Хейстак Вилледж. Глава 4: Женщина массового поражения. Часть 4
- Хейстак Вилледж. Глава 1: Новый шериф
- Хейстак Вилледж. Глава 2: Делайте ваши ставки
- Хейстак Вилледж. Глава 3: Соколиная охота
- Хейстак Вилледж. Глава 4: Женщина массового поражения. Часть 1
- Хейстак Вилледж. Глава 4: Женщина массового поражения. Часть 2
- Хейстак Вилледж. Глава 4: Женщина массового поражения. Часть 3
- Хейстак Вилледж. Глава 4: Женщина массового поражения. Часть 4
Страница: 4 из 7
В общем, дальше было что-то вроде передачи имущества. Павлин объяснял стоящей на коленях Беатрис, что теперь Матиас — ее новый хозяин, ее тело и разум принадлежат ему и прочая церемониальная херня в том же духе. У меня, если честно, вся эта сцена вызывала омерзение. После пламенной речи индейца свободный конец веревки перекочевал в руку Матиаса. Это его малость сконфузило. Еще бы, не каждый день тебе дают подержать на поводке живого человека. Не хочу хвастаться, но я не стал ждать, пока он родит достойную мыслю. Сам подошел к Беатрис, без всякого труда взял ее на руки и унес из того жуткого места. Телега, в которой мы привезли ружья, пришлась очень кстати: первое время бедняжка была не в состоянии сидеть в седле и отлеживалась в повозке.
Процесс, за неимением лучшего слова, «адаптации» Беатрис занял некоторое время. Первые слова Матиаса к ней — а он, я напомню, был для нее «хозяином» — были: «Ну, здравствуй, девочка. Добро пожаловать в нашу дружную компанию. Как звать-то тебя?». Да, можешь себе представить, в какой ступор ее вводило подобное обращение. В итоге все перезнакомились, а меня она даже вспомнила по той ночи и поблагодарила за доброту. Словами, Калеб, словами. Она заново училась общаться с людьми, быть частью общества, привыкала к своим правам свободного человека, которые у нее отняли. С большим удовольствием я наблюдал, как пропадает робость и смирение, вытесняемые энергичностью и жизнерадостностью. Откормили мы ее очень быстро, и наша, хе-хе, «девочка» поправилась во всех нужных местах. Раны на ней заживали как на собаке — блин, в который раз сравниваю ее с собакой? — однако остался жуткий шрам на шее, который она научилась умело прятать. В общем, не прошло и пары месяцев, и Беатрис из пришибленной костлявой замарашки превратилась, аки гадкий утенок в прекрасного лебедя, в ту женщину, которой она является сейчас. Включая душегубские наклонности, ну да неважно. В наш «сосисочный» коллектив она вписалась на удивление хорошо, и не в качестве давалки, а полноценного члена банды, камрада, если хочешь. Нет, ну, конечно, она стала любовницей Матиаса, является ею и сейчас, но для остальных она почти как сестра.
Хоть старик и не злоупотребляет своей властью над ней, Беатрис по-настоящему ему предана. Как-то раз в одном салуне Матиасу крупно проигрался в покер один парень. Уж не знаю, жульничал ли тот или нет, но парень крепко обиделся. Мы остались там с ночевкой, поэтому ночью горе-игрок по пьяни решил пробраться в комнату к Матиасу и порешить его. Шейный платок, который он носил, оказался очень кстати: Беатрис им же его и удавила. Да, иногда ее сон может быть невероятно чутким, как у кошки. В награду за такую бдительность старик отсыпал деньжат и отправил ее, и меня за компанию, в Нью-Йорк, «приодеться». Там, в невероятно дорогом ателье, руководствуясь пожеланиями Беатрис, портные и изготовили то самое бархатное платье. Добротная получилась одежина: до сих пор не потеряла ни цвета, ни мягкости, ни разу не рвалась. А довольная модница прямо-таки светилась от счастья.
Как мы, да и наверняка ты, убедились, Беатрис — не только искусная убийца, но и прирожденная актриса и талантливый манипулятор. Еще и крайне мозговитая, до кучи. Конечно, в наших вооруженных налетах на поезда, дилижансы, банки она была весомым подспорьем. Но куда эффективнее было отпускать ее, что называется, на вольные хлеба. Во-первых, она собирала информацию, так как могла попадать в те места, в которых наши рожи быстро бы узнали. Например, о том, где можно было срубить куш побольше, о том, где законники неистовствовали особо рьяно, и куда не следовало соваться. Во-вторых, она любила набиваться в любовницы каким-нибудь аристократам и магнатам, после чего шантажом выжимать из опасающихся гнева жен малодушных буржуев баснословные суммы. Пару раз даже было такое: на каком-нибудь аукционе какой-нибудь ценитель покупал какую-нибудь исключительно ценную хрень, а какой-нибудь другой недовольный ценитель щедро платил Беатрис за то, что она, утомив в постели ценителя #1, просто крала эту хрень и передавала ценителю #2. Короче говоря, она приносила нам столько денег, что затраты на ту сотню ружей казались смехотворными копейками. И каждое ее возвращение из подобных командировок было подобно празднику.
