Латексное искушение Селины (Перевод с английского). Главы 10—11

он остался стоять в неподвижном положении, и вскоре я услышала звук работающего электромотора, который приводил прутки в движение, борясь, чтобы растянуть тугой резиновый тубус, который поддавался с большим усилием. И все же рама с каждым мгновением раскрывалась все больше и больше, растягивая белую резину все сильнее, пока я не подумала, что либо белое полотно будет разорвано, от чрезмерного растяжения, либо электромотор механизма попросту не выдержит и сломается.

Наконец валы перестали двигаться, и, должно быть, была нажата еще одна кнопка, потому что круглый обод машины, несущий валы и резиновую трубку, начал подниматься от основания платформы.

Я заметила, что вся конструкция поднимается все выше, открывая все большее пространство. Вскоре расстояние от пола и до основания прутков, стало достаточным для того, что бы внутрь конструкции вполне мог пролезть человек, я пребывала в ужасе и молилась про себя о том, что бы я этим человеком стала не я...

Я все еще не понимала, для чего предназначено это устройство, даже когда фрау Бакстер и герр Вульф целеустремленно приближались ко мне, лежащей связанной на кушетке и завороженно наблюдавшей за их работой.

— Селин, — приказала фрау Бакстер, в то время как герр Вульф стоял рядом с ней — Вытяни вперед свои запястья, девочка.

Мои вытянутые вперед запястья были быстро и эффективно скованны наручниками, а затем с моими лодыжками было проделано тоже самое. Я больше не испытывала никакого смущения от того, что нахожусь обнаженной и скованной в присутствии этих людей. Фрау Бакстер отвязала меня от кушетки, и я позволила ей нести меня, словно жертвенного ягненка на заклание, на встречу
к этому странному устройству. Когда они поставили меня на колени и подтолкнули ко внешнему краю растягивающего механизма, заставляя лезть туда, куда мне совершенно не хотелось, а затем, нагнувшись, проникнуть к центру постамента, до меня начало доходить, что должно было произойти. Но к тому времени было уже слишком поздно. Я все еще оставалась в ошейнике и на поводке, а моим запястья и лодыжки были тесно скованны друг с другом, и потому я была совершенно лишена возможности сопротивляться.

Возможно, страх заморозил мой мозг и мое тело. Герр Вулф взобрался на наружный край машины и стоял, пока я, окруженный кольцом прутьев, позволял ему вытягивать мои руки над головой с
помощью короткой цепи между наручниками.

Он держал меня так, прямо одной рукой, в то время как другой манипулировал рычагами управления, которые, судя по всему, отвечали за положение механизма, с холодящим душу гулом, вся конструкция которой я была окружена, начала опускаться! Даже с протянутыми вверх руками, отверстие внутри было довольно узким, и мне пришлось медленно протискиваться сквозь тугую горловину растянутой белой резины, которая с каждым мгновением обхватывала меня со всех сторон.

Когда гул мотора остановился, Герр Вулф проверил положение белого полотна вокруг моего торса, затем снова приподнял конструкцию всего на несколько миллиметров и, казалось, остался доволен. Он мягко толкнул меня в плечи, чтобы повернуть всего на несколько градусов, а затем отступил назад, чтобы осмотреть мое положение, все еще держа пульт в руке. Еще одна кнопка была нажата, и на этот раз каждая вторая трубка, должно быть половина от общего числа, пришла в движение, сужаясь очень, очень медленно, вокруг меня. Всего через несколько сантиметров они остановились. Фрау Бакстер пристально следила за моим положением внутри механизма, и проверяла, что бы трубки сужались равномерно, ни за что не зацепляясь и не доставляя мне слишком уж больших неудобств. Во время сужения к первоначальной форме резины, единственным препятствием на ее пути, стало мое тело!

