Похождения Нонки. Часть 4: Сама себе режиссер

Дух захватывало от фигур, что исполняли некоторые черти. Все это казалось легким, ажурным и филигранным. Наташка присела на мешок-кресло и раскрыла рот, держа бутылочку пива в одной руке, а во второй телефон, на который она снимала моменты спортивного драйва.

— Нонна, это же трэш! Смотри, что вытворяет малой! Госпидя, спасибо, спасибо, что я поехала на праздник!! Нонка, ты молодец! Вот умеют же люди жить! — она подняла руки с тарой кверху, закатила глаза и прокричала с жаром в небо.

Нонка уже переоделась в гидрокостюм. Он сидел на ней как вторая кожа, подчеркивая прелести фигуры: — тонкую талию, упругую выпуклую задницу, налитые острые груди, длинные ноги с крупноватыми бедрами. Черные, как смоль волосы беспорядочно уложенные, смотрелись как в рекламе «тафт три погоды», правда, ветер их трепал конвульсивно.

Администратор, высокий и крепкий парень, положил ей руку на шею, и, указывая вдаль, что-то напевал красивым акцентом. Наташка сидела на зеленом мешке и любовалась мужчиной. Он ей напоминал какого-то артиста, но вспомнить какого, не могла. Светлые длинные волосы поверху собраны в хвост на затылке, по бокам головы ежик, выстриженный четко по контуру. В правом ухе серьга. Серая футболка, плотно сидящая на мускулистом теле, приоткрывала разноцветные татуировки, идущие вдоль рук. Что на них нарисовано, рассмотреть не представлялось возможным, ибо не сводила глаз с улыбчивого лица, губ и усов, которые неимоверно шли ему, делая образ законченным. Этакий чеширский кот с голубыми глазами в топовом варианте нынешнего века.

— «Вот это мужик. Мне бы такого на часик. Это все равно, что переспать с глянцевой картинкой из спортивного журнала. Селфи голыми сделать, а потом тайком любоваться. Нет, лучше похвастаться девкам. Пусть сдохнут от зависти, сучки».

Нонка была передана с любовью молодому инструктору, он выдал ей доску с перепонками для ног, и показал, как нужно вести себя на поворотах. Воплощенное внимание.

И вот первый Нонкин заход. Она держит свой трос и ждет подхвата его канатом. Есть, пошла. Девушка оттопыривает задницу, и, вцепившись в трос мертвой хваткой, проезжает по воде на доске метров пять, затем отпускает канат и носом врезается в воду. Картина та еще. Наташка гогочет гусем-лебедем, и комментирует сей момент в видеочате.

Нонка не сдается. Ведь она привыкла идти вперед, закусив удила и сжав кулаки. Здесь она сжимает доску и начинает новое покорение водной стихии. К концу часа она объезжает трамплины, держась, как божья коровка за тонкий стебель травы, за трос. Но, проделав путь в двести метров, на повороте падает.

Усталая и довольная она полулежит на мешке и пьет пиво с Натахой.

— Епта, такая быстрая электротяга, что еле темп держала. Тяжело очень нетренированному телу, но все же я вынесла.

— Нонка, ты молодец! Вон, пацан, уже десятый раз падает, проехав три метра. Бедолага, настырный. Да, конечно, здесь четкий контингент. Уходить не хочется, — цокнула языком Наташка.

— Уровень боги, — заржала Нонка, — конечно, красавец этот администратор. Но, работа для мужиков, прежде всего, — печально вымолвила. — Сейчас еще посидим, полюбуемся спортивными телами и красивыми людьми, такси и на квартиру. Марафет и в город, радовать всех собой, — развалилась на мешке и подставила себя солнцу.

Бело-черное короткое платье, открытые плечи, темно-красная помада, четко очеркивающая пухлые губы, высокие тонкие каблуки серебристых босоножек, врезающиеся в булыжник мостовой, ярко красная сумочка, перекинутая через плечо, и охапка мужских взглядов полощущих грудь. Чтобы они с ней сделали в своих фантазиях? Засунули бы между ними член? Укусили бы за ярко выраженный сосок? Сжали бы руками и отпустили, смотря, как грудь принимает первоначальную форму? Острые соски на идеально выпуклых горах четвертого маршрута. Нонка на выгуле. Солнцезащитные черные очки скрывают игривый и ищущий взгляд.

