Закон жанра

глазах прыгал отблеск прожектора, и это было по-настоящему страшно.

— Ах ты дерьмо малое, — скинув раскаленную каску, Тесак полез было к Лие, но застыл, будто наткнулся а невидимую стену, и мигом спустя летел кубарем в дверь.

Туда же полетели и его подельники, беспорядочно паля в воздух; туда же канул и прожектор, погасший от чьей-то пули.

Воцарилась тьма. На улице стонали повстанцы, ранившие друг друга.

— Виктор? Ты здесь? — раздался голос Лии.

— Да.

— Я иду к тебе. Я вижу в темноте... Это я, — сказал голос совсем рядом, и руку Виктора взяла горячая рука.

— Надо найти другой выход, — скоровоговоркой заговорил Виктор. — Ты видишь нашу одежду?... Бери скорей автоматы!..

— Они нам не нужны. Не бойся, — к Виктору прижалось горячее тело, и тот ощутил покалывание, будто трогал телеэкран. В темноте искрили зеленые искры. — Мы выйдем через эту дверь, и они нам ничего не сделают. Главное — держаться вместе. Идем!

— Одежда...

— Без нее лучше. Надежнее.

Она повела Виктора к двери, и тот пошел, с удивлением чувствуя, что ничего не боится. Из руки Лии в него лилось покалывание, наполнявшее его странным теплом.

Снаружи не было видно ни зги. Повстанцы пытались сбить их с ног, но натыкались на невидимую стену и падали, изрыгая трехэтажные, и потом бежали, охваченные ужасом, и кричали «ведьма!... « Тесак бежал за ними, угрожая отпиздить и заебать.

Через какое-то время вопли стихли. Шумел ливень, но на Виктора с Лией чудесным образом не падало ни капли. Они шагали в кромешной тьме, будто бы вне времени и пространства. Лия вела Виктора уверенно, и тот так же уверенно шел за ней, окуная босые ноги в раскисшую землю.

— У нас с тобой на ногах, наверно, грязевые валенки, — сказал он.

— Ага, — отозвалась Лия.

— Куда мы идем?

— Не знаю. Я прислушиваюсь к себе, и меня ведет что-то. Куда и зачем — не знаю.

— Странно: на меня начал капать дождь...

— Я сняла блокаду. Мы уже в безопасности.

— Хорошо, что сейчас теплые ночи, не холодно...

— На самом деле холодно. Градусов десять, если не меньше. Просто в тебя вошла часть моей силы.

— Это как?

— Ты сделал меня... надо же, стесняюсь об этом говорить... и теперь у нас одна сила на двоих. У меня, конечно, больше, но, может быть, и у тебя прибавится.

— Сколько тебе лет по-настоящему?

— Я уже говорила. Девятнадцать.

— И... когда в тебе много силы, ты становишься старше, а когда мало — наоборот?

— Да. В десять лет я уже была девушкой. Потом я несколько раз становилась совсем маленькой. Дома у меня была целая коллекция лифчиков разных размеров... Но такой, как сейчас, я еще не была никогда.

— Забавно. Я должен бояться тебя, как... как... но не боюсь. Почему?

— Потому что любишь меня. И я тебя.

— Что ты можешь?

— Не знаю. Всякий раз оказывается, что я могу больше, чем думала. Раньше я думала, что силу можно пополнить только едой, или если постоять на открытом солнце. Когда мы прыгнули с самолета, я использовала всю свою силу. Я использовала гораздо больше, чем думала. Ведь у меня не было волос. Я не знала, что могу их вырастить сама, но на это ушло очень много силы. На волосы и на полет. Так много, что я чуть не умерла. Но я раньше не знала, что секс пополняет силу. Меня ведь раньше никто не... Я стала догадываться, когда ты мыл меня сегодня утром... трудно поверить, что это было сегодня, да?... но не догадалась попросить тебя сделать это со мной. Я бы так и умерла, если бы ты сам не догадался. Когда ты меня... нет, ну нельзя же так стесняться!... когда ты делаешь это со мной — в меня входит столько силы... Я не знала, что так бывает. Ее так много, что хватает чуть-чуть и на тебя.

— И что, я теперь тоже могу делать всякие штучки?

— Ну... Например, мы идем по полю, и ты еще ни разу не наколол ногу. Идешь, как по ковру. Правильно?

— Да, — с удивлением признал Виктор.

— Или — мы с тобой сильно обожглись, когда падали. Сейчас и у меня, и у тебя все прошло... Хочешь — попробуй выключить дождь. Попробуй, чтобы он на тебя не капал.

Виктор напрягся, пытаясь окутать себя воображаемым дождевиком — и через какое-то время обнаружил, что капли прекратились.

— Охренеть, — присвистнул он. — По ночному полю, в канун великой войны, по колено в грязи идет парочка голых магов, взявшись за руки...

— Во мне сейчас много силы, — сказала Лия. — Очень много. ОЧЕНЬ Мне даже кажется, что я смогу остановить эту войну. Ты будешь меня... будешь делать со мной Это, во мне будет все больше и больше силы... и в тебе тоже... и мы...

Она прижалась к нему, облепив грудями, и сочно поцеловала в губы. Виктор почувствовал, как его кол наливается сладким железом...

«Все-таки ты ошибся», — говорил он внутреннему самцу, лаская Лию. — «Ты говорил: в финале — или трах, или гроб. Сегодня мы умирали два раза, а трахаемся в третий. Правда, я не уверен, что это уже финал...»