Карточный домик или дом Карт (перевод с английского). Часть 1

Вот о чем стоит подумать: даже мелочи могут разрушить жизнь. Например: если бы не было нашей шестнадцатой годовщины свадьбы, мы с Марианной поужинали бы в одном из наших любимых мест, а не в самом модном ресторане в Кливленде. Если бы это не был такой престижный ресторан, я бы не увидел ее лица, когда она садилась — я бы стоял позади нее и придерживал ей стул, вместо того чтобы позволить сделать это официанту. Если бы я не видел ее лица, то пропустил бы легкую гримасу дискомфорта, когда ее зад коснулся стула.

Она увидела мой обеспокоенный взгляд, и прежде чем я успел что-либо спросить, сказала:

— Просто мышечный спазм — у меня сегодня почему-то болит икра. — Затем она быстро сменила тему: — О, Том, какой это прекрасный ресторан. Спасибо, что привел меня сюда сегодня!

Вот о чем еще стоит подумать: часто мы знаем что-то задолго до того, как осознаем, что это знаем. Гримаса на лице Марианны была той же, что и раньше, когда она страдала от того, что мы в шутку называли «медовый месяц». Когда мы впервые поженились, в один из наших свадебных вечеров в Пуэрто-Рико у нас было много чего выпить, и мы так энергично (и так часто) занимались любовью, что на следующий день губы ее киски были воспаленными и опухшими, и ей было неудобно садиться. Нам пришлось взять один или два дня перерыва от обычного траха, хотя мы нашли много других способов доставить друг другу удовольствие! То же самое произошло во время нашего «второго медового месяца» шесть лет спустя, когда мы оставили детей с родителями и провели неделю в Канкуне. Одна захватывающая и страстная ночь секса привела к двум дням боли для Марианны под названием «медовый месяц».

С тех пор наша сексуальная жизнь немного успокоилась — как я полагаю, это происходит почти у каждой супружеской пары, воспитывающей детей, и «медового месяца» больше не повторялось. Но выражение лица Марианны на нашей годовщине свадьбы было похоже на «медовый месяц», и я сразу понял это, хотя в тот момент и не осознал, что понял.

На самом деле, наш юбилейный ужин был замечательным, как и весь оставшийся вечер, хотя и не без сюрприза — опять же, того, чье значение я не понимал до последнего времени. На протяжении ужина мы делились вкусной едой, двумя бутылками шампанского и множеством счастливых воспоминаний. Мы говорили о наших двух детях-подростках, которые уехали на лето в лагерь. Мы смеялись над неловкостью наших ранних свиданий в колледже и над тем, как потребовалось несколько попыток, прежде чем мы не узнали, что делать вместе в постели. До меня Марианна спала с двумя мужчинами — с каждым из них только один раз и без особого удовольствия. В старшей школе у меня была постоянная подруга, но она не позволяла мне трахаться с ней почти до окончания школы, и мы сделали это всего несколько раз, прежде чем я ушел в колледж.

Когда мы с Марианной вернулись из ресторана домой — пьяные и очень влюбленные — я понес ее в спальню и начал раздевать догола, но она остановила меня:

— Том, подожди. Позволь мне надеть новую ночнушку, которую я купила только сегодня.

Она исчезла в ванной, и к тому времени, когда я голый лежал в постели, она появилась в длинной бледно-голубой ночной рубашке, которая была почти прозрачной. Ее прекрасные груди и идеальные соски отчетливо просвечивали, как и темный куст волос на лобке. В тридцать восемь лет Марианна была великолепна. Неизбежный эффект от рождения двух детей сдерживался хорошими генами и большим количеством упражнений (мы пробегали вместе три мили, по крайней мере два раза в неделю). Она была статной и великолепной — сто семьдесят три сантиметра с темными волосами и карими глазами, с широкими бедрами и длинными ногами. Для меня она была даже сексуальнее, чем когда я впервые встретил ее почти два десятилетия назад. С тех пор я был влюблен в нее и испытывал к ней страсть.

