Массаж. День пятый

Вечер начинался даже как то обыденно.

Ну, обыденно по меркам этого нового и необычного периода моей жизни. А вообще — если сравнить с тем, что я вкладывал в понятие «обыденный вечер» всего то полгода назад — то необычным было всё.

После бассейна и сауны я не поехал валяться на диване, а отправился в медцентр. У Татьяны Сергеевны была вечерняя смена, и так как мои процедуры еще не закончились, то по приходу я без лишних разговоров был поставлен в уже привычную позу на кушетке за шторой. И сегодня это была именно процедура, а не так как раньше. Смазка, сильные пальцы, уверенные и

умелые движения, пара минут самого массажа, а потом суппозиторий и вставленная анальная пробка. Только вгоняя в мой расслабленный анус пластиковую заглушку, Таня на секунду выпустила из под контроля эмоции. Мне прикусили мочку уха и едва сдерживаемым рычанием пообещали, что «это попка сегодня будет еще неоднократно оттрахана, а вот эти движения пробки туда-сюда — крооошечный авансик и разминочка».

После чего я получил чистое и незамутнённое эстетическое удовольствие, глядя как переодевается моя женщина.

Медхалатик — в шкаф, белый кружевной лиф — скинуть с плеч, провернуть на поясе, расстегнуть — и в тот же шкаф. Собрать ладонями волосы в высокий пучок, открыв точеную шейку — и полюбоваться собой в зеркале, висящем на внутренней дверце всё того же шкафа. Увидеть в этом самом зеркале мой восхищенный взгляд, и горделиво задрать носик, отставить ножку в чулочке, прогнуть спинку — и всё это так естественно, легко, без малейшего чувства фальши и наигранности. Оценить моё возбуждение от только что разыгранной сцены, довольно улыбнуться, и достать из глубин шкафа темно-синюю юбку до колен. Секундная заминка с крошечной змейкой, и юбка занимает своё место на роскошных бедрах, скрывая от моего жадного взора аккуратные белые трусики и прелестную упругую попку. Потом — обычная белая «офисная» блузка, туфельки на каблучке в пару сантиметров и, финальный аккорд, — снова поднятые волосы скреплены заколкой.

Её «Я готова» я прервал, схватив женщину в охапку и с жадностью впившись в мягкие губки, пахнущие мятой. Посопротивлявшись секунду, скорее для виду, чем по настоящему, Таня с удовольствием и не меньшей жадностью стала отвечать на мой поцелуй.

— Что, понравилось?

— Ты очень красивая. Вне зависимости от того — одеваешься или раздеваешься.

— Ха! То-то же!

По приезду к Татьяне я был отправлен в душ с приказом побриться всюду-всюду, а сама хозяйка шмыгнула в студию, собирать «реквизит» для будущей художественной сессии. Или не только художественной, если учесть, кого именно мы будем изображать.

Ноги мне брить не нужно — более-менее профессиональное плавание требует этого по умолчанию. Подмышки — тем более. А вот над окрестностями мужской гордости пришлось потрудиться, благо у Тани был очень хороший гель для бритья.

Через несколько минут в ванную зашла сама Татьяна, в костюме «от Евы», и, поставив меня во всё ту же коленно-локтевую, занялась бритьём в самом труднодоступном для всякого парня месте. Я, конечно, гибкий, но побриться качественно там — выше моих возможностей.

Прохладный гель был качественно растёрт в области «рядом-с-бикини» в окрестностях спины, хех, и я замер, превратившись в статую. Пусть у Тани в руках и безопасная бритва, но шевелиться — это слишком большой риск. Мужчины меня поймут. Ага.

— Во-от, теперь будешь чистенькая, как и положено хорошеньким девочкам! А то навыращивала тут кустов, прям Летний сад какой-то. А ну ка... — быстро смыв остатки пены, Татьяна пробежалась язычком по только что выбритому анусу, вызвав во мне волну сильной дрожи. Контраст сухого прохладного воздуха и горячего влажного языка — мрррр, как же классно!

А язычок тем временем и не думал останавливаться — он порхал вокруг, пытался пробраться вовнутрь, разминал и гладил, заставляя меня стонать и дрожать.

— Рррр, шлюшка, хватит крутить своей соблазнительной попкой! — с явным трудом увлёкшаяся женщина оторвалась от ласк, отстранившись от меня. — Так и просишься, чтобы тебя натянули, да?

Разумеется, этот вопрос ответа не требовал. Распрямившись и надавив на руки геля для душа, я стал намыливать возбужденно-возмущенную Таню, стараясь не намочить её прическу. И почти сразу поймал себя на том, что ни сколько мою обнаженную пенно-рождённую красавицу, сколько ласкаю её, уделяя особенное внимание груди и попе. Правда, стоило мне только попробовать пробраться к сокровенному, как тут получил шлепок по руке.

— Мне, конечно, хорошо, мррр, даже очень хорошо, и очень хочется чтобы ты продолжала, ага, именно вот так, но... но нас с тобой ждут. — убрав с груди мою ладонь и сполоснувшись, женщина выскочила из ванной, на ходу заворачиваясь в большущее белое полотенце.

— Милая-сладкая, быстрее давай.

— Ехать нам куда?

— К «Пяти углам». И быть там надо к восьми

— Оу. Тогда да, надо поторопиться.

Пока я вытирался, в ванную снова проскользнула Татьяна, уже в белье и чулках.

— Девочка моя, а ты ничего не забыла?

— Хм, вроде бы нет!

После чего мне кивком указали на сиротливо лежащую на бортике ванной пробку.

— И, хорошая моя, сделай это сама — а то я точно сорвусь. — в её подрагивающем голосе слышалось нешуточное возбуждение. Значит вот эту игру с душем, гелем и пеной надо будет обязательно продолжить.

— А где... ? — мне ответили даже раньше, чем я успел закончить проговаривать вопрос.

— Смазка на тумбочке!

Дорога к студии не заняла много времени. Проспекты были загружены в основном нам на встречу, а набережные и мосты в центре немного освободились к восьми часам. Место для парковки во дворе-колодце мне указала Таня, оно, мол, под Виктора зарегистрировано, паркуйся спокойно. Скрипучие входные двери, решетчатая шахта лифта, запыленные окна, высоченные потолки — классическая парадная в старом, еще дореволюционном доме.

Поднимаясь на самый верх по стёртым бесчисленными жильцами ступеням, поймал себя на том, что нервничаю, и мой анус непроизвольно и, разумеется, безрезультатно, пытается сжаться на упругом пластике пробки.

Сам «виктОр», который с ударением на «О», какой он? Этакий колобок, с буйной нечесаной шевелюрой, в заляпанном красками фартуке поверх прокуренного растянутого свитера а-ля бомж из «Брата», и с коротким толстым членом под круглым животиком? Суетливый, неуклюжий, потные ладошки, сальные губки, пухлые, плохо бритые, щёчки? И похотливый, пачкающий, взгляд, бегающий то по Таниной фигуре в алом латексе, то по моей оттопыренной, поблескивающей смазкой, заднице?

Или бледнокожий нагламуренный пижон, вот только из салона с сеанса пилинга, шугаринга и прочего лифтинга? Длинные пальцы, узкие джинсы, тонкие, искривленные в вечном презрении к окружающему быдлу, губы, обязательно подведенные темной помадой? И трахать меня он будет так скучающе, не торопясь, с этакой барской ленцой, параллельно шкворча папироской в длинном мундштуке (чтобы пальцы потом не пахли табаком, это пошло) и обсуждая с Таней влияние художника Тищенко на киевских абстракционистов? Ну, в Танюше я сомневаюсь, она и не такое обсуждать вполне профессионально сможет, ага. Я же — точно даже слова вставить не смогу. И чувствовать себя буду из-за этого соответственно. Ради чего, собственно, этот козёл и заведёт такой разговор — дабы всякие пассивные четче и контрастней прочувствовали своё положение и место.

Вот сейчас мы поднимемся, зайдем, и что? Как дальше? Как говорить, что делать? Меня что, сразу в позу и вперед? Буквально в прихожей, дав только опереться на стойку для обуви да еще уткнуться в пальто, с весны висящее на вешалке, чтобы во время фрикций об стену не больно лбом бился?

Или для знакомства хоть кофейку попьем, чтобы расслабился в незнакомой обстановке, а потом вместо обувной стойки будет кухонная табуретка, и головой я буду биться об холодильник с обязательным китайским пластиковым календарём с котятами?