Элементарно, Холмс!
Страница: 2 из 6
и, скажем так, секретна. Настолько секретна, что я обращаюсь не в милиц... пардон, в полицию — никак не могу привыкнуть, — а к вам. Понимаете? Тем более, что вещь эта — не частного, а скорей общественного характера, и ценность имеет, скажем так, не только частную, но и общественную, даже общечеловеческую... Понимаете?
Егор молчал, изучая его взглядом. Потом сказал:
— Нет.
— Что «нет»?
— Не понимаю.
— Я не могу вам рассказать больше.
— Если вы скажете своей лаборантке — «нахимичь мне чего-нить эдакого к утру, да смотри, чтобы получилось так, как я хочу, не то уволю» — она не смотрит на вас, как на идиота?
— Какая лаборантка? Что вы себе позволяете? Почему вы решили, что я имею... эээ... отношение к науке?
— Вы — крупная научная шишка в институте, который находится на правительственной дотации. Руководите секретными исследованиями. Они не связаны с оружием, скорее что-нибудь химико-медицинское. У вас украли готовый продукт исследования. Вы боитесь признаться вашим патронам; с другой стороны, продукт надо искать, иначе каюк. В полицию низя. Привлечь спецслужбы — значит расписаться в собственном лохизме. И вы цепляетесь за соломинку: идете в сыскное агентство, причем в свеженькое — народ нераскрученный, работает на зачетку. Меньше шансов, что сольют. Но соломинка оборвется, если вы не расскажете мне все, что знаете сами.
— Кто вам рассказал?!
— Вы.
— Когда?!
— Только что. Прямо сейчас и прямо здесь. Итак?
Клиент вздохнул...
— Ждите здесь, я подгоню машину, — сказал он, когда они вышли на улицу. Его звали Григорием Игнатовичем.
Егор потянулся, выгнув спину. Потом глянул на ту самую лавочку.
На ней по-прежнему сидела Тася. И смотрела на него.
— Ну как? Получили задание? — крикнула она.
Егор подошел к ней.
— Какое задание?
— Ой, ну только не надо. Мы все еще играем в эту игру, что вы из риэлторской конторы, да? У вас взгляд, как у кота в засаде, и усы дрожат.
— Усы? У меня нет усов, — сказал Егор, проводя пальцем по верхней губе.
— Неважно. Все равно дрожат... А хотите, я с вами?
— Что?
— Возьмите меня с собой. Пожаааалуйста!
— Тася, ты что? Это не игрушки.
— Знаю. Ну пожааалуйста! Каждому Шерлоку Холмсу нужен доктор Ватсон. У вас есть доктор Ватсон? Нету! Вакансия свободна! Ну вот, а я забиваю ее.
— Нет, — сказал Егор, взяв себя в руки. — Знаешь, Сяся... Ты мне очень нравишься. Серьезно. Ты красивая. Красивая и умная, я даже не ожидал. Но... Ты же умная, и сама все понимаешь.
— Да, — сказала Сяся. Голос ее упал, как у ребенка. — Так что? Значит, не увидимся больше?
Егору вдруг очень не понравилась эта мысль.
Вздохнув, он достал свою визитку.
— Звони вечерком, — сказал он. — Не факт, что отвечу, но не потому, что плохой, а потому, что... Риэлторы — они такие. Сама знаешь.
— Ага, — просияла Сяся. — Еще как знаю.
Рядом просигналил клаксон.
— Ладно. Пока, Сяся! — Егор махнул ей и сел в черный лэндровер, подъехавший к скверу.
***
— Еще раз: пока вы подробно не опишите мне, что за вещь мы ищем, я не шевельну и пальцем.
— Поймите: проект секретный, и... Я даже не уверен, что вы поймете. Это сугубо научная разработка, и... — говорил молодой бородач-ученый, глядя себе в ноги.
— Понимать — мое дело. А ваше — помогать следствию. Или мешать ему. В зависимости от того, что вам нужно, — отвечал Егор.
— Ээээ... Ок. Я... даже не знаю, с чего начать.
— С главного.
— Ок. Этот проект имеет... имеет колоссальную важность для человечества. Да, да, — Саня взял тоном выше, увидев, как Егоровы брови поползли вверх. — Он еще не закончен, но... уже понятно, что это из величайших открытий в медицине, в биологии, в генетике, да во всем комплексе наук, связанных с органикой. В медицине это революция, сопоставимая... нет, превосходящая открытие антибиотика.
— И что эта штуковина умеет?
— Речь идет о...
— Саня! — окрикнул его Григорий Игнатьевич.
— Ну, я пошел, — Егор развернулся к выходу. — Всем пока.
— Подождите!... Григорий Игнатьич, ну... ну как же... Речь идет о регенерации белка. Мы разработали технологию, по которой белок восстанавливает сам себя, если организм жив, конечно. Белок считывает информацию из генов и реконструирует все разрушенные структуры, причем в считанные минуты! Эта функция проявляется в способности к заживлению, но мы научились форсировать ее в тысячи, в десятки тысяч раз! Мы научились высвобождать скрытые силы организма...
— Если я правильно понял, ваша штука позволяет человеку отрастить отрезанную руку так, как ящерица отращивает оторванный хвост, только гораздо быстрее?
