Миф второй: Бессмертие

врывались в узкую попку. Сильно вздутый живот кишел движением. Спустя несколько минут, таранящий горло отросток разразился упругими струями и покинул раззявленный в криках ротик. Семя обожгло желудок. Разум эльфийки помутился. Крики перешли в бормотание. Неизвестные, потусторонние слова срывались с губ Синдорель.

Прежде чем потерять связь с реальностью, девушка заметила приблизившегося к ней лича, который задавал вопросы на том же непонятном языке и явно получал ответы. Разум покинул разрываемое неслаженной еблей тело и унесся в даль.

Синдорель удивленно увидела темный лес с высоты птичьего полета. Посмотрев вдаль, она мгновенно перенеслась к краю пустоши. Мир готовился к рассвету и на знакомой площадке, кентавры готовились к отбытию в пустошь. Перенесшись через мертвые земли, эльфийка увидела лагерь стражей. Там суетилось не менее полусотни полуконей. Разум метнулся дальше в лес. Вот он стал гуще, миг, и девушка уже разглядывала каменную стену, окружавшую ее родной город.

Неясное притяжение исходило от огромного дерева в центре поселения. Мгновение и Синдорель столкнулась лицом к лицу с Говорящей с лесом. Полные губки жрицы плотно охватывали розовый отросток лианы. Тело ее пучилось и сотрясалось под толчками снизу. Обнаженный специальным платьем живот, был вздут и переполнен. Девушка поняла, что с ее телом сейчас происходит то же самое. Она, как и верховная жрица, говорит с лесом. Но разве это возможно? Говорить с лесом в два голоса?

Ярко зеленое семя плеснуло в жрицу. Она впала в транс и заговорила. Синдорель почувствовала, как ее тело повторяет личу все, что произносят перепачканные зеленым губки.

Минуты прошли или годы? Было неясно.

Жрица перестала говорить. Ее тело оставили лианы. Подобрав полы платья, она, быстрым шагом направилась по коридорам. Наблюдающий разум последовал за ней. По пути ей встречались пажи. Жрица бросала несколько слов, и паж шел следом.

В свои покои Говорящая вошла в сопровождении пяти мужчин. Двое осталось охранять коридоры, а остальные, по одному слову закрыли дверь и начали скидывать одежду. Двое тут же легли на пол, сплетаясь ногами.

Царственной походкой, скинувшая платье жрица стала над мужчинами. Помогая себе руками, она ловко насадилась сразу на два толстых пениса и начала покручивать тазом. Полные губы разомкнулись в сладостном стоне. По знаку ладошки, в приоткрытый ротик ворвался толстый член. Бесцеремонно ухватившись за длинные ушки, паж, по-хозяйски натянул Говорящую с лесом по самые яйца. Заглянув в умоляющие, покорные, наполненные слезами глаза, эльф подался назад, давая сделать вдох и выдох, а затем снова тянул за уши пока не чувствовал лобком касание мягких губ.

Жрица не забыла никого. Двум оставшимся эльфам она дрочила ладошками. Таким образом, ее тело служило пристанищем сразу для пятерых. Пока снизу восхищались узкими дырочками Говорящей, стоящие на коленях эльфы принимали ласки от миниатюрных ладошек, не забывая наминать полную грудь. Последний же паж, все увеличивая темп, принимал поцелуи в лобок. Комната быстро наполнилась хлюпаньем и влажными, булькающими хрипами.

Синдорель не могла оторвать глаз от развратной картины. Ее даже немного утешал вид того, как верховная жрица, подобно последней бляди, покорно ублажает пятерых мужчин.

Кончая исключительно в горячий ротик, эльфы сменяли друг друга. Мужчины говорили что-то, от чего жрица отчаянно краснела, но трудилась не переставая. Синдорель расслышала слово «холоасаада», что со старого наречия означало «Говорящая с мясом».

Оргия прервалась, когда жрица бурно кончила. написано для sexytal.com Ее тело мелко затряслось. Под одобрительные возгласы, один из пажей, замер в горле кончающей эльфийки, перекрыв ей воздух. Проигнорировать слабые попытки трясущегося тела отстраниться, было легко. Оргазм сотряс молодую женщину с новой силой. Только когда она почти потеряла сознание, ей позволили вновь дышать.