Но где-то месяц назад она вернулась очень обеспокоенной. Как выяснилось, ей стало известно, что тебе грозит опасность, что тебя хочет прикончить какая-то Джейн МакЭвой, или как там ее, да и на меня зуб имеет. Вроде как мы с тобой ей в прошлом сильно подосрали. И Беатрис начала просить Матиаса, чтоб тот отправил ее тебе на выручку. Никто не сомневался в том, что ей по силам вытащить тебя из тюрьмы, вот только не совсем понятно было, откуда она вообще тебя знает и почему так хочет помочь. Наверное, мне не следовало бы этого говорить, но старику не шибко-то хотелось отсылать свою только лишь вернувшуюся «девочку» на помощь какому-то Калебу Страубу. Поэтому ей пришлось очень постараться, чтобы уговорить его, если ты понимаешь, о чем я. Но таки уговорила и умчалась в тот же день, не прося никакого содействия с нашей стороны. Чем она занималась с тех пор, какие приготовления делала, где, в конце концов, деньги достала — мы вообще не в курсах. Только условились, что мы будем ждать вас здесь, у этой шахты. Ну, а дальше ты уже и сам все знаешь.
***
— Да, знаю, — согласился Калеб голосом, хриплым от долгого молчания. И от переполнявших его чувств.
— Вот такая вот история вышла. Хотя рассказчик из меня, наверное, вышел неважнецкий, — подводил итоги Марти, растягивая слова и время от времени икая: бутылка в его руке почти опустела. — Но главное ты понял: Беатрис — удивительнейший человек. Стоп. Не так. Главное — это причина, по которой она с Матиасом. Ее ты тоже понял. Ты ведь понял?
— Конечно. Как же иначе? О таком доходчивом объяснении можно только мечтать. — Его фальшивая улыбка пьяным другом была воспринята как лучшее доказательство понимания.
— Вот и прекрасно. Смотри, не натвори глупостей. Ох, ты ж е-мое, который час-то? Засиделись мы, однако. Пора... баиньки.
Марти попытался встать и тут же плюхнулся обратно, потому как штормило его немилосердно. Недовольно бормоча, он уже готов был добираться до лежбища ползком, но Калеб поспешил помочь и отбуксировал приятеля в первый же незанятый шалаш. Там тот повалился, как охапка дров, и умиротворенно захрапел.
А Калеб вернулся к тлеющему кострищу, к бутылке, к которой за весь рассказ ни разу не приложился. Поболтал ее, рассматривая желтоватую жидкость при свете углей, после чего медленно вылил ее на землю. Он был трезв, как никогда в жизни. Прозвучавшая история вымыла те крохи алкоголя, что за пирушкой попали в его кровь. Беатрис... Калеб рассчитывал, что, узнав о ее прошлом, об обстоятельствах, при которых она попала в банду, он найдет покой или как минимум силы для смирения. Но то, что он услышал, только подлило масла в огонь, заставило сфокусировать все мысли только на ней. Как мог человек, пройдя через такие ужасные испытания, полные страданий и лишений, сохранить рассудок и вновь радоваться жизни? «Нет. Все не так радужно. Она сломалась. И теперь эта психологическая травма вынуждает ее подчиняться кому попало». Сначала команчам, изуродовавшим ее тело и душу, теперь Гиллу. Марти сказал, что старик не злоупотребляет своей властью над ней. Вздор! Использовать ее, как гусыню, несущую золотые яйца, и наложницу — не это ли злоупотребление? Беатрис ему по-настоящему предана? Но Калеб видел, с какой тоской она входила вечером в ту теснину. Да, он был уверен: не было у нее никакой привязанности к старику. Все это самообман, иллюзия. Оставалось только ее развеять. Пробудить Беатрис ... Читать дальше →
Последние рассказы автора
Под оторопевшими взглядами вжавшихся в стену заключенных Беатрис начала приводить себя в порядок. Натянула панталончики и расправила юбки. Спрятала выглядывающую, как у кормилицы, грудь. Подняла зеркальце и шелковый платочек и стала осторожно...
Читать дальше →
Мозг Калеба Страуба очень неохотно выныривал из пучин сновидений. Проклятый зной вкупе с усталостью и отсутствием каких-либо занятий (блэкджек, за которым убивали время его соседи, уже в печенках сидел) сморили его не хуже снотворного. Сегодня у заключенных был выходной от принудительных работ, коими в остальные шесть дней недели их потчевало великодушное руководство тюрьмы. И в случае с Калебом это был не сарказм. В прежней...
Читать дальше →
I lost my soul and now I"m losing my mind»
Alice Cooper, «Time to Kill»
Август, 1886 г. — ... Собственно, комендант Сан-Прадера, Джона Коулман к Вашим услугам. Так чем я могу Вам помочь, мисс... — Беатрис. Имя мне Беатрис, monsieur.
Форт Сан-Прадера. Внушительное каменное строение с просторными помещениями и огромным внутренним двором. Он был куда старше любого из находившихся сейчас там людей, но в сравнении с...
Читать дальше →
Читать дальше →
Официантка, которую звали Рози Грейс, секунду-другую помялась, разглядывая необычного клиента, а потом, поправив передник, засеменила прочь. Джейн, прищурившись от едкого дыма самокрутки, которую курила, провожала ее взглядом. Рози ей понравилась, и в этом она была не...
Читать дальше →