Обыкновенная история

— Рррруки вверх! Встать! — орал он, как резаный, вышибая криком собственный страх. — Джузи, бери пушки!

Голая Джузи, исполосованная багровыми полосами, как тигрица, обезоружила бандитов. Сэму было мало, и он крикнул:

— Раздевайтесь, уроды! Штаны долой, труселя долой, все долой!
— Тебе это даром не пройдет, — сказал один из них, расстегивая ремень.
— Разговорчики! Заткни гузно, пока хуй не отстрелил! Давай-давай, шевелись!

Вскоре все тройка насильников дефилировала голышом по улице, а Джузи истерически смеялась, глядя на них в окно.

— Что ты натворил, Пятачок! — хрипела она сквозь смех. — Теперь нам надо срываться с места. Срочно, пока время наше. Собирай манатки — съезжаем.
— А... — Сэм похолодел.
— Ты что! Конечно, вместе. Даже и не думай. Давай, малыш, в темпе! Сматываем удочки.

Ночь им пришлось перекантоваться в зале ожидания Grand-Central, а наутро они быстро нашли комнату в Куинсе* — правда, не за сорок шесть, а за семьдесят баксов, но выхода не было.
_______________________
*Grand-Central — ж/д вокзал, Куинс — район Нью-Йорка, отдаленный от Гарлема. — прим. авт.

***

С утра они разбежались на работу, а вечером Сэм, едва не уехавший по привычке в Гарлем, прибыл в «новую дыру», как ее назвала Джузи, вошел в комнату — и его обвили горячие руки...

— Только не надо комментариев, ладно? — попросила Джузи, втираясь в него голыми сиськами. — Если честно, мне уже сто лет как жутко хочется сделать это. И я сделаю это. Мы сделаем это. Потому что я тебе благодарна... я тебе так благодарна, как... как... — бормотала она, раздевая его.

Вскоре член Сэма, вставший, как по команде, был у нее во рту, и Сэм впервые корчился от невиданного блаженства, пустившего корни ему в пах, в самую его сердцевину...

— Нет, нет, мой славный, это только начало. Это упаковка торта, и еще даже не обертка, а ленточка. Вот сейчас будет обертка... вот она какая... нравится? — пела ему Джузи, накрашенная, зверски красивая, вжимаясь в Сэма и выцеловывая ему рот горячими губами, мягкими и нежными, как пончики с малиной.

Ее язычок щекотал озорным кончиком дрожащий Сэмов язычище, сведенный судорогой ласки, руки обвивали его тело и трогали в тысяче мест сразу, горячий живот и сиськи терлись об него, приминая член к телу... Сэм не помнил, как он очутился на кровати, как Джузи оказалась под ним, и сам момент Входа Внутрь, о котором он столько мечтал, не отложился в его памяти. Он опомнился только, когда в его яйцах натянулась привычная резина сладкой боли, но так зверски, как еще никогда. Он уже вовсю жарил Джузи, истомно целующую его прямо в горло, выгнутую перед ним голым, раскоряченным розовым изобилием — его изобилием, в котором он купался, обжирался им в усмерть — наконец-то, наконец-то... Его жадность была так огромна, что он не успел насладиться ни сиськами Джузи, ни ее задницей, ни пиздой, которую мечтал обмусолить, как фантик; его пах сжался в судорожный ком — и лопнул, впервые изливаясь не в воздух, а в живую плоть. Впервые его хуй обтекала податливая, нежная влага Джузи, слепленная с ним в единый живой слепок, впервые во время кончи его обнимали живые руки и мучили живые губы — и Сэм провалился по уши в теплую Джузи, влипнул в нее языком, яйцами и всем телом... Он лился в нее целую вечность, заливал ее литрами семени, — а она вжимала его попу в себя, чтобы ему было глубже и приятней, и потом щекотала язычком его верхнюю губу и дышала ему в ухо, и потрясенный Сэм хрипел на ее груди...

— Ну вот. И двух минут не продержался. А говорил, я тебя не возбуждаю, — хихикала она, сжимая ему влагалищем сдутый отросток (Сэм и не подозревал, что они так умею)
— Эгхееээыы... — отзывался он, сам не понимая, что хочет сказать.
— Ыгыыыы! — дразнилась она. — Гам, и сразу весь торт заглотил. Как пилюлю.
— Я... ты... заберемен... — встрепенулся вдруг Сэм.
— Вспомнил! Я со спиралькой, не парься... Ну, Сэмми, поросенок мой, хороший, с первеньким тебя! Ужасно рада, просто жуть как!... Мой масенький, мой мальчишечка, — вдруг заласкалась она к нему, по-матерински прижимая его к себе, и Сэм чуть не разревелся.

Блаженство промчалось сквозь него кометой, оглушило его, и сейчас он таял в его остатках, как сахарный заяц.

— ... Ладно. Это только закусочка. Впереди у нас еще целый пикник, если ты не понял, — подмигнула она, ловко выбравшись из-под него. — Ну-ка, Сэмми, труженик мой, ну-ка на спинку... Я все сделаю как надо, не бойся. Расслабься и кайфуй по-полной, сегодня твой вечер, — говорила она, пристраиваясь к его хую. Сэм похолодел от предчувствия того, что сейчас будет. — Хотя нет. Пожалуй, так тебе будет интересней, — она снова подмигнула и залезла верхом ему на грудь, растопырив пизду прямо у него под носом.

Пизда была розовой, блестела от любви, как намыленная, и из нее вытекала его, Сэмова сперма. — Ну-с, приступим!

Сэм заурчал: за его хуй и яйца взялись нежные пальцы, окутали их паутинкой мурашек — и головка вдруг обволоклась влагой, невыносимо сладкой зудящей влагой, уже знакомой Сэму...

Джузи лизала, обсасывала, глотала его хуй, щекоча пальцем окрестности ануса, а Сэм выл и захлебывался, глядя на ее пизду, распахнутую прямо перед ним. Руки его сами потянулись к выпяченным бедрам, сами притянули их к лицу...

— Фмелей, Фэмми, фмелей! Она фдет тефя, — раздалось из-за бедер, и Сэм, замирая от волнения, ткнулся губами в соленое, липкое и лизнул скользкие лепесточки. Из-за бедер донесся поощрительный стон — и Сэм притянул их к себе, обняв крест-накрест, как Марту во время поцелуя, и позабыл обо всем на свете.

Он выпячивал хуй вперед, протыкая горло Джузи, влипал ртом в соленую щель, пролизывал ее до боли в языке и тыкался носом в колечко ануса, удивляясь, что пахнет не дерьмом, а острым, дьявольски вкусным запахом секса. Руки его сами собой, отдельно от головы, нащупали Джузины сиськи, и та благодарно взвыла, напялившись на него еще плотнее, до оскомины во рту.

Вскоре сам собой нашелся единый ритм, и Сэм впервые растворился в блаженстве парного танца — когда двое ебут друг друга легко и слаженно, как на одном дыхании. Они синхронно двигались и лизались, будто под неслышимую музыку, и каждый чувствовал, какое блаженство дарит партнеру. Наконец, когда Сэм уже был готов лопнуть бешеным фонтаном, покрасневшая Джузи вдруг сползла с него:

— Уффф!... Ну и ну!... Говорю тебе честно: так зверски от «валета» мне ни с кем не было... А еще говорят, что неопытные не умеют лизать. Но я хочу, чтобы ты кончил в меня... — говорила она, задыхаясь. — Мне, видишь ли, нравится это... Ты не против?... А ну иди сюда. Иди-иди! — она оседлала Сэма и стала щекотать себя головкой его хуя, глядя особым, блестящим взглядом прямо Сэму в глаза. Она еще никогда так не смотрела на него...

— Ага, запел, запел, дружочек? Еще и не то будет... Ну, держись! — она наделась на него и сладко сжала влагалище, сразу сделавшись тугой и вкусной до визга.

Сэм захрипел, думая со сладким ужасом, что сейчас будет с ним, — а Джузи скользила по нему вниз и вверх, подминая влажным лоном озверевший хуй, теребила рукой, заведенной за спину, его яйца, и смотрела на него все тем же особым взглядом, приговаривая:

— Вот так мы сделаем мальчиньке... Выжмем из мальчиньки все соки, и мальчинька сейчас лопнет... вот таааак...

Сэм и в самом деле лопнул от ее траха и ее слов; и когда его пах стал набухать, отдавая сладостью и ужасом в мозг — Джузи вдруг нагнулась к Сэму, утопив его в сиськах, и вцеловалась ему в рот, проникнув туда одновременно с первым горьким толчком спермы... Она трахала его с двух сторон — языком и пиздой, подминавшей тающую головку, и Сэм подыхал от насыщения, от радуг в теле и от ласки, затопившей его по уши...

Ночью он проснулся и, ощутив рядом теплое тело,...  Читать дальше →