Дав минуту на отдых, пажи вновь наполнили собою тугие дырочки Говорящей. В них уже не было благоговения перед этой кончающей шлюхой. Они делали то, что им нравится, так как им нравится.

Оргия длилась и длилась. Как только паж уставал, на его место приходил новый. Синдорель не знала, сколько прошло времени, но насчитала более двадцати мужчин. Они даже не прервались для обеда. Поели сами и накормили жрицу, не снимая ее с членов. Впрочем, та съела совсем немного, уж очень хорошо ее накормили белком, но обильно напилась водой. Через время счет дошел до тридцати и лица стали повторяться.

Через время и еще два приема пищи, от которого жрица отказалась, она и так уже не могла глотать семя, и то, густо стекало от уголков губ по шее и груди. Мужчины разом покинули свою игрушку. Блестящее от пота и семени, женское тело, тяжело осело на пол. Пажи подхватили жрицу, отнесли ее в расположенную тут же купель и умело смыли с обнаженного тела все белесые потеки.

Терпеливо дождавшись пока Говорящая избавится от лишнего белка в желудке, пажи помогли ей одеться в неизменное платье и торжественно проводили усталую женщину в священный зал, где ее телом вновь занялись лианы.

Бестелесная наблюдательница вновь стала свидетелем акта разговора с лесом. Выслушала новое сообщение и опять проводила жрицу в ее покои, где вновь раздались хрип и хлюпанье.

Внезапно сознание Синдорель вернулось в ее тело.

— А ваша жрица трудится, не сдвигая ног, — произнес безжизненный голос.

Смотря в светящиеся глаза, эльфийка чувствовала, как ее попку покидают многочисленные плети. Пол вокруг был густо залит какой-то жижей. Пахло болотом.

Лич неожиданно легко выхватил стройное тело из сплетения лиан. Почти бегом он бросился с ее телом вон. Проскочив несколько коридоров, он остановился в плохо освещенной комнате наполненной деревянными колодками. Остановившись возле одной из установок, скелет зажал эльфийку в деревянных обручах.

Так Синдорель оказалась обездвижена. Руки и шею ее надежно удерживало дерево, согнутые в коленях ноги, стояли на камне, больно упираясь чашечками. Лодыжки зафиксировали в кандалах.

— Ты, кажется, думала бежать? Попробуй! — сообщил лич и ушел.

Зажатая в неудобной позе эльфийка осталась наедине со своими мыслями.

Как он узнал? Я же только подумала! Что теперь делать?

Эти мысли терзали деву леса в течении многих часов. Вскоре к терзанию мыслей присоединилась жажда, а за ней и голод. Страдающий от жажды разум отсчитал не менее двух суток мучения.

На очередной день, эльфийка проснулась от грубых прикосновений. В ее задних дырочках орудовали короткие, толстые и шершавые члены. Открыв глаза, она увидела еще один такой же перед лицом.

Существо, представшее перед пленницей, обладало щуплым телосложением, серой кожей и зубастым ртом. Гоблин. Всплыло название в памяти.

— Хочешь пить? — спросил писклявый голосок.

Синдорель закивала. Настолько насколько позволяли крепления.

— А есть?

Кивки продолжились. Говорить она не могла — не позволяла ужасная сухость во рту.

— Тогда ты проглотишь все, что я суну тебе в рот?

На это эльфийка открыла ротик, высунула язычок и умоляюще посмотрела на гоблина. Она была так обезвожена, что ее тело не могло даже сгенерировать смазку и сейчас ее драли в зад на сухую, принося немало болезненных ощущений.

За такую покорность девушка была вознаграждена струей живительной влаги из кувшина. Вволю напившись и сжевав несколько яблок, она покладисто заглотила гоблинскую плоть.

— Хорошая игрушка! — пропищали сзади. В этот же момент дева леса почувствовала струю семени, ударившую в недра ее кишки. Прозвучал сдвоенный чпок. Оба гоблина вышли из женского тугого тела. Тот, что отстрелялся в попку, прилег на пол, громко восхваляя узость эльфийского тела. Тот, что наполнял своим обрубком киску, резво сменил дырочку. Гоблины тоже предпочитали тугой, бездонный анальный проход.