Венера в униформе. Глава 6: Заповеди блаженства

— Пожалуйста, я хочу кончить, пожалуйста, разреши мне кончить, я больше не могу!

— Проси, мразь, проси!

— Умоляю тебя, я не могу больше, я не могууу! Пожалуйста, дай мне кончить!

— Хочешь кончить, тварь?

— Да!

— Не слышу!

— Дааааа, да, да, да!!

— Кончай тогда! Кончай, тварь!! Кончай!!!

— Да, да... даааааа... аааа!!!

НАКОНЕЦ-ТОООООООО!!!

Волны оргазма сотрясли моё тело. Свернули жгутом ноющие внутренности и резко вздернули, вытягивая струной. Такого оргазма я никогда еще не испытывал, он захлестнул меня бушующей волной, смял и поволок по каменистому дну, где каждая острая грань вонзалась в моё стонущее от невообразимого наслаждения тело. Я, казалось, выплескиваю с потоками спермы самого себя.

Обессиленный и выжатый до дна я повалился на пол, продолжая сотрясаться в сладостных судорогах долгожданного оргазма и бессмысленно бормоча бессвязные фразы.

Я провалился в беспамятство, оставив свое агонизирующее тело где-то далеко позади, трясущееся и исторгающее из пульсирующего пениса все новые и новые струи, пачкающие своими липкими потеками клетчатый плис школьной юбки. Я был выжат досуха. До последней капли. Как половая тряпка, которую сжимали до тех пор, пока она не превратилась в туго затянутый стержень, сочащийся последними вязкими каплями.

Меня не осталось. Я выплеснул свою личность вместе со струями спермы и теперь сосущая пустота сжимала мои сморщившиеся яички, которые были лучшим показателем моего состояния. Мягкого, жалкого и лишенного сил.

Эрика лениво поглаживает головку члена, сочащуюся остатками вязкого семени. Я в беспамятстве, лежу недвижимым кулем, освобожденный от пут видимых, но навек отныне закован в путы внутренние, которые так просто не срежешь с онемевших запястий души. Сквозь белесую пелену перед глазами я любуюсь туманным образом моей задумчивой Покорительницы.

Я понемногу приходил в себя, к одеревеневшим рукам возвращалась чувствительность, но я всё ещё не был способен пошевелиться. Казалось, от меня осталась лишь кожа, а все внутренности, кости и мышцы выплеснулись наружу вместе со спермой, оставив только сморщенную оболочку. В этом состоянии из меня вышел бы отличный коврик для ног.

Мой истерзанный член истекал остатками семени прямо на пальчики Эрики. Она, заметив мой прояснившийся взгляд, отжала многострадальный отросток, будто тюбик зубной пасты, выцеживая остатки белесой жидкости и молча коснулась вымазанными в сперме пальцами моих губ. Ни говоря ни слова, будто зная, что я не посмею сопротивляться, она размазывала теплое семя по моим губам и лицо её в этот момент было как застывшая фарфоровая маска, лишённая чувств и эмоций. На этом лице не было счастья победительницы, упивающейся своей властью, лишь холодная отстраненность, деловой прагматизм, нечто дьявольское, что заставило меня вновь задрожать от страха, забыв о всяческих попытках противиться её воле. Мне кажется, в такие моменты наружу выходит настоящая Эрика, холодная, бесчувственная мучительница, которая будто машина, без единого намека на получаемое удовольствие, готова истязать свою жертву просто потому, что это её суть.

Она погрузила пальцы глубже мне в рот, так, чтобы я дочиста слизал с них всё до последней капельки, а затем вынула их и собрать остатки уже подсыхающей спермы со своего бедра и вновь накормила меня моими выделениями, до тех пор, пока оно вновь не заблестело чистотой и непорочностью.

Я, к своему удивлению выполнил этот необычный гастрономический ритуал, не испытывая почти никакого отвращения. Я находился в прострации поэтому ни вкуса, ни запаха не чувствовал, лишь механически выполнял невысказанный вслух приказ, всасывая вязкую жидкость. За такое короткое время моя сестра превратила меня в своего послушного раба готового на все, и никакая брезгливость не могла уже встать на пути моего желания исполнить любой ее каприз. Я с удивлением понял, что то, что совсем недавно казалось мне неосуществимым, теперь было в порядке вещей и более того мне это начинало нравиться. Я уже не страшился своего нового статуса ручного зверька в руках моей суровой Хозяйки. Я жаждал приказов. Желал доставить ей удовольствие любыми способами. Потому что я понимал, что пока хорошо моей Госпоже у меня тоже есть шанс получить удовольствие.

