Миф восьмой: Бездарность. Часть третья

как тянется следом ее тело. То, теперь, он не выходил и наполовину.

Он все ждал, что девушка заплачет, вздрогнет, встрепенется или завоет. Но Синдорель, после очередного особо сильного рывка, лишь передвинула его руки себе на плечи, чтобы меньше сдвигаться вперед и продолжила работу языком.

Всю комнату переполняли влажные хлюпы. Стоны воительниц быстро переросли в крики.

Неспокойная Альва, задергалась и бурно кончила. Не усидев на раскачивающемся столе, она сползла на пол, и некоторое время приходила в себя. Уняв дрожь, девушка поднялась на четвереньки и посмотрела вверх. Прямо перед ней упиралась в ковер стройная зеленоватая ножка. Толстенный член долбил нечеловечески растянутое очко, а эльфийка, при этом, вела себя, как ни в чем не бывало.

Синеволосая поднялась еще больше и заглянула под свисающую черную мантию. Прямо на ее глазах внушительный бугор на плоском животе преодолел линию пупка и двинулся назад, только чтобы вновь натянуть мышцы пресса девушки. Альва, не удержавшись, положила руку на этот бугор.

Тонкие пальцы сомкнулись на месте предполагаемой головки. Неожиданно эльфийка положила свои пальцы сверху. Если бы захват девы леса был слабее, воительница отпрыгнула бы в сторону подобно пугливой лани. Зеленоватая ладонь показала, как и где надо сдавливать живот.

Несколько раз, сделав так, как ее просили, Альва, вдруг поняла — она дрочит Разаксу прямо сквозь эльфийское тело. Девушка стыдливо отдернула руку, но этого уже было достаточно.

Заревевший диким зверем маг, начал изливаться в тугую дырку.

Альва никогда бы не поверила, что женский живот способен набухнуть от семени. Но она раньше и проступающий сквозь мышцы член не видела. Так что день был полон открытий для молодого ума.

Маг, наконец, затих. Звякнуло стекло. Синдорель протягивала ему стеклянную пробку от графина.

— Справишься Раз? Не хочу сильно пачкаться! Мне сейчас уже идти надо будет!

Дева леса невозмутимо выпроводила всех троих. Напоследок она шепнула на ухо Исбель, чтоб та, вместе с девчонкой приходила к ней ночевать.

Стоило двери закрыться, как Синдорель уже доставала свои пузырьки из-под кровати. Спермы было так много, что она наполнила две большие бутыли. Теперь Ванан охотно давал ей любую тару и целый сундук со стеклянными изделиями был тому доказательством.

Через тридцать минут, чистая и благоухающая эльфийка в новой черной робе вошла в приемную зеленого Апостола.

— А! Юная леди! Решили зайти? — поднял на нее глаза один из старых магов.

— Какая она тебе юная!? — проворчал другой из угла, — Она тебе, поди, в бабки годится!

— Тебе старость совсем мозг ссушила? Мне что, говорить ей — привет старуха?

— Не обращай на них внимание! — шепнул еще один старик, — Они всегда как малые дети!

— И ничего не как малые! — возмущенно заревел первый, — Если она юная на вид, что мне — врать?

— Врать не врать, а зубы почистить не мешало бы! — снова встрял второй.

— А ну хватит! — стоило четвертому старику подать голос, как остальные притихли, — Апостол приказал впускать тебя в любое время! — обратился волшебник к эльфийке, — Проходи!

Дверь бесшумно открылась. В проходе замерцал барьер. Синдорель, улыбнувшись всем четверым, вошла внутрь.

Стоило барьеру сомкнуться у эльфийки за спиной, как перед глазами возникла размытая тень. Она медленно двигалась от бойницы к столу Апостола. Заметив девушку тень замерла.

Еще секунду назад их разделяло более десяти метров и массивная мебель и вот — они уже стоят друг к другу впритык. Синдорель почувствовала тяжелый удар в живот.

Позади тени с треском взорвался сервант. Из осколков стекла поднимались серые статуи. Десятки статуй. Они стремительно увеличивались в размерах. Их глаза засветились зеленым. С громким треском крошащегося камня охранные големы бросились на тень.

Для эльфийки все было как в тумане. Она опустила взгляд. На месте ее живота зияла рваная рана размером с кулак. Кровь водопадом стекала по ногам, лилась на пол, марая ковер.

В глазах померкло. Последним, что ощутила Синдорель, было чувство медленного, как сквозь воду, падения на спину.