Саня просиял.
— Именно! Причем не просто быстрее, а с высочайшей точностью. Это похоже на восстановление системы в компьютере. На молекулярном уровне записываются данные о текущем состоянии организма — нечто вроде точек восстановления. Они считываются, и по ним организм самовосстанавливается именно в таком виде, в каком был на момент создания точки восстановления. С точностью до молекулы. И, прошу заметить, все это запускается обыкновенной аккумуляторной батареей в 4000 мА.
Егор молчал. Потом сказал:
— Да. Нехило.
— Но... понимаете... — сказал Саня. — Проект еще не закончен. Впереди — годы тестирования. Мы еще не пробовали его на людях. В некоторых опытах процесс давал странные аномалии... Короче, трудно даже представить, что будет, если он попадет в чужие руки.
— Уже попал, — мрачно заметил Григорий Игнатович.
— Мутанты, атака клонов и все такое? — спросил Егор.
Саня нервно хихикнул.
— Ну что ж. Перейдем к осмотру места преступления, — сказал Егор. — Рассказывайте, как, когда и при каких обстоятельствах пропал ваш отращиватель хвостов...
В десятый раз расспросив всех, он откинулся в кресле и закрыл глаза.
Саня, Паша и Григорий Игнатович молча наблюдали за ним.
— Что-то не так? — робко спросил Паша.
— Да. Не так, — сказал Егор, приоткрыв один глаз. — Итого: позавчера ночью в институт ворвались трое в масках. Повязав охрану, они проникли в опечатанную лабораторию, взяли прибор, который мило лежал себе в обычном советском шкафу... нет, ну что это у вас нахер за секретный институт, а?... Взяли. Оставили кучу следов, прямо-таки кричащих, что они из «Аль-Газавата», чеченской группировки, которая распоясалась в последнее время. Оставили бы уже, в самом деле, визитку с адресом и телефонами. И при этом, насколько могу судить, ни одного отпечатка. Впрочем, это мы сегодня проверим... Но не это меня смущает.
— А что? — спросил Саня после паузы.
— Скажите, в институте есть коты?
— Коты?! — Саня с Пашей были искренне удивлены. — Конечно, нет. Это невозможно. Наши исследования требуют высокого уровня гигиены, и...
— А у дамской части? Знаете, как бывает: найдет тетя Дуся котенка на морозе, дома следить некому, вот и...
— Нет. Исключено.
— А дома? У кого-то из вас или ваших коллег?
— Не знаю. Трудно сказать...
— Ладно. — Егор поднялся.
Вслед за ним, как по команде, поднялись и остальные.
— Пойдемте-ка к вашим секретным компьютерам. Мне нужен полный список ваших сотрудников. Максимально полный, включая тетю Дусю и монтера Васю, сколько бы их у вас ни было.
— Это невоз... — начал было Саня, но осекся, встретив взгляд Григория Игнатовича.
***
Вечером позвонила Тася.
— Привет, доктор Ватсон, — сказал ей Егор. — У меня неожиданное предложение. Холмс так соскучился, что предлагает тебе отужинать с ним в небольшом, но уютном подвальчике. Как насчет?..
Она пришла все в том же наряде.
— Нет, ну это уже свинство, — ворчал Егор, снимая с нее куртку. — Хоть бы для приличия показала, как тебе хочется покрасоваться передо мной.
— А я хотела! Я просто не успела! — оправдывалась Тася.
... Читать дальше →Последние рассказы автора
Оглянувшись еще раз (мало ли?), Марина осторожно спустила с бедер плавки. Переступила через них и застыла, как привязанная, боясь отойти.
Вообще-то здесь не нудистский, а самый обыкновенный пляж (ну, или не пляж, а просто...
Читать дальше →
Евгений Львовичтак и сделал. Будь он лет на пять помоложе, он бы еще поборолся с волнами, а сейчас... Нет, он не боялся, конечно. Просто он и так знал, что сможет победить их. Тратить силы на доказательства этого бесспорного факта не имело никакого...
Читать дальше →
Как бы там ни было, однажды в столицу одного из бесчисленных эмиратов, на которые распался некогда могущественный Арабский Халифат, и правда прибыли два высоких гостя (о том имеются пометки в дворцовой хронике). Один из них — Мамуль, юный принц...
Читать дальше →
Нет ничего трогательней в мире, чем соски юной девочки, если их раздеть и целовать впервые в девочкиной жизни (и возраст не имеет тут значения). Они не просто нежные, и беззащитные, и чувственные. Они — обещание, и плевать, выполнится оно или нет. Это обещание всегда больше любого выполнения: женщина может умирать в оргазме, но в ее сосках, раскрытых впервые, есть и эта смерть, и рай после нее, и муки...
Читать дальше →
Казалось бы, не самая круглая цифра, бывают и покруглее, — но Лайли, домашний лепрекон Гюнтера, решила сделать из нее праздник ну прямо-таки национального масштаба.
Впечатленный ее размахом, Гюнтер предлагал кинуть эту идею в бундестаг. Но Лайли была левой и не верила в правительство. Она заявила, что эту идею похерят, как и все хорошие идеи.
 ...
Читать дальше →