Она уложила меня на спину, а сама встала на меня сверху прижав к полу. Я, даже сейчас, отупев от сильнейшего оргазма, с затуманенным взором всё же не мог не восхититься её величием. Она возвышалась надо мной, моя всесильная Хозяйка, попирающая своего ничтожного раба, как Амазонка, вытирающая ноги о шкуру убитого животного. Я не мог пошевелиться и лишь неподвижно лежал, будто мягкий бесформенный тюфяк.

— Теперь слушай и запоминай, раб, — слова Эрики доносились издалека, но смысл их врезался в меня, как клеймо выжигаемое каленым железом, — ты теперь полностью принадлежишь мне. Ты никто. Вещь. У тебя нет собственных желаний и потребностей. Единственное для чего ты существуешь — это полное и беспрекословное служение МНЕ. Ты уже понял насколько велика моя власть над твоим жалким телом. Я буду проделывать это с тобой регулярно. Кончать ты будешь только когда я посчитаю, что ты этого заслуживаешь. И поверь, тебе придется очень сильно постараться, чтобы убедить меня в этом. То, что было сегодня, всего лишь маленький обряд посвящения. Я буду требовать от тебя, мой покорный лизунчик, гораздо, гораздо большего. Ты будешь выворачиваться наизнанку, не зная, как еще меня ублажить, чтобы я разрешила тебе отдрачить своего измученного воздержанием дружка. А кончив, будешь дочиста вылизывать свою поганую сперму. Я сделаю это деликатесом для тебя. Её вкус будет для тебя сладким нектаром, ведь ты будешь знать, что если ты жрёшь своё вонючее семя, значит тебе наконец-то дали кончить. Я буду пользовать тебя в любое время, твоя попка будет моей и только моей, так что держи её в чистоте и не смей совать туда свои шаловливые пальчики. Это лишь моя привилегия — проникать в тебя. Ты будешь существовать только для удовлетворения моих прихотей, поэтому о своих жалких желаниях можешь забыть. Я не потерплю если ты будешь балдеть от того, что я шлёпаю тебя по твоей дрянной заднице. Получать наслаждение — это тоже моя привилегия, заруби это себе на носу. Я разрешу тебе получать удовольствие, только дроча себя по разрешению. В остальное время цель твоей ничтожной жизни — радовать меня своим беспрекословным подчинением. Помни, чем довольнее я, тем ближе твой кулачок к головке твоего мизерного похотливого членика. И наоборот. Я уже поняла, что без оргазма ты и часа не можешь протянуть, а представь себе на мгновенье во что ты превратишься за неделю воздержания? А за месяц? Даже я не решусь нарисовать себе столь омерзительный образ. Ты будешь полностью в моей власти, будешь умолять дать тебе кончить, будешь валяться у меня в ногах, будешь заклинать меня оттрахать тебя, как последнюю шлюху, в надежде, что трение в заднице избавит тебя от напряжения. Будешь молить меня накормить тебя дерьмом, будешь просить напоить тебя мочой каждый раз, когда мне приспичит сбегать по — маленькому и ты будешь, не взирая на побои держать свой затылок плотно прижатым к унитазу, не давая мне выбора. И тогда я изнемогая от давления в паху изолью из себя всё до последней капли в твой разинутый от невероятного желания рот. Но я не сдамся и буду продолжать твои мучения. Сколько бы ты ни просил, как бы не умолял я не пойду на поводу у твоих грязных страстишек. Цепляйся за мои ноги, волочись за мной как тряпка, я лишь отброшу тебя в угол. Ты будешь медленно сходить с ума от непереносимого вожделения, но я не дам тебе ни единой возможности его удовлетворить. Я буду наслаждаться, видя, как ты теряешь рассудок и пускаешь слюни, ползая за мной, как ничтожный червяк. Но я перестану обращать на тебя внимание и когда ты мне надоешь, я обмотаю тебя скотчем, чтобы твоё сходство с этой бесхребетной ...  Читать дальше →