Похождения Нонки. Часть 4: Сама себе режиссер

Первым пошел лед. Кубик начал свое движение с шеи. Девушка вся покрылась пупырышками. Как во время прибоя море часто ласкает песок, углубляясь все дальше и дальше, так рука официантки продолжила свой бег вниз по телу. Зона декольте, и соски ее напряглись, стали гораздо крупнее, и эта завуалированная видимость под майкой заводила всех окружающих юношей шнурков. Сама же девушка от нахлынувших чувств не могла пошевелиться. Только ресницы дрожали от возбуждения. Официантка пошла дальше, и рука со льдом оказалась за майкой. Несчастная дергнулась, пытаясь ее сбросить, но крик: — «сидеть ровно», и наручники, остановили ее. Лед и холод продолжили свой путь, оставляя мокрый след и лихорадку возбуждения, которая не смела вылиться в оргазм от окружающей обстановки и стыда.

«Эх, дети, дети... На вас бы Василия Палыча в кожаной маске и с секатором, садовод хренов, посмотрела бы на страх, застывший в зрачках. А это так, бирюльки.»

Поедая девятнадцатый сантиметр колбасы, Нонка задумалась о написании руководства по теме. «БДСМ в условиях хрущовки. Укоры большинства. Зависть меньшинства». Хотя уже одно проживание в хрущобах навевало мысли о БДСМ. Запивая колбасу холодным темным пивом, мысленно погладила себя по животику, откинулась на стул, сказав-"хорошечно!».

В это время нарисовались три фигуры.

— Добрых дней! Не примете ли в соседи усталых и обезвоженных пыльной шоссейной дорогой путников?

Нонка посмотрела на троицу. Девушка и два молодых парня, лет по двадцать пять.

— Присаживайтесь, конечно. Добрый вечер!

Молодые люди сели, начали знакомиться. Брюнет оказался парнем харизматичной блондинки. Звали его Алексей. Блондинку величали Софьей. Рассказывая о городе, кивая на фотоаппарат, она махала руками, как лебедь и серебряные браслеты колокольчиками пели на ее правой руке. Второго парня звали Захар. Короткий ежик русых волос, переходил в шикарную челку, стоявшую частоколом по законам небесной механики от геля. Никакая орбита, дуновение космических бурь, проходящие строем кометы не смогли бы хаотично положить красиво выстроенных рядов. Синие глаза лучились неиссякаемой позитивной энергией, и Нонка, в головокружении, была покорена им. Да и голос. Мягкий, ночной баритон, в споре набирал крещендо и обрушивался со всей мочи на немалое либидо шельмы.

Компания оказалась из Санкт-Петербурга. И мысли были у них быстрые, как течение свинцовой Невы. Основной вопрос: — «успеть бы на мосты», был забыт и забит.

Они вспомнили фильм «50 оттенков серого». Высмеяли героя, который в теме ни бум-бум.

— Но антураж и комнатка стоили внимания, — высказался Алексей и поднял бокал с пивом. — За встречу в удивительном городе.

Все чокнулись. Так проходил вечер. В дебатах, интеллигентных высказываниях и спорах до пены у рта, веселом хохоте.

— Пойду, приобщусь к теме. Хочу слезы на глазах и горячие удары хлыста.

Захар встал и направился к официанту. Что зашептал ему горячо в ухо. Тот кивнул головой и исчез. Появился он через минуту, неся в руке хлыст. Нонка внимательно наблюдала за парнем, пьяно щурясь и поощрительно улыбаясь.

Захар снял розовую рубашку и бросил ее друзьям. Она со свистом не долетела и упала в проходе. Софья встала и подняла ее. Парень взгромоздился коленками на стул, и его накаченная спина стала предметом зависти у дрыщей пацанов, и обожания у молодых девушек. Он озорно подмигнул Нонке, и стал серьезен, как Соломон на сходке.

Хлыст просвистел и ударил по его гладкой коже, оставляя розовый след. Официант что-то кричал на украинском языке, Захар молчал и криво улыбался, Нонка излучала умиление, зал орал и улюлюкал. Снимали на телефон и выкладывали в инсту.

Порка закончилась. Захар сцепил руки, поднял их вверх и прокричал всему залу:

— Спасибо, Львов за изысканную форму истязания. Цветов не надо.