После некоторого периода страстных обжиманий и ласканий я опустился ниже по кровати, пытаясь поднять ее ночную рубашку и возбудить ее своим языком. Марианна обожает, когда я облизываю ее, хотя гораздо меньше полна энтузиазма по поводу меня. Почти всегда наш секс вместе включает некоторое время, когда она наслаждается моим языком и ртом между ног. По этой причине меня удивило, когда она меня остановила:

— Нет, Том, пожалуйста. Сегодня я хочу все делать только для тебя. — Она осторожно толкнула меня обратно на кровать, приласкала мой член и взяла его в рот. Когда я потянулся к ее киске своими руками, намереваясь доставить ей удовольствие, в то время как она радовала меня, она опять меня остановила.

— Нет, дорогой. Сегодняшний вечер был таким замечательным — позволь мне сделать все для тебя.

Как я уже сказал, Марианна обычно не так уж фанатеет, делая мне минет, но этот был сенсационным. Она дразнила меня своим теплым дыханием, языком, губами и руками. Она приближалась, затем отступала с озорной улыбкой и нежно гладила, глядя мне в глаза и игнорируя мои стонущие мольбы позволить мне кончить. Она облизывала мой стержень и с любовью по очереди брала в рот каждое из моих яичек, мягко стимулируя их своим языком. Затем она начала все заново!

— Пожалуйста, Анни, пожалуйста! Позволь мне кончить! — Прошло, должно быть, почти полчаса мучительного удовольствия, прежде чем она дала мне закончить, взяла меня глубоко в рот и позволила мне выстрелить огромным количеством спермы в ее горло. Мои бедра дернулись, и я неудержимо застонал, когда меня охватило удовольствие...

Я лежал, исчерпанный и задыхающийся.

— Анни, это было невероятно! — сказал я, используя ласкательное имя, которым я часто называл ее во время секса. К тому времени, когда мне пришло в голову, что мы так и не трахнулись, и что я не полизал и не погладил ее, свет уже был выключен, а она прижалась ко мне под рукой, расслабленная и теплая. Тогда я еще раз сказал:

— Дорогая, а ты? — она сонно ответила:

— Сегодня все только для тебя, дорогой.

Итак — с чего бы мне думать об одном из странных маленьких моментов вечера? Для этого нет причин. Кого заботит легкая гримаса или кто откажется от любящего минета? Никто. Ни одна душа. И это включало меня, пока ровно через одиннадцать дней мой мир не начал рушиться...

***

В субботу поздно вечером я вернулся с двухдневной конференции в Чикаго. Я — инженер, и там было совещание по обсуждению новых федеральных правил по несущей нагрузке для коммерческих зданий. К тому времени, когда я вернулся из аэропорта домой, был уже час ночи, и я ожидал, что Марианна будет спать. Я на минуту остановился у комнаты со стиральной машиной, чтобы бросить грязную одежду из чемодана в корзину. Когда наклонился, то заметил ее трусики, упавшие за корзину и затерявшиеся у стены.

Это были черные шелковые стринги — на самом деле, ее единственные стринги, которые я купил в качестве сексуального подарка год назад, и которые она сберегала для особых ночей со мной. Марианна — не большая поклонница стрингов. Однажды она сказала мне: «Они не так уж и плохи, если тебе хочется ходить с зубной нитью между ног!», но несколько раз носила их, потому что знала, что меня это возбуждает. Я уже давненько не видел, как она носит их, но вот они, хрустящие и жесткие в промежности из-за того, что могло быть только мужской спермой. Запах подтверждал очевидное для моих глаз.

Знаете, как иногда в рассказах герой заявляет, что «моя голова закружилась», а читатель думает, что это — просто фигура речи? Ну, так вот, моя голова именно закружилась. Я почувствовал головокружение и туман в голове и чуть не упал на пол. Я как-то вывалился на кухню и рухнул на стул. Я чувствовал, как будто меня ударили по затылку дубинкой.

В течение следующих нескольких минут мой разум проигрывал всевозможные сценарии, так как я отчаянно пытался представить все не тем, чем это должно было быть. Могли ли трусики лежать там месяцами, с тех пор как она надевала их для меня в последний раз? Нет, корзина передвигалась каждые две недели, когда комнату подметали. Могла ли она надеть ...