Чокнутая (эрофантастическая повесть). Часть 1

«Неужели чокнутая?» — думал я. На моих гениталиях словно остался след огромных нежных глаз, и они сладко ныли. Трусливо заперев входную дверь, я вернулся в душ — и направил струйки воды туда, где все набухало и переливалось, настойчиво требуя внимания...

В тот же день я встретил ее в вестибюле — одну, без попутчиков. Она улыбнулась мне, как знакомому, и я почувствовал неловкую необходимость заговорить с ней. Как и о чем, я не имел ни малейшего представления, — но все-таки сказал:

 — А я не знал, что вы... что ты — русская. Думал — турчанка или... в общем — отсюда откуда-то... — и мысленно выругал себя за «яркую речь».

Девушка удивленно подняла брови:

 — Русская?... Я — русская. Да. — Она улыбнулась, будто вспомнила что-то. Но я уловил в ее голосе странную интонацию:

 — Ты не из России? Твои родители эмигранты? Ты... очень хорошо, правильно говоришь по-русски. Чисто. Лучше, чем я — попытался пошутить я.

Она снова улыбнулась и очень серьезно возразила:

 — Лучше, чем ты? — нет, нет. Это неправда.

Я почувствовал какой-то тупик. «Кажется, все-таки чокнутая» — мелькнула мысль; я спросил:

 — Откуда ты?

 — Я? Из... России. Ты же сам сказал, — ответила она и будто бы смутилась.

 — Все таки — да? А откуда именно? Из какого города?

 — А ты — из какого города?

 — Я? Я живу в Москве.

 — И я тоже... из Москве.

 — ???

 — Из Моск... Уыйх! — Из нее вырвалось вдруг какое-то странное восклицание. — Я... я неправильно сказала! Из Моск-ВЫ!

 — Подожди!... я не понимаю. Как это — если ты не знаешь, как правильно... — начал я.

 — Нет-нет, я ошиблась. Случайно. Мне пора, — вдруг встала она и, прежде чем я успел возразить, вышла из вестибюля. На выходе она обернулась и сказала:

 — До свиданья!

 — Подожди!... — наконец крикнул я, — подожди! — вскочил и побежал за ней. — Как... как тебя зовут?

Она помрачнела, оглянулась — мы были одни в вестибюле, — взяла вдруг меня за руки (меня как током пронзило), заглянула мне в глаза и тихо сказала:

 — Не спрашивай меня. Хорошо? Ни о чем не спрашивай. Я не умею говорить то, чего нет. А правду не могу сказать. Нельзя.

Она легонько сжала мне руки, повернулась — и вышла, вернее, выплыла — такой плавной была ее походка.

Хоть разум мне и подсказывал с недвусмысленной ясностью — «чокнутая» — все мои мысли витали вокруг моей новой знакомой. Я иронически спрашивал себя, не влюбился ли я в чокнутую — и с ужасом понимал, что не знаю этого; во всяком случае, ясного отторжения, какое должна вызывать мысль о безумии, не было и в помине.

***

Думая о незнакомке, я прошатался весь день по городу, потом вернулся и лег спать раньше обычного, предварительно убедившись, что ее нет в вестибюле и на балконах. Снилось мне что-то в высшей степени странное, с привкусом мистики; в снах фигурировала Она — в каком-то таинственном, невероятном контексте, который я не запомнил — но сон отпечатался на моем настроении, и утром я поднялся с постели, полный странной детской жути.

Постояльцев снова не было, и я, не решаясь заглянуть в ее номер, отправился гулять. И надо же! — через три минуты я снова увидел свою незнакомку.

Ее держал за руку какой-то местный усач, сопровождаемый хохочущими дружками, и пытался тянуть ее за собой. Она упиралась, проявляя силу, неожиданную в таком хрупком теле, и что-то говорила по-гречески. Удивительно, но на лице ее не было ни страха, ни раздражения, а только недоумение, досада и — улыбка, неизменная печальная улыбка. Она повторяла какую-то короткую фразу, которая, очевидно, означала «я не хочу».

