Мотель Бейтсов. Часть 8

ночи, любимая моя!»

«Спок!».

Когда через час вышла в гостиную, то старшие обсуждали варианты мотеля с отдельными номерами. Шота даже принёс типовые проекты, сказав, что мы можем забрать их и не платить архитекторам за составление проекта. Также он отдал нам чертежи нового кафетерия, которое уже скоро начнёт функционировать.

И тут я вспомнила, что мой телефон стоит на бесшумном режиме. Глянула. Переговорила с мужем.

— Ваш сын многожёнец? — Спросил Шота, сохранявший молчание, пока мы общались с Павлом.

Папа взглянул на маму... Я переадресовала папе. Молчание затянулось. Насколько открыть тайну? Озвучить полностью? Нет! Шота прекрасный семьянин, я не имею права ломать его психику откровением.

— За день до нашего отъезда в Омск я была единственной. К вечеру того дня, моя сестра Вероника, заявила, что также любит Павла. Она призналась в этом, глядя нам четверым в глаза и слёзно молила разрешить ей всего лишь зачать от моего супруга. Мы все друг друга любим! Как отказать любящему тебя человеку? Я согласилась. Хотя Павел был вначале против. Но мамочкины убеждения сломили его. Когда мы с ними общались из Омска, то ни о каком ските и тем более дополнительных жёнах не слышали.

— Но мой сын очень добрый мальчик... , для меня мальчик. Поэтому принял сирот под своё покровительство... Всего лишь... Поэтому я спросила о их состоянии на данный момент. Приедем, решим. Возможно поступим как он подсознательно решил — где две жены, там и ещё парочке хватит любви. Вы осуждаете? Сильно?

— Нет. Мы с Галочкой не осуждаем вас. Я знаком с историей Востока и понимаю традицию создания полигамных семей. Если мужчина способен прокормить свой гарем, почему бы не приютить сироток?

— Тем более если они воспитаны как Маугли, в дикой семье. — Галина, положив ладонь на предплечье мужа, продолжила поддержку его слов. — Куда они пойдут? Помрут ведь с голода... ?! Пусть даже не помрут. Возможно они уже умеют выживать в ските...

— Но они не должны оставаться старыми девами! — Продолжил Шота, когда Галя решила промочить горло, выпив капельку вина. — Конечно им может встретиться достойный мужчина... Но это только — ВОЗМОЖНО! А если вы, Зина, и вы, Вера, будете любить их как своих дочерей и сестёр, то их жизни можно будет только позавидовать.

— Я предлагаю тост! — Галина ещё не опустила бокал. — Давайте выпьем за здоровье Зины, Веры, Коли и за потенцию Павла. Ведь здоровье без неё — пшик.

— Я бы сказал за МУЖСКОЕ здоровье Павла. Пусть ваш муж, Вера, дарует женскую радость вам и вашим товаркам.

Тосты прекрасные. Так почему бы не выпить? Выпиваю четверть бокала, смотрю как общаются старшие. Представляю себя старшей среди сирот из скита.

Мне это надо хорошенько обмозговать! Кем быть для них? Мегерой, третирующей их за малейшие провинности и излишнюю ласку к Павлу? Подружкой, с которой они смогут поделиться горем-радостью? Любовницей? Примет ли их воспитание мою любовь к девичьим сладостям? К девственным сладостям!

Как удивительно! Я только пару часов назад, мысленно корила Верочку за порочность её плевы и тут появляются ДВЕ девственницы!

Судьба! Я благодарю тебя!

— Леди и господа! Прошу простить, но я засыпаю. Позвольте пожелать вам спокойной ночи.

Мне такого же желают. Галина ещё раз показывает спальную, в которой мне предстоит спать. Морфей рассыпал над моим лицом волшебный порошок, и я мгновенно засыпаю.

Перед пробуждением вижу Павла, наказывающего девушке слушаться меня, призывающего не пугаться моих ласк. Подтверждая его слова, целую девочку в губы. Она ахает, краснеет. Девственница. Девочка отвечает мне таким же действием. Затем хихикая целует мои перси. Я отвечаю тем же. Сиротка, сиротка, а груди у неё замечательные. Тяжёлые, упруго-горячие. Крупные соски подобны напряжённому фалдусу. Трубочка моего языка обволакивает сосок, добывает молоко. Молоко! Но это же во сне! Пью такую дивную жидкость.

Девочка пытается сотворить с моей грудью подобное, но моя грудь ещё не кормила ребёнка. А как получилось, что девственница кормила? Просыпаюсь!

— Тихо, доченька, тихо. Это я, мама. — Ласковый шёпот в самой ушной раковине. — Моя ты сладенькая. Моя Лейлочка! Я так давно тебя ждала.

Шёпот перемещается на шею. На грудь. Всё хорошо, замечательно! Но почему так явственно ощущается привкус молока на языке и щеках? Неужто она сначала меня напоила молоком? Своим! Лактация вполне возможна! Тем более, что её младшему всего шесть лет! А не в этом ли причина нравоучений Шоты? Может она до сих пор кормит мальчика?

Кормление Павла нравилось Зине. Значит Галине этот процесс нравится гораздо сильнее! До оргазмического состояния?!

