Склад запчастей

смотрит на её бедра и грудь как на прелести обычной девочки, одёргивал себя, но потом всё равно смотрел. Нина была симпатичная... даже красивая. Когда потускнело воспоминание об их первой встрече, то её внешность оказалась очень даже. Нина не была худой или толстой — а в самый раз для её роста. Где надо — кругло, где надо — стройно.

Пару раз она замечала взгляды Кости, но ничего не говорила, только улыбалась. Один раз, правда, легонько шлёпнула по голове, когда он задержал взгляд на её ноге дольше положенного. Но тут Костя и сам был немного виноват — Нина стояла на большой лестнице, которая помогала подниматься до верхних полок. А поскольку надет на ней был халат до колен, то ноги представали в самом для Кости выгодном свете.

Костя смущённо улыбнулся и развёл руками — неожиданно для себя. Как ни странно, но таким уж виноватым он себя не чувствовал. На красоту чего ж не посмотреть?

Но и Нина отреагировала не так, как ожидал Костя. Не крикнула, не нахмурила брови, а просто чуть улыбнулась, слегка покачав головой. Как будто сказала: «я не сержусь, но должна это сделать».

... А в конце июня случилось событие, которое неожиданно перевернуло всю работу на складе, повлияв одновременно и на отношения тех, кто в нём работал...

Уже три дня стояла жара. Утром термометр показывал +23, а к середине дня поднимался вообще до 35. Работать было душно невероятно. На второй день Костя предложил открыть настежь дверь на склад и окно в нём, чтобы организовать хоть какое-то движение воздуха. Но Нина лишь сожалеюще покачала головой, утирая испарину со лба:

— Думаешь, мне не хочется? Но дверь держать открытой никак нельзя — у меня там документы, печати. А мы если тут работать будем, то не услышим если кто зайдёт. Не дай Бог сопрут что — меня выгонят.

Против такого довода спорить было трудно. Единственной альтернативой было одеваться полегче. Поэтому на следующий день Костя радостно влез в шорты и, подумав, майку надевать не стал. Нина посмотрела на него, пробежав, как показалось Косте, оценивающим взглядом по фигуре, и, пошуршав в кабинете, вышла в склад в халате. Присмотревшись, Костя заметил некоторую странность, которую понял минутой позже. На Нине под халатом не было футболки. И не только её — чуть проступающие шишечки на груди были сосками. Она ещё и без лифчика!

От такого зрелища кровь рванула к члену с такой скоростью, что Косте пришлось поспешно сунуть руки в карманы шорт, чтобы не выдать себя. Хотя Нина всё равно улыбнулась, заметив его поспешное движение.

— Глаза не сломаешь? — лукаво спросила она, чуть наклонив на плечо голову.

Костя что-то промямлил в ответ, чувствуя себя не в своей тарелке. До конца дня он то и дело смотрел на Нинину грудь, видя, как она живо движется под халатом, вычерчивая сосками сложные кривые. Да и в вырез халата незаметно пару раз удалось заглянуть, когда Нина нагибалась. Грудь у неё была красивая, Костя мог поручиться перед кем угодно. Не очень большая, но для неё в самый раз. Да и на Костин вкус тоже.

Стоя под душем, Костя ещё раз прокручивал в голове увиденные сегодня приятные взору картины. От этого член налился такой силой, что стоял почти вертикально. В голове мелькнула мысль быстренько передёрнуть, чтобы успокоиться. Но тут что-то прошумело неподалёку. Утерев воду с лица, Костя глянул на стеллаж. Никого. Вон одежда лежит. Наверно, просто показалось. Будет за ним Нина подглядывать, как же. Девчонки не такие.

Костя переоделся в чистое и подошёл к кабинету. Нина сегодня опередила его, переодевшись, и теперь разговаривала с кем-то по телефону, причём как-то взволнованно.

— Виктор Семёнович, вы же знаете, я не могу остаться, — говорила она, теребя витой провод. — Да я понимаю... но никак не могу. Ну может кто-то из кладовщиков меня подменит?

Костя видел, как она мрачнела всё больше, слушая неразборчивую с такого расстояния речь какого-то Виктора Семёновича. Потом сказала:

— Хорошо, я поняла. — И положила трубку.

— Нина, что случилось? — спросил Костя, подходя к ней.

— Машина должна прийти с подшипниками, — сказала она. — Где-то через полчаса. Надо их принять и разгрузить. А я не могу.

— Давай я останусь и тебе помогу! — предложил Костя. Ему совсем не хотелось, чтобы Нина огорчалась.

— Да я никак не могу! — огорчённо сказала она. — Мне надо ребёнка из садика забирать.

— Какого ребёнка? — не понял Костя.

— Дочку, — Нина подняла на него взгляд.

Дочку? У Кости от неожиданности язык прилип к нёбу. У Нины есть дочка? Мысли вихрем носились в его голове. Как так? Кольца на пальце у Нины не было, поэтому новость и произвела на него такое впечатление.

— Ну, позвони мужу, пусть он заберёт, — сказал Костя немного осипшим голосом.

— Было бы кому звонить — позвонила бы, — сказала Нина, глядя на стол. — Мама с отцом сегодня во вторую работают, не смогут подмениться. А садик до 6, я точно опоздаю.

На столе появилась капля. Костя вскинул взгляд на Нину и успел увидеть, как ещё одна слезинка сорвалась с ресниц.

— Нина! — он шагнул к ней очень близко, не совсем соображая, что делает. Точнее — мыслил он твёрдо, но ощущал себя немного другим, как бы не собой. — Давай так. Ты не будешь плакать. Покажи мне — что и где подписать. А разгрузить я и сам смогу.

Нина вскинула на него глаза, которые сквозь слёзы озарились вдруг надеждой. Но тут же сказала:

— Там моя подпись нужна, я же ответственное лицо.

— Она не такая сложная, — смущённо сказал Костя. — Я её умею копировать.

— Как? — удивилась Нина. — Зачем?

— Ну... — протянул Костя, опуская взгляд. — Просто понравилась. Как-то машинально стал рисовать... Вот и научился.

Он взял листок бумаги и быстро изобразил Нинину подпись. Та посмотрела и сказала:

— И правда, как моя.

Потом поглядела на Костю, который с покрасневшими щеками — «конечно она раскусила его неуклюжие объяснения. Блин, позорище!» — смотрел на неё. И сказала:

— Если и правда хочешь помочь — то давай всё делать быстро.

Она показала Косте на пустом бланке — где, что и как писать. Где ставить подпись, что проверять в накладной. Глянув на часы на стене, Нина сказала:

— Ну всё, мне пора, сейчас автобус подойдёт. Ключи в столе, закрыть не забудь всё. Пожалуйста, Костенька, не подведи!

Костя кивнул, и Нина, схватив сумку, исчезла за дверью.

Костенька... Он покатал это слово на языке, ещё раза два прокрутил в голове голос Нины, произносящий его имя именно так — и похоже на детское, как мама звала его, и не похоже. Как-то по-другому произносила его Нина. Как-то так, что горло схватывало от внезапного чувства нежности к ней. И желания непременно помочь. Чтобы она не плакала.

Он подготовил бланки и переоделся обратно в рабочее. Вскоре подъехала машина, бортовой «Урал». Вышедший мужчина, увидев его в дверях, спросил:

— Это 8-й склад?

— Да, — кивнул Костя, подходя. — Документы давайте.

— Подожди, мне сказали тут кладовщик женщина, — сказал водитель.

— Я подменяю, у неё ребёнок... — расплывчато сказал Костя, мимикой и жестами показав что-то типа «сам не рад, но что делать, приходится». Видимо его пантомима убедила приезжего, да и на вид Костя выглядел старше своих лет. Как бы то ни было, мужчина протянул накладную и счёт-фактуру на груз.

Костя пