Массаж. Эпилог

  1. Массаж. День третий
  2. Массаж. День третий: Завершение
  3. Массаж. День четвертый
  4. Массаж. День пятый
  5. Массаж. Эпилог

Страница: 1 из 5

Совсем скоро сборы были завершены. Поставив в багажник довольно увесистую сумку с «реквизитом», и придерживая открытую дверцу машины, я в очередной раз удивился, как легко Таня меняет свой образ.

В медцентре она — деловито-равнодушная, совершенно спокойная медсестра-физиолог. Минимум косметики, униформа, уставший скучающий взгляд, предельная лаконичность. Она даже казалась старше своих тридцати пяти.

Стоило ей зайти на кухню — будто по волшебству исчезал «синий чулок», а появлялась заботливая домохозяйка, с полотенцем на волосах и тонком, заношенном, но таком удобном халатике. Теплая, домашняя, мягкая.

На лоджии, вечером, с вином и трубкой — весёлая и романтичная девочка, смотрящая на мир широко распахнутыми серыми глазами, готовая часами слушать сказки о ярких звёздах, солёном ветре и нагретых южном солнцем скалах.

Про то, как менялась Таня в постели — и говорить нечего. Первый образ — властная, агрессивная и жесткая, сильная женщина. Алая помада, контрастные тени, роскошные черные чулки с кружевным поясом, и её трусики, затолканные мне в рот в роли кляпа. Она знает, чего хочет. Она — всё время сверху, она управляет и ведёт. А ты вообще будь доволен, что тебе позволяют полизать такой женщине, причем начинать надо с пальчиков ног.

Второй образ, дичайший контраст с первым, совершенно разрывающий шаблон. Только что она тебя чуть ли не насиловала, но стоит проявить в момент отдыха инициативу, как место королевы занимает нежная, послушная девочка, покорно, даже с некоторым смущением и стеснительностью, раздвигающая ножки под мужским натиском. Белый закрытый лиф, трусики-"недельки», потупленный взор, приоткрытые ждущие губки, смирение перед таким пугающим, но неизбежным, проникновением. «Ах, ты такой сильный, милый, будь со мной нежнее» сквозь сдерживаемые, едва слышные стоны.

Третий образ — это Таня плюс страпон. Тут главная её эмоции — веселье, любопытство и страсть. Пристегнув игрушку, женщина уступала место ребенку — гремучий сплав из желания доминировать и нежной заботливости, а еще ни капли стеснительности, никаких запретных тем, воплощение непосредственности и открытости. Неспешно потрахивая мой зад, она расспрашивала о сексуальном опыте, сама рассказывала забавные случаи из более чем богатой практики, узнавала какое бельё ей больше всего к лицу, к груди и к попке.

Следующий образ — это, конечно же, Госпожа. Да, я столкнулся с ним всего единожды и не смог прочувствовать все грани этого воплощения Таниного характера. Не успела она тогда развернуться на полную. Но даже за те короткие минуты я увидел желание доминировать, загнанное в абсолют. И все порожденные этим неудовлетворённым желанием чувства — обжигающая жестокость, ледяная злоба, подавление, болезненные щипки, приказы, стегающие плетью и какая-то липкая, комковатая, с солоноватым привкусом крови, похоть. Нечто из самых тёмных глубин естества. Секс даже не как средство удовлетворения самых низменных животных инстинктов, а как средство унижения и насилия, как доказательство власти. Вспоминаю — вздрагиваю.

А сейчас... Сейчас в машину садилась классическая деловая леди. Юбка-карандаш чуть ниже колен, белая сорочка, сумочка-клатч, едва заметный макияж — хоть сейчас в «переговорку», на совещание, обеспечивать крупную сделку.

Молчаливая «серая» медсестра. Щебечущая заботливая домохозяйка. Напевающая что-то из «Блэкморс Найт» романтичная девчонка. Строгая бизнес-леди. Сексуальная царственная вамп.

Воплощенная невинность со сжатыми коленками. Непосредственное любопытство со страпоном на перевес. И, конечно же, бдсм-госпожа, извращенная садистская похоть. Это только то, что я узнал за неделю знакомства.

— Таня, тебе бы еще очки. Знаешь, такие, с тонкими дужками и прямоугольными стёклами.

— Ты думаешь? — развернув к себе зеркало заднего вида, ловя рассеянный свет белой ночи, Таня внимательно себя осмотрела, явно представляя, как дополнит образ такой аксессуар. Представленное ей понравилось, ввиду чего я был награждён тёплой улыбкой, на мгновение «сломавшей» деловой образ.

— Спасибо, милая. Хорошая идея.

С удивлением я осознал, что меня совершенно не коробит её обращение ко мне в женском роде. Просто для Тани-любопытного ребенка я — не мужчина. Для этого её образа я — девушка, подружка. Именно поэтому и обращение как к девушке, именно поэтому страпон и, в основном, оральный секс, именно поэтому открытость в совершенно «женских» темах, и поэтому отсутствие какого-либо смущения. Ну какое смущение перед подружкой то? Даже то, что она устроила для меня и Виктора — это было именно удовлетворение любопытства и игра. А как будет смотреться моя подруженька на мужском члене? Ой, а глянуть бы, как она язычком работает, как заглатывает по самое основание. Можно сказать, что по сути Виктор был для нас не активным мужчиной, а этаким «ожившим страпоном», игрушкой-насадкой с подогревом и спермой, которой Таня меня трахала. Может быть, именно поэтому секс с ним я вообще не воспринимала как гомосексуальный — весь вечер я была партнершей только для Танечки, и только её члены, разной формы и размеров, развлекались и шалили с моим ротиком и задницей.

Так, если для такого образа я — подружка, то для медсестры — клиент. Тут всё достаточно просто. Клиентов — сотни. Чем меньше будешь напрягать собой врача — тем лучше.

Для домохозяйки — муж. То-то я понять не мог, почему мне хочется попросить у Тани фартук и перемыть посуду. Да и поскрипывающая дверь на лоджию меня нервировала гораздо больше, чем такая же дома.

Для романтика — повидавший мир путешественник, этакий Индиана Джонс, кривая ухмылка, щетина, пыльная шляпа, ворох приключений и баек, а еще обязательный кольт в потёртой кобуре низко на бёдрах.

В постели... Так... Ага.

Для вамп — восторженный мальчик, которым можно вертеть как только хочется и готовый ради такой роскошной женщины на любые глупости. Ну да, я помню, с каким восхищением смотрел снизу вверх на самодовольно улыбающуюся красавицу, тщательно вылизывая ей половые губки, и как пытался угадать малейшее желание царственно сидящей на моем лице женщины.

Для невинной девочки — хе, мужская мечта, альфа-самец, «тарзан», «казанова» и «тамерлан» в одном лице. С каким же чувством превосходства я входил в её подрагивающее толи в предвкушении, толи в опаске, лоно. Как же, как же — добился, смог, завоевал. Мда-а... как, оказывается, легко управлять мужчинами.

Ну и Госпожа. Для нее не более чем бесправный раб, безвольная тряпка. А еще поверженная жертва, игрушка для удовлетворения самых извращенных фантазий. Шок, растерянность, подавляющее ощущение беспомощности и слабости. Затащи она меня тогда сразу на стойку для порки, или прикуй к столбикам кровати, не дай мне передышку под видом вопроса — я бы так ничего не сказал и не сделал. Сопротивляться ей было невозможно, выйти из роли самому — не было ни времени, ни сил. Так бы и хныкал, безропотно принимая в иссеченный, кровящий зад монструозный черный член.

Мосты еще не свели, поэтому возвращаться пришлось по западному скоростному. Танюша даже задремала, и только писк транспондера да приглушенные «поверните направо» из навигатора не давали ей заснуть окончательно. Дома — душ, подогретые полотенца, и одна большая чашка чаю с молоком на двоих. А потом кроватка, легкий теплый плед, и уставшая женщина, прижавшаяся ко мне спиной и голой попкой. Спать Таня предпочитала исключительно нагишом, и по возможности закрутившись не только в одеялко, но и в мои руки.

— Таня? — я рассеяно гладил свою красавицу по ножкам, иногда перебегая на животик, но даже не пытаясь приласкать грудь, между ножек, или, упаси господь, поясницу. Никакого совращения — простой расслабляющий массаж.

— Да, котик. — она чуток приподняла голову, поудобнее устраиваясь на моей руке.

— Скажи, а что было бы, не поцелуй я тебя тогда... ну... в той комнате?

— В игровой? Когда я предлагала тебе выбрать порку или трах? — поймав мою ладонь, что как ...

 Читать дальше →

Последние рассказы автора

наверх