Один из дружков усача ущипнул ее за бок, другой обнял ее за плечи, подталкивая вперед, — и я приготовился уже вмешаться, внутренне смирясь с синяками и сломанными ребрами — как вдруг произошло то, от чего у меня отнялось дыхание: какая-то невидимая волна вдруг отбросила хулиганов от девушки, заставив их пролететь по воздуху метра три; даже меня, стоящего в отдалении, качнуло, и я еле устоял. Раздались крики изумления и боли — все трое с размаху шлепнулись на бетон; улица зашумела, к пострадавшим подбежали, — и никто не обратил внимания на главное чудо, которое я успел увидеть так же ясно, как вижу сейчас экран своего монитора: девушка, отбросившая нахалов невидимой волной, вдруг сделалась невидимой сама. То есть — попросту растаяла в воздухе.

Меня пробрал нехороший озноб; и тут же я успел заметить, как она проявилась в двадцати метрах далее, почти за углом.

Этого никто, кроме меня, не видел. Одержимый мистическим ужасом и любопытством, я поспешил за ней — без мыслей и догадок.

Я шел за ней, стараясь остаться незамеченным, и вскоре понял, что она идет к отелю. После доглих колебаний, смешанных со страхом, я пересилил себя — и в нужный момент сделал вид, будто случайно вышел вместе с ней к гостиничным дверям. Увидав меня, она засияла такой улыбкой, что мне перехватило дыхание; повернувшись и подбежав навстречу, она взяла меня за руки и сказала:

 — Здравствуй!

Со мной еще никто так не здоровался. Я, ощутив тепло ее рук, как ток, тоже сказал:

 — Здравствуй! — И не знал, что дальше говорить. Но незнакомка продолжала сама, глядя на меня, как на долгожданный подарок:

 — Я рада видеть тебя. Рада говорить с тобой. Хорошо, что ты пришел! А ты рад мне?

 — Да, конечно, — хрипло ответил я. Девушка, ощутив неестественность в моем голосе, отступила на полшага, не выпуская моих рук из своих, и сказала:

 — Наверно, снова что-то неправильно... Какая-то ошибка. Но я все равно рада! Я думала о тебе и вчера, и сегодня. Ты понравился мне...

В ее голосе и взгляде была такая неподдельная радость, что у меня все поплыло перед глазами. Я вспомнил взгляды, которые она бросала на меня с первого дня, и подумал — неужели?...

 — Мне встретились странные люди, глупые люди. Я удивилась. И немного огорчилась. Хорошо, что сейчас — ты. Ты не такой. Ты — красивый! Я снова хочу смотреть на тебя.

 — Смотри!... — неловко улыбнулся я, показывая на себя, — и вдруг замер, поняв, что она имеет в виду меня — голого. И спросил:

 — Что... прямо здесь?

 — Можно здесь, — ответила она, не выпуская моих рук, и тут же нахмурилась: — Нет, нет. Конечно! Мы пойдем в комнату! Пойдем в номер. Конечно. — и повела меня за руку, так же настойчиво, как только что ее вел усатый ловелас.

Чувствуя, что в моей голове все кружится и танцует, я пошел за ней. Через секунду мы были в моем номере, — и она, пропустив меня вперед, выжидательно посмотрела на меня. Лицо ее было серьезно и улыбчиво; я, не соображая, что делаю, сбросил с себя одежду и, оставшись голым, посмотрел на нее. Гениталии сладко заныли, и детородный орган снова пополз кверху.

Девушка сверкнула лучистыми глазами и сказала просто, будто мы знакомы сто лет:

 — Ты очень красивый. Так лучше, намного лучше...

Она имела в виду отсутствие одежды. «Раз это сон, а не явь, подумал я, — пусть все идет своим чередом» — и сказал:

 — Если так лучше, почему бы тебе тоже не... Не раздеться?

Девушка снова улыбнулсь:

 — Верно....  Читать дальше →