Миф седьмой: Безопасность. Часть четвертая

сказал книжник.

— Но разве это ее не освобождает?

— Освобождает? Меня? — в неподдельном ужасе вскинулась девица фон Клосс, — Я ни за что не оставлю хозяина!

— Не освобождает, — после паузы сказал Дерран.

— Почему?

— Многомудрый король подписал указ о запрете продажи рабов. Именно продажи — не покупки и не содержания.

— Смешно!

— А что ты ожидала? Все министры рабовладельцы! Не знаю, как вообще он и это подписал!

— Разве Башня не может вмешаться?

— Мы не занимаемся мелкими проблемами мира, нас интересуют великие дали! — отчеканил волшебник заученную фразу, — Всем не поможешь! — добавил он от себя.

— А ты не желаешь сама сбежать? — обратилась воительница уже к самой рабыне.

— Нет, госпожа. Мое положение сейчас мало чем отличается от простого замужества. Я в безопасности. Ем досыта. Сплю... сладко. Моей матери было гораздо хуже, а она была потомственной графиней.

— Да, но у нее был муж...

— Отец рано умер. У нас не было денег и мать расплачивалась со слугами собой. Она думала, что хорошо скрывает это, но я видела, как к ней выстраиваются в очередь по ночам. Слышала ее стоны и как конюх хвалил ее глотку. Мое замужество должно было стать нашим с ней спасением, но мать не пережила моей брачной ночи. Знаю только, что ее задушили.

За дверью послышались торопливые шаги, брюнетка торопливо вскочила, и, поставив бокал на стол, приветствовала хозяина реверансом.

Маркиз остановился в дверях. Дерран встал и, отвесив короткий поклон, сказал:

— Книжник второй ступени Дерран, приветствует Маркиза де Рейка!

Бросив пристальный взгляд на гостей, аристократ кивнул, обошел стол и занял главное место.

— Я ожидал увидеть другого человека, — просто сказал он.

— Мы можем поговорить наедине, Маркиз?

— Мадлен! Покажи гостьям галерею и сад.

— Слушаюсь! — вновь присела брюнетка и повернулась к двери, — Прошу за мной!

— Ирика, Клеста, прошу вас! — маг хмуро посмотрел на не желающих уходить воительниц, давая понять, что это вовсе не просьба.

Девушки встали, при этом рыжая громко фыркнула, и пошли за рабыней. Бывшая герцогиня повела недовольных подруг по устланным коврами коридорам, на стенах которых было множество картин. Останавливаясь возле каждой, она легко вспоминала имя автора и некоторые интересные факты, связанные с произведением. В общем, вела себя как заправский хранитель истории.

— А это королева Альма, кисти великого Сильери.

— Красивая! — сказала Клеста поигрывая своей косой.

— По слухам, чтобы попасть в натурщицы, она каждую ночь, пока писалась картина, платила художнику своим телом. А это баронесса Лаина, — изящная рука указала на следующую картину, — Говорят, изображенный здесь конь, был ее любовником и стал причиной ее смерти.

— Еще бы! У коня то — о-го-го!

— Возможно, но причина не в этом. Баронесса была слишком груба, и конь лягнул ее!

— Ты все это выучила по приказу хозяина? — усмехнулась Ирика, после особенно длинного и интересного рассказа о степенно выглядящем старике с хитрыми глазами.

— Меня учили все детство. Дворянка должна разбираться в живописи, поэзии, истории и многом другом, госпожа. Здесь мы видим любимого пса королевы Кирины.

— Он ее трахал? — засмеялась рыжая.

— Не знаю, но королева любила его больше чем своих детей. Даже пыталась убедить мужа, оставить королевство ему, но тот в гневе отправил ее в монастырь, а пса зажарил и съел.

Дальше девушек ждали скульптуры и барельефы, но искусство уже успело им наскучить и они направились в сад.

Большое, просторное, хорошо проветриваемое помещение было ярко освещено магическими сферами, тихо парящими под сводчатым потолком. В самом центре, среди множества душистых цветов, была небольшая беседка.

— Прошу подождать меня здесь — я принесу фрукты, — сказала Мадлен и удалилась.

Через четверть часа она тихо поставила на суконный столик глубокую вазу наполненную виноградом, сливами и прочими спелыми плодами. Однако, в беседке была только одна девушка. Откинувшись, в мягком кресле ерзала брюнетка. Закусив губу и прикрыв глаза, она сладко мастурбировала, вспоминая множество пикантных картин, что только увидела.

— А где госпожа Ирика? — с тревогой спросила рабыня.

— А? — Клеста испуганно вскинулась и густо покраснела, — Осматривает сад!

— Прошу прощения, но я должна спросить — она умеет читать?

— Да, конечно! В башне всех этому учат!

— Тогда нам не о чем беспокоиться! — Мадлен медленно обошла столик и опустилась на колени перед гостьей, — Позвольте Вам помочь!

Маленькие ладони мягко развели голые колени. Сверкнув белыми ровными зубами в милой улыбке, девушка припала алыми губами к влажной щелке. Проворный язычок скользнул внутрь пораженной воительницы.

Уже через минуту Клеста громко стонала от умелых действий рабыни. Она с наслаждением запустила пальцы в густую черную гриву и придавила голову к своей промежности. Воительница уже чувствовала приближение мощного оргазма, но, в самый ответственный момент, до них донесся болезненный вой.

Всполошившись, девушки бросились бежать к источнику шума. Их путь лежал в обнесенную высокой оградой малую часть сада, где выла от боли Ирика. Воительницу медленно оплетали колючие побеги растущего рядом растения. Опасные лианы уже плотно обняли ее бедра и сейчас вились вокруг талии девушки. Лепестки цветущего бутона, обнимали ее за попку и часто трепетали словно пульсируя.

Клеста попыталась ворваться внутрь, но рабыня повисла на ней всем телом. Она громко застучала рукой по большой медной вывеске «Не входить! Опасные растения!».

— Но ей нужно помочь! — вскричала воительница, прочитав надпись.

— Мы не сможем!

— Я и сама оборву эти плети!

— Не-е-т! — завыла рыжая, — Нельзя! Нельзя их трогать! Они только сильнее впиваются!

— Не двигайтесь! Иначе оно разорвет Вас! — закричала в ответ Мадлен, опасливо держась в полуметре от порога.

— Что с тобой? — Клеста с трудом сдерживала себя, чтобы не войти и ругалась про себя из-за оставленного меча и доспехов.

— Оно лезет мне в зад! Пульсирует и лезет!

— Тебе больно?

— Нет! Если только не двигаться! Но эта штука толстая! Что мне делать?

— Замрите! Ни в коем случае не мешайте ему! Оно отложит семена и отпустит!

— Что это такое? — схватила Клеста служанку за голые плечи, от чего грудь последней, вырвалась из плена корсета и, уткнувшись в его край, продемонстрировала аккуратные розовые соски.

— Растения, госпожа! — спокойно ответила бывшая герцогиня, даже не думая прикрываться, — Они откладывают семена в живую плоть!

— Оно набухает! — вновь завыла садовая пленница, — Оно кончило!

Девушки действительно увидели, как по стройным ножкам стекает зеленая густая масса.

— Сейчас оно Вас отпустит! Со всех ног бегите к нам! Иначе Вами воспользуются другие его братья!

— Поняла!

Стоило зеленым плетям удовлетворенно упасть, как Ирика бросилась к выходу. Поскользнувшись на влажной земле, она кубарем вылетела наружу, и только это спасло ее от нового плена — у самого порога таилось сразу шесть растений, бросивших свои лианы жертве наперерез.

Клеста сняла небольшое семечко, размером с фасоль, с бедра подруги. Плод дрогнул, выпустил острые колючки и впился ими в мочки пальцев. Девушка вскрикнула и отправила семечко лететь сквозь ограду. С земли вновь завыла рыжая. Она держалась за низ живота и каталась по земле.

— Вытащите их! — не своим голосом верещала Ирика.

— Как их достать? — вновь встряхнула рабыню Клеста.

— Хозяин доставал их из меня просто рукой! Он сказал — иначе будет хуже!

Мигом оценив обстановку, воительница схватила ладонь служанки.

— У тебя ладонь гораздо меньше! Пожалуйста! Сделай это!

— Но...

— Пожалуйста! — Клеста стала на колени, подняв влажные глаза на рабыню.