.

— Героев Перекопа, 32...

Егор достал телефон.

— Алле? Саня? Это Егор, который сыщик. Есть новости по вашему делу. Срочно приезжайте на улицу Героев Перекопа, 32. Как можно быстрее. Вам знаком этот адрес? Что? Особняк вашего шефа? Ясно. Да, думаю, дело раскрыто. И Пашу с собой прихватите. Когда будете? Через десять минут? Ждите меня, не входя в дом. Если оттуда кто выйдет — постарайтесь незаметно сфоткать.

Приехав, Егор прошел в дом вместе в Григорием Игнатовичем, нежно удерживая его под ручку. Следом за ними шли недоумевающие Саня с Пашей.

— Кто-то выходил отсюда? — спросил Егор.

— Да. Мы сняли их на видео.

— Девушку выводили?

— Нет.

— Где она? — спросил Егор у Григория Игнатовича.

— Не знаю. Ее привезли, и...

— И... — Егор больно ткнул стволом между ребер Григорию Игнатовичу. Тот засопел и развернулся:

— Сюда.

Они спустились в какой-то подвал.

Войдя за ним в очередные двери, Егор увидел стол, и на нем — перебинтованное тело.

Увидел и застыл.

Потом стиснул зубы, глубоко вдохнул, выдохнул и снова вдохнул, усилием воли пытаясь выдавить ватный туман из мозга.

Григорий Игнатович дернулся. Давней, годами отработанной привычкой Егор сбил его с ног.

— Где эта твоя штуковина? — крикнул он, не сводя с него ствола.

Ватный туман выворачивал тело наизнанку, и Егор до боли закусил губу.

— Не знаю... Это не я... Я не знал, что они с ней сделали...

— Где штуковина? — заорал Егор и выстрелил ему в ногу. Саня с Пашей, бледные, как стена, стали пятиться к выходу. — Ни с места! Стрелять буду! — продолжал орать Егор, криком отгоняя ватный туман, вползавший в него, как отрава. — Где оно?

— Не скажу... Лучше убей... — хрипел Григорий Игнатович, корчась на полу.

Егор снова глубоко вздохнул. Потом посмотрел, пересилив себя, на тело Таси, перемотанное кровавыми бинтами.

— Она жива? — спросил он у Сани с Пашей. — Быстрооо!!! — заорал Егор, надорвав горло, и те подскочили к телу.

— Да, — дрожащим голосом ответил Паша. — Пока жива.

Егор резко развернулся к Григорию Игнатовичу, щупавшему полу своего пиджака. Потом усмехнулся.

— Внутренний карман, слева. Быстро доставайте, и...

Прокусив губу до крови, он смотрел, как Саня срывает бинты с того, что недавно было Тасей, а Паша что-то делает с небольшой штуковиной, похожей на помесь шприца с градусником.

— На вчера ставить? — спросин он.

— Что?

— Точка восстановления. По умолчанию на вчера, но могу и...

— Давай. На вчера.

Паша ввел иглу Тасе под кожу и что-то нажал на приборе. Раздался писк.

Сдавив кадык, чтобы не впустить ватный туман в голову, Егор наблюдал, как раны, зиявшие кровавым мясом, зарастают на глазах, и из культей тянутся живые побеги, превращаясь в руки и ноги, прорастая пальцами, как ветвями...

Прибор запищал, и Паша вытащил иглу.

На столе лежала Тася, целая и невредимая. Живот и пах ее были запачканы кровью.

— Так, — сказал Егор. Ватный туман клокотал в нем, переходя в обжигающую радость, которая была сейчас такой же лишней, как и ужас. — Так, — повторил он и достал мобилку. — Алле! Митрохин? Это Белоусов. Срочно опергруппу на Героев Перекопа, 32. Изнасилование при свидетелях. Групповое. Да, одного поймал. Держу под прицелом. Двое других скрылись. Свидетели тут, — он пристально посмотрел на Саню с Пашей. Те кивнули. — И скорую для потерпевшей. Она без сознания...

— Бляаааадь! — заревел Григорий Игнатович.

— А что? Ведь чистая правда. Ты же садист, — Егор пнул его ногой. — Десять из десяти, что, кроме спермы Коня, в ней есть и твоя. Покукуешь на зоне с зэками. Знаешь, как они насильников любят...

— Эээ... — донесся слабый голос.

Егор повернулся к столу.

— Что такое? Что это было? — Тася приподнялась на столе. — Почему я голая? Что вообще произошло?!

***

Егор ехал с ней в машине скорой помощи. Ему смертельно сделать какую-нибудь глупость — например, рухнуть на Тасю и вымазать ее слезами облегчения, — но он сдерживался, и только рука его незаметно поглаживала Тасино плечо.

— Как вы его вычислили? — спросила Тася.

— По коту, — сказал Егор. — Вчера, когда мы с ним ездили в институт, чувак был в вычищенной одежде — ни шерстинки. Конечно, я ничего не заподозрил. А сегодня, когда я вызвал его к себе, он спешил и не успел ни почиститься, ни переодеться. Привез мне на брюках и пиджаке, так сказать, густой слок улик. Шерсть с виду такая же, как в лаборатории. Конечно, сама по себе это не улика — мало ли в Москве котов, даже одинаковой масти. Но дело не только в этом.

— А в чем еще?

— Когда тебя похитили, я все думал, кто же это мог быть. Это мог быть только тот, кто знал, что ты тоже расследуешь это дело. Что ты со мной заодно. Что ты моя девушка. Кто-то из института... Когда этот урод пришел ко мне в «НЮХ», и я увидел у него на одежде кошачью шерсть, меня вдруг осенило: а ведь он видел нас с тобой. Помнишь — тогда, у «НЮХа»? Я говорил с тобой, потом сел к ему в машину, а он все видел. Конечно, это было только предположение, но... У меня есть принцип: каждое совпадение вначале рассматриваем как закономерность. Исключения и случайности бывают редко, и вначале нужно все проверить. Ты сама говорила, помнишь?... Так вот. По его реакции я увидел, что я прав. Он усек, как я смотрю на него, решил, что я его подозреваю, испугался и выдал себя. Когда я поймал его взгляд, я уже ни в чем не сомневался.

— Подожди, — сказала Тася. — Ты говоришь — «вчера». Это же было сегодня! Сегодня мы встретились у «НЮХа», познакомились... Потом я рванула в этот институт, чтобы утереть тебе нос... Зашла туда... и больше ничего не помню. Откуда ты знаешь, что мы вместе расследуем это дело? Почему ты говоришь, что я твоя девушка?

«Таак... Видно, точка восстановления — вчерашние 11 или 12 часов дня, — думал Егор. — Какое счастье, что эта штука стирает память».

— Это было вчера, — мягко говорил он, поглаживая ее по голове. — От шока ты все забыла. После этого мы провели бурную ночь, ликвидировали твою девственность и признались друг другу в вечной любви до гроба. Неужели не помнишь?

— Нет. Не помню...

— Не страшно. Главное, что я все помню. Сегодня утром бандиты, работавшие на этого урода, похитили тебя, привезли к нему, и там... Впрочем, не будем о грустном. Скажи-ка лучше: ты ведь не впервые у него?

— Нет, — говорила Тася, глядя на Егора во все глаза. — Его дочка училась со мной на одном курсе.

— Так. Не его ли кота шерсть была на твоих брюках?

— Его.

— Ага. Видишь — мой принцип работает, как швейцарские часы. И что ты забыла у него дома позавчера вечером?

— Да так... — бормотала Тася. — Олька давно уехала, а я просто зашла по старой памяти... Ничего особенного, честно! Ну... ну... вы же знаете — бывают такие ситуации, когда не знаешь, как оно все повернется, и...

— Знаю, — сказал Егор. — Знаешь, что я думаю?

— Что?

— Это, конечно, предположение, но... Я думаю, что и детективное агентство «НЮХ» связано с нашим героем....  Читать дальше →