Вырезки из нового произведения

«Боюсь, но лезу, любимая! Если я погибну, считай меня коммунисткой! — встав в позу молящейся рабы божьей, охватила пенис двумя ладонями. — Чистый. Коричневый, если ты плохо видишь. — Лина пососала головку, причмокивая и посматривая то гостю в глаза, то на футляр. — Вот это венчик головки... Гарпун... — ещё чуток пососала, затем, продолжая двигать руками по древку, продолжила отточку Стилета. — Это ствол... твёрдый... Как твоя ручка в моей письке. Мммуа! Вкуснятина, любимая. Вот из канальца льётся... О! Вроде надоело ему... Это отлично, любезный что ты презерватив принёс. Наш-то, Советский, точно порвётся! Ого! Этот ещё и смазке! Красота. Маловат правда. Но будем надеяться, что буржуи латекса не пожалели. Ну, всё... , пизда, готовься к бою. — запрещавшая Владе сквернословить, Лина находилась в таком возбуждённом состоянии, что перешла на жаргон. Замолкла, глядя как иноземец направил елду меж алых лепестков, сразу завыла: — ОООыыы! Фуфх... « — Лина замолчала надолго. Зато мужчина разговорился. По нежной интонации можно было догадаться, что он или успокаивает её, или говорит слова любви.

Влада во все глаза смотрела как огромный член всё глубже проникает в лоно тёти, как та всё чаще закатывает глаза за верхние веки. Она поняла, что тётушка кончает раз за разом.

А то, что творилось в письке самой Влады, это не поддаётся описанию и по прошествии лет кажется дичайшим сном. От обвала наружу футляра её спас скорый оргазм африканца.

Уже засунув член до упора, он выпрямился на прямых руках и в паралитичном припадке вибрировал тазовым костями.

Он умостился рядом с женщиной и заговорил. Говорил медленно, по несколько секунд обдумывая фразы. Временами поглядывал на Лину, та кивала. Потом он вышел из комнатки. Судя по звукам подмывал пенис.

И только тогда Влада сказала:

«И этот кондом порвался! Ты не смывай его. Я смерть как желаю вылизать семя из твоей письки... «. — Влада замолчала. Заскрипели половицы. Появившийся мужчина успел облачиться в национальную одежду своего народа. В ней он выглядел моложе и красивей.

Вновь говоря о чём-то, положил несколько купюр на кровать. Речь его стала призывающей к чему-то, увещевающей, что так жить нельзя. Чмокнув Лину в лобик, помахал на прощание.

«Не торопись. — вялым, болезненным голосом попросила тётя. — Вдруг вернётся. Да как нападёт на тебя! Орангутанг целый. Писька моя, наверное, больше не пригодна к коитусам... Вроде калитка скрипнула. Идёт сюда... ? Нет, это ветер... Выходи, любимая. Будем вновь лечиться!»

Влада вывалилась из футляра, легла рядом с любовницей. Заговорила:

«Я сравнила этот пенис с колбасой... сервелат кажется... Ну, что опять валетом... ? Вот это у тебя тут дыра! Дырище, я бы сказала! Теперь так, без воронки наполним». — Влада пристроила обнажённую попку над лицом тёти.

Сама, не брезгуя, начала вылизывать «реку» спермы. Вначале она просто слизывала, что вытекает, затем полезла ладошкой в вагину, выскрёбывала и тут же слизывала. Заметила усилившееся возбуждение тёти, обрадовалась — живо её подраненное влагалище! Лина вновь массирует перемычку меж «ноздрями» племянницы.

Затем Сталина опять встала на голову, воронка действительно не понадобилась — мышцы вагины ещё не собрались в прежнем размере.

***

Сталина на следующее утро весело щебетала и на вопрос племянницы готова ли она к второй встрече с африканцем, пожимала плечиком. Но вечером сказалась больной и к игре, навязываемой девочкой не присоединилась.

Со страхом Сталина ожидала наступления «красноармейцев» с их обычным кровавым «побоищем», на устранение следов которого расходовалась вата и бинты. Менструация запаздывала. На неделю. На вторую. И поняла женщина, что оперативнее нужно было вставать «воронкой» к небу.

В стране тогда аборты были под запретом. Бабка, освобождающая отроковиц от обременения, пришла в дом Сталины, начала выкладывать инструментарий для чистки грешных маток. Вид этих железяк испугал женщину.