Этот процесс повторился еще дважды, пока вся моя верхняя часть туловища не оказалась зажатой в тисках, и мне показалось, будто бы огромный удав сдавил меня, и выталкивает весь воздух из легких, в попытках убить! Потребовалось целых пять минут, для завершения процедуры. В конце концов, проникнув сквозь последние несколько сантиметров негостеприимной резины, все окружавшие меня прутки были сняты. Я был неотвратимо заключена в объятия этого беспощадного, сформированного специально под мою фигуру длинного резинового корсета!

Только теперь я ощутила сопротивление внутри этого ошеломляющего одеяния, ибо когда я попыталась согнуться в поясе, то почувствовала сопротивление плотного, металлического каркаса, находящегося в корсете, он был незаметно вплетен в белое полотно, и внешне выглядел незаметно. Новый корсет слегка растягивался под моими попытками вдохнуть поглубже, а затем неизменно возвращался в исходное положение. В то время как Герр Вульф начал отвинчивать стальные стержни от их основания, фрау Бакстер подошла ко мне, держа в руках большое зеркало.

Мне было очень трудно привыкнуть к неглубокому дыханию, в котором я нуждалась, едва привыкнув к ношению своего первого резинового корсета, но с этим новым элементом «одежды» на моем торсе, оказывающей значительно повышенное давление, казалось невозможным, что я смогу сделать достаточный вдох, чтобы выжить! Кто же тогда придумал такую невероятно ограничительную одежду, если ее вообще можно назвать одеждой? То, как корсет облегал и ограничивал черты моего тела, это была не просто резиновая трубка, и потому, мои измерения, должно быть, были использованы в его изготовлении. Может быть, он был построен вокруг манекена, специально спроектированного по снятым с меня меркам? Или сначала были сделаны вычисления до такого размера, чтобы этот нерегулируемый корсет всегда давил на меня, пытаясь стиснуть тело, но не слишком сильно, я довольно свободно могла вращать руками, удобные вырезы в районе подмышек вполне это позволяли.

Моя талия была сильно сжата, и что самое страшное, намного туже, чем в первом корсете, который фрау Бакстер надевала на меня раньше, и сверкающая белизна резины заметно контрастировала с моей плененной плотью. Я была уверена, что никакой регулировки не будет, и никакого облегчения от ее сжатия мне так-же позволено не будет, потому что там не было ни стыка, ни шнуровки, ни молнии, ни какой-либо пряжки, которую я мог бы видеть. Даже когда я с недоверием смотрела на свое отражение, корсет, казалось, все еще сжимал и перемещал внутри меня, все органы! Я была совершенно лишена дара речи.

Я не знаю, как смогу жить, постоянно ощущая такое давление. Мало того, что вся моя грудь исчезла под слоем резины, но и грудная клетка, казалось, вот-вот рухнет на мои легкие!

Эта штука полностью закрывала меня от ключиц до бедер, но в ней было три круглых отверстия: одно над пупком и по одному в области каждой груди. Округлости моих розовых сосков, казалось, были вдавлены почти в сами маленькие грудки из-за давления корсета, и мой пупок тоже пробивался горбом, выдавленным через отверстие на моем теле. Словно резиновая броня окутала мое тело. Я задалась вопросом, можно ли снять этот корсет с помощью того же механизма, который был использован, чтобы надеть его на меня, но поразмыслив, засомневалась, что этот механизм был разработан с такой возможностью. Неужели я уже тогда смирилась с тем, что этот корсет останется, возможно, до тех пор, эротические истории sexytales пока его не снимут с меня? И что еще хуже, пока мое тело не умрет в его неизбежных объятиях?!

Меня заставляли любить и хотеть резину, приучали к постоянному ощущению ограничений, у меня не было ни единого шанса для того, что бы остановить возникающие в моем сознании, такие дурманящие чувства плена и рабства...

Глава Одиннадцатая

Украшения

Устрашающе, и механически просто, завершилось мое облачение в белый корсет, я прислушивалась к своим ощущениям, с поднятыми вверх скованными руками, тугое сопротивление движениям моего тела и ощущение плена, будоражили мои чувства, что я даже не помышляла о том, что бы двинутся без разрешения....  Читать дальше →