Они сидели до закрытия кафе. Пьяные и веселые вывалили на улицу. Алексей положил руку на плечи своей Софье, и парочка не спеша отправилась в рассвет. Захар сыпал шутками, расставляя крючки пикапа, и нанизывал на них Нонку. Она была не прочь. Ты молода, желанна, полна сил. Почему бы и нет?

В очередной раз, засмеявшись шутке, была схвачена его белозубым ртом. Поцелуй был долгим, жаждущим секса, конвульсии оргазмов. Его язык блуждал по небу девушки, переплетался с ее остреньким языком. Запах пива, сигарет, ментола и застоявшейся спермы, наполнял воздух.

Он затянул девушку в ближайшую темную подворотню и набросился на нее, истекая желанием. Конвульсии сотрясают Нонкино тело. Она хочет его до дрожи, без сожаления в этом темном переулке, где нет ни света, ни надежды выбраться. Да и не надо.

Он разворачивает ее лицом к шершавой серой стене. Задирает ее плащ и юбку. Белые ляжки пересекают ремни пояса. Шелковая кайма прозрачных черных чулок струится, змеится и обвивает гладь ног. Но в темной комнате все кошки серы. Он стягивает с нее трусики, раздвигает ноги и входит своим толстым хуем в теплую и мокрую щель.

Они на миг замирают. Его член, как голодное животное вгрызается в нежную, податливую плоть. Нонка сильнее прижимается к Захару. Она подмахивает пиздой, ощерившейся розовыми губками. Его движения то быстры и неумолимы, долбя самое дно влагалища, отчего самка течет и замирает в бесконечных оргазмах, то неторопливы, как в замедленной киносъемке, успокаивая страсть и клубящуюся похоть.

— Ах, какая вкусная сука. Ебал бы тебя и ебал, — шепчет он ей, шаря своими огромными руками по телу. Освобождает грудь из лифчика и мнет сиськи, щипает горошины сосков, мыча от удовольствия.

Нонка в блаженстве. Ее тело заполнило желание, она вновь ебется, вновь находит в этом удовольствие и смысл. Этот толстый хуй в ее влажной пизде, какое блаженство и драйв. Она отдается ему беспрекословно.

— Да, еби сучку. О, как я этого хочу. Чувствую его. Долби меня, — задыхаясь от желания бормочет она.

От ее слов, в темной подворотне он кончает. Но, предварительно вынимает из текущей горячей пизды пульсирующий хуй, поворачивает лицом, ставит ее на колени. Засовывает член в рот на всю длину, кончая прямо в глотку тугой струей. Нонка задыхается и пьет белую, вязкую сперму, облизывает язычком головку и выпускает чистый хуй на свободу.

Как нашкодившие коты они покидают подворотню, взявшись за руки и захлебываясь смехом.

... Нонка тряхнула головой, прогоняя наваждение.

— Так на чем мы остановились? Ближайший праздник у нас какой?

Нонка открыла ноут, порылась в интернете и нашла:

— Вот, день поцелуев шестого июля. Чем не праздник? Устроим пьянство с алкоголизмом, еблю, в конце концов, праздничную. Лучше не дома. Давай свалим куда, прямо завтра с утра.

— Нонка, что я скажу Гене?

— В жопу твоего Гену. Нет, как муж он может и хороший, но давай уже как-нибудь ебаться. Скажешь, что в командировку.

— Ну, если начальство соизволит подтвердить, — замычала подруга.

— Зайдешь сегодня к Матвеевне, она выпишет командировочные. Направление разврату давать?

— Хватит и командировочных, — заржала Натаха.

— Завтра выезжаем. Электричка рано утром. Заодно и спортом займусь. Так, на связи. Сама все разрулю. Закажу билеты и квартиру.

Нонка вытолкала подругу за дверь, и начала сборы в дорогу.

Утром они встретились на вокзале, взяли по стакану горячего кофе, сели в комфортную электричку и покатили с песнями в Прибалтику.

До заселения в квартиру, находящуюся около вокзала и фактически в центре старого города, оставалось полтора часа. Нонка связалась с хозяйкой по вайберу, написав, что они придут к 12, переоденутся и поедут в wake boarding club.

В клубе кипела жизнь. рассказы эротические Страждущие ходили в гидрокостюмах, готовясь к заезду в отведенное им время, другие уже катались, выписывая на трамплинах кренделя....  Читать дальше →