«Нет! Любимая, я лучше рожу. Будет ещё один Клинок в нашем обществе!»

«Я даже буду считать его своим ребёнком. Ведь при моём участии ты забеременела!»

«И я уже имя придумала: если девочка, то Маланья — не помогло спринцеванье. Если мальчик, то Антон — лопнул гандон. Ха-ха-ха! Ничего, родная моя доченька, выживем!»

***

В начале октября Влада подслушала разговор школьниц о том, что кто-то из них начал «подработку». За полтинник или рубль, позволяли взрослым дядькам и парням наполнять рты спермой. А за пятёрку отдавались совсем. Какая-то самая откровенная, поведала, что забирает все наличности и часы у незнакомых «кавалеров». Её попросили обучить такому приёму. Водка и клофелин.

Влада поделилась информацией с Линой. Та вначале категорически опротестовала идею напоить какого-нибудь мужчину, чтобы девочка смогла ощутить ручонками мощь эрекции, но уступила натиску и доводам Стилета. Она лишь попросила отсрочки на получение информации о процентном соотношении зелья — нет нужды доходить до смерти неповинного мужчины.

Неделю спустя, после помывки в общественной бане, к Сталине «приклеился» давнишний ухажёр. Обычный, ничем не примечательный, парень. Перемигнувшись, ведьмочки одобрили подарок судьбы. В доме опоили парня зельем.

И «процесс» пошёл. Парень уснул. По договорённости Сталина лишь наблюдала за действием любовницы. А та вышла из дальней комнаты обнажённая. Легла около голого мужчины, поводила ладошкой по его животу, вцепилась жменей в полуопавший пенис. Затем переместила голову к паху и начала оральное возбуждение. Насасывая член, посматривала на любовницу, присевшую на табурет у кровати. Та одобрительно кивала и ласкала свои эрогенные зоны.

Затем Влада оседлала таз парня, оставляя пенис снаружи, ёрзала по древку промежностью. Но так раззадорилась, что едва не осела влагалищем на торчащий член. Это было последней фрикцией, после которой девочка забилась в оргазмическом припадке.

Она так и отпала — головой к ступням парня.

Сталина обратила внимание на сильно покрасневшие валики вульвы. Писька любовницы стала походить на зрелый абрикос — «мякоть» вываливалась из расщелины. Не всосать такую сладость, не осталось никакой силы. Женщина припала к «абрикосине». Высасывая «мякоть» вакуумом, выдавливала языком нектар влагалища.

«Любимая, я не могу терпеть. Я хочу его в себе! И сейчас сделаю это!» — отойдя от агонии, сообщила племянница.

«НЕТ! Береги драгоценность! Лучше в жопу!». — сразу очнулась тётя.

«Да! Ты права! Найди вазелин... ! — трясясь от возбуждения, через постукивания зубок, огласила задумку девочка. — А я пока ещё пососу... ! Нашла? Обмажь и попку мою, и член... Лучше мажь, пожалей мою сраку!»

«После и мою попку... распечатаем! Я придержу хуй, а ты оттяни ягодицы руками... Сильнее... — Влада почувствовала, как раскрывшуюся слизистую ануса, обдул ветерок прохлады, как бы помечая цель, для горячей залупы ёбаря. — Насаживайся... Согласна — хуй толще твоей пизды, и тем более ануса... , но какашки наши иной раз толще. Ха-ха-ха! Всё, он уже проник! Садись дальше сама! Как ощущения?»

«Как-будто срать охота! Нужно было покакать прежде! Сходи в туалет! Рекомендую! Как же приятно ощущать в себе мужчину!». — не обращая внимание на отсутствие слушательницы, комментировала свой первый, пусть извращённый не только ранним возрастом, но и неестественным проникновением, акт.

Скакала она недолго — до скорого оргазма. Так и упала — лицом на грудь парня. Появившаяся любовница сменила её. Поведала Владе, что анальное проникновение ненамного отличается от вагинального. И так как закалки в этих делах у тёти оказалось в разы больше, то и продолжительность перверсии побила рекорд Влады.

Но закалка и заточка Стилета требовала дальнейшей «обработки». написано для sexytal.com Влада вновь приняла член в попку. Поддержав идею тёти помочь ей, ...  Читать дальше →