Галя опускается ниже... ниже... Нет! Моя подошва не эрогенная зона! Но почему я трясусь как в экстазе? В мега! квази! экстазе.

Я НЕ ДОПИЛА ГРУДНОГО МОЛОКА В ДЕТСТВЕ!!! Галочка, милая, дай дочери женского молочка!

Вырываюсь из объятий руками, припадаю к соску. Нежно пеленаю его языком и губами. Так же нежно создаю вакуум. НЕКТАР брызнул как струя из артезианской скважины. Чуть придавливаю железу пальчиками, массажирую её снизу.

Естественный процесс усыпляет меня. Галину. Она начинает похрапывать. Этим будит меня. Эта грудь пуста. Начинаю опорожнять вторую. Женщина поглаживает меня по волосам, что-то напевает. Я засыпаю.

Просыпаюсь от шёпота от двери.

— Галочка, хватит. Ребёнок уже напился. — Голос кавказца с лёгким акцентом, окончательно возвращает меня к реальности. Притворяюсь спящей, когда Галя целует меня в лобик и уходит с мужем.

Им срочно нужна дочка! Только дочка спасёт эту семью от психоза. Ведь Шота знает о болезненном желании Галины освободить грудь от лактозы. Возможно он сам сцеживал молоко или она пользуется цедильником, который снижает давление физически, но чаще это был кто-то из детей, ведь только нежное посасывание младенца, приносит духовное расслабление. А Шота любит супругу и не хочет вредить ей угрозами расправы, допускает кормление младшего грудью. Но вечно так продолжаться не может.

А дочь, которую она называет как свою подружку — Лейлой, разрушит подсознательную связь Галины и Лейлы.

Рассказать ли об этом мамочке? Она мне роднее и ближе чем Шота и Галина. Расскажу. А пока спать.

Утро встречаю бодро, будто и не было ничего ночью. Возможно это иммунные компоненты женского молока так на меня действуют. Весело щебечу с хозяевами и родителями, спокойно выдерживаю изучающие меня взгляды супругов Вашакидзе.

Папа в готовности встать и отдать концы. Мама велит ему успокоиться, доесть завтрак.

— Друзья, умоляю вас, останьтесь ещё на сутки. Я заказал мяса ягнёнка. Сдэлаю такой шашлык! Вах! Ви никогда такова нэ ели! — Экспрессия ослабила центр речи — Шота стал произносить слова с сильным акцентом. — Откупорю вино из своего родового поместья. Пятьдесят лет видержки!

Папа смотрит на маму...

— Никогда не ела настоящий грузинский шашлык. И ради шпажки ягнятины и бокала вина, я остаюсь. Вы езжайте без меня. — Соглашаюсь я.

Я что-то предчувствую. И это «что-то» будет положительным, если в нём буду учувствовать я. Или отрицательным без меня.

— Но! — Этим необдуманным «но», слегка пугаю супругов. — Мне надоела моя одежда, взамен которой я ничего не взяла.

— Верочка! Мы сейчас съездим в город, купим вам всё что пожелаете.

— Не надо ехать никуда. Ты забыла про одежду Вериной матери? Но в тех сумках вряд ли найдутся вещи для меня.

— К чёрту обноски! — Уже веселясь кричит мужчина. — Накормите зверяток и поехали в город. Галочка, ты едешь с нами. Я тебе тоже сделаю подарок.

Вновь чувствую себя ребёнком. Вскрикивая «УРА!» кружу Галину, взяв её как дитя, маму. Она также хохочет, вертится вместе со мной, целует супруга.

Папа говорит, что следовало вчера выпить водки, на что Шота парирует:

— Лучше грузинской чачи ничего нет!!! Коньяк-шманьяк, виски-писки, водка-потка — всё это не для шашлыка! Коля, родной мой! Девушки будут пить вино, которое поставил мой дед, когда родился я. Я выгнал свою первую чачу в двадцать лет. Сегодня откроем бутылку из моего первого продукта.

С мамой я спускаюсь в гараж, куда отнесли коробки с нашими подопечными. Выносим их на газон у дома, производим чистку коробок. Зверьё лакает молоко, как и положено детям. Боясь, что мою речь могут услышать хозяева, приглашаю маму осмотреть двор за домом. Волчонок бежит за нами, котята за ним.

Присев на качали, рассказываю родной о случившемся ночью. Объясняю своё желание оказать посильную помощь замечательным людям.

— Возможно в детстве Галины был какой-то случай, наложивший такой отпечаток на её судьбу. И ты правильно поступила, приняв такое решение. Один день задержки ничего по сравнению с жизнью шести человек живущих в этом доме. С уверенностью могу сказать, что у тебя с Галиной всё опять повторится. А завтра приедут мальчики. Младший высосет молоко... Да! Ты права, доченька — им нужна девочка! Не то у мальчика тоже случится психоз, и как по цепочке у всей семьи.

— Сегодня же надо пригласить их к себе. Любимая мамочка! Я тоже хочу почувствовать радость кормления младенца. Разреши мне родить!

— Хорошо, любимая доченька, рожай. Как-нибудь выкрутимся.