Моя мать ведьма-футанари... опять. Часть третья. Треть первая

студентов у четвёртой аудитории мы, по совету Линга, по-быстрому провели перекличку, после чего по быстрому забились в аудиторию. Предмет назывался «Оральное мастерство» и вёл его какой-то смазливый рыжий паренёк в серо-голубой футболке. Целый час мы мычали, массировали шею, издавали гортаные звуки и специально зевали, мне даже начало казаться, что сейчас мы запоём, а слово «оральный» в названии предмета будет иметь отношение к вокалу и произношению. Даже когда нам раздали баночки с жемчужно-прозрачной мазью и мы стали смазывать вход в гортань надежда пискнула: «Это может быть полезно для связок». Потом каждому раздали по гладкому продолговатому вибратору, надежда выбросила белый флаг и я, вздохнув, вспомнил как упражнялся с огурцами и маминым фаллоимитатором. По очереди нас вызывали на кафедру и просили продемонстрировать своё мастерство.

На уроке я присутствовал чисто фактически, потому как меня больше занимал вопрос: зачем Лингу наши имена. Понимая специфику заведения, я чуял неладное. Я настолько оказался поглощён этими мыслями, что когда меня вызвали на кафедру, я автоматически подошёл, встал и просто стоял. Когда мне жестами подсказали, что от меня требуется, я на автомате чуть не проглотил вибратор. В последний момент горло сжалось и преподаватель успел подскочить и вытащить его у меня изо рта. Со смехом он посоветовал мне не витать в облаках и отметил мою большую расслабленность гортани и отсутствие рвотного рефлекса. Я признался, что, в своё время, тренировался четыре года на разных подручных предметах, на что преподаватель посоветовал мне подумать о переходе в более серьёзную группу. Вернувшись на своё место я постарался выкинуть инцедент с именами из головы, но, из-за отсутствия на уроке чего-либо интересного, мои мысли постоянно к этому возвращались.

Следующей парой была «Растяжка». К гимнастике это имело мало отношения. Преподавало дисциплину затянутое латексом сисястое создание, с кляпом во рту. Для меня оказалось шоком, что не только языковой барьер здесь нивелирован. Преподаватель обращался к нам на азбуке глухонемых, быстро орудуя руками, а до нас доходил низкий женский сокойный голос, рождавшийся где-то в голове.

Как оказалось, все, присутствовавшие на первом занятии, получили домашнее задание и анальную пробку персонального размера. Задание было таково — установив пробку на пол, нужно было сначала насадиться на неё до основания, приподнять над полом а затем вытолкнуть из себя усилием мышц. В свою очередь меня меня вызвали на кафедру.

— Ты не был на прошлом уроке, верно? — спросила преподаватель, обильно смазывая затянутую в латекс кисть руки.

— Да, извините, — я почувствовал комок в горле. Я прекрасно понимал, что сейчас будет и судорожно думал, как бы избежать этой участи.

— Ложись на стол, — преподаватель, кивнула на стол для пособий. Я опустился животом на стол, стоя спиной к учителю, — Не так, — поправила меня она, — Поперёк. Спиной к своим товарищам.

Я опешил. Одно дело быть оттраханым рукой в зад, а другое дело, чтобы весь курс это ещё и увидел. Увидев моё замешательство Линг, ассистировавший преподавателю, шепнул мне: «Тебе лучше лечь самой, друже. Не расстраивай госпожу Леопольд». Я зыркнул на него зло, но советом пренебрегать не стал — у него пока не было причин желать мне зла. Ведь он наверное, хотел склонить меня на свою сторону. Возможно.

Я лёг поперёк стола и задрал свой балахон, оголяя мои весьма округлые мослы. Госпожа преподаватель не спеша обошла стол, встав перед моим лицом и, склонившись надо мной, своей левой рукой стала разминать мою дырочку. Недавний инцедент в медпункте сыграл мне на руку — колечко практически не оказало сопротивления и первые два пальчика даже не причинили мне дискомфорта. На четвёртом стало неприятно, пять пальцев втиснулись, но когда она попыталсь пропихнуть в меня руку до костяшек, стало больно. Мой задний проход рефлекторно сжался, увеличивая боль, но я быстро пришёл в себя и, всхлипнув, максимально расслабился. Госпожа Леопольд удовлетворённо хмыкнула, немного покрутила рукой и ввела кисть до конца... Я вздохнул с облегчением, но рано. Пальцами другой руки преподаватель продолжила растягивать мой зад, при это аккуратно двигая во мне сжатой в кулак левой рукой. Может кому-то такое и нравится, но для меня это был сущий ад.

Растянутая дырка горела огнём, двигающийся кулак весьма больно что-то задевал, спина затекла, ноги потихоньку сводило судорогой. Я уже был готов закричать от боли, как вдруг госпожа вытащила из меня ладонь и выразительно что-то глянула Лингу. Тот немедленно проследовал к двери, откуда обычно выходили преподаватели и скоро вернулся оттуда с анальной пробкой. Была она чёрной, короткой, постепенно расширяющейся и очень внушительной. Не знаю уж, для каких таких целей нас растягивали, но эта пробка была не меньше десяти сантиметров диаметром в своём самом широком месте. Мне было сложно вообразить член таких размеров, тем более, что я пытался сделать это в то время, пока в мой задний проход заталкивали анальную пробку. И, судя по ощущениям, сексу с таким монстром подвергали только в качестве высшей меры наказания. Провожая меня в зал, госпожа посоветовала полежать на своём месте до конца занятия. Ничего иного мне, по сути, и не оставалось.

Лёжа на своём месте я думал только о том, как же мне выбраться из этого стрёмного места.