Платье цвета весеннего неба до колен, золотой клатч в руке с желтым маникюром, белые высокие босоножки, перевязанные шикарными нежно-голубыми бантами, шелк белокурых волос на плечах, ярко-розовые губы. Барби приехала к Кену. Где ты, сволочь, выходи из казино и смотри не просри домик. Романтичная Натаха в скромном образе на улицах города.

Красавицы нашли ресторан, где подавали мясо. Старый патефон на барной стойке, выцветшие фотографии послевоенных лет со смирными, усатыми дядьками в капустных рядах, огромное зеркало, увеличивающее пространство, зеленая грифельная доска от пола до потолка, где на трех языках мелом написано меню, лампочки на проводах, беспорядочно подвешенные к потолку, английская речь молодых людей слева, молчание пожилой пары справа, и тихая музыка.

Нонка заказала стейк, Наталья утиную грудку. Красное сухое вино. Девушки начали ждать заказ и разглядывать ресторан и посетителей.

— Англичанам глазки не строй.

Принесли заказ.

— Спасибо.

— Чего это? — удивленно спросила Натаха.

— И сиськами не тряси над посудой, прилипнут к картофельному пюре, — показала Нонка ножом на тарелку с утиной грудкой.

— Не трынди, может я стану графиней, — мечтательно воздела очи к потолку.

— Хуиней. С ними потрахаться, проблем себе на голову поиметь. Мало того, что одобрения королевы ждут два дня, так еще и в канцелярии бумагу визируют. Да с утра овсянка, кофе, лужайка и вековая тишина, и да, газета. Скучно до ломоты в грудях. Чопорные и кислые, как алыча в королевских садах. Да и не факт, что мужик. Может гомосек. Запомни, Натаха, мальчики в коротеньких шортиках любят мальчиков в коротких шортиках.

— Вот всегда так. Только воспрянешь, распушишь крылья, поднимешься ввысь и тебя хуяксь об асфальт.

— Хорошо, что не хуем по лбу, — засмеялась Нонка, поедая кровавый стейк, — сейчас подкрепимся и в бар Манхэттен пить. Там контингент разный, в основном молодой, со старыми извращенцами мы и дома потрахаемся, а выпить стаканчик молодой крови я не прочь, — и отпила их фужера.

Побродив после ужина по аллеям и променаду старого города, сделав селфи на Соборной площади, двинули в бар.

Бар стоял в переулке. Такой добротный, оригинальный и кровожадный, как охранник на входе.

В баре стояло пару настольных игр. Обои была черными, на которых написано разным шрифтом белого цвета JACK DANIELS. Черная доска, разлинованная мелом на несколько колонок. В первой было пиво за 1.5 евро, вторая 1.9 и так далее. Второй зал, отделенный от первого, барной стойкой, крутился огнями дискотеки. Играла попса начала девяностых. Почему именно эта музыка заводит пьяную молодежь, остается загадкой.

— Мы вовремя, — захлопала в ладоши Нонка, — сейчас возьмем пивас дешевый, а там и народ подтянется.

Зал наполнялся народом по мере надвигающейся ночи. Вампиры слетались и гудели, как трубы металлопрокатного завода. Девушки сидели на высоких барных стульях. Ввалилась компания парней лет по двадцать семь. С криками, улюлюканьем, громко гомоня. Пьяные и веселые. Еще не голые. Русская речь озарила собой бар.

— Наш контингент, — проорала Нонка подруге на ухо.

Парни сразу заприметили девушек.

— Не составите ли компанию молодым людям? У нас сегодня мальчишник. Наверное, завтра и послезавтра. Или уже послезавтра?

— Не знаю, Серега счет дням ведет, — сказал один, и хлопнул по плечу блондина, — он у нас жених.

Нонка с Натахой пересели к парням и начали знакомиться.

— Я — Андрей, это Серега, у него еще есть мозг и сознание, Валя и Родион.

— Нона.

— Наталья.

— Что девчонкам заказать? — Андрей оказался заводилой и топ менеджером компании. Высокий, крепкий, длинная русая челка все время падала на гладкий лоб, он отбрасывал ее жестом заправского денди. Черная футболка, заправленная в темно-серые джинсы с черным ремнем MUSTANG, легкие замшевые мокасины, одетые на голые ноги. Жизнерадостный балагур.

— Давайте попробуем, — Нонка взяла меню в кожаном переплете, — «огненное феррари». Что это? ...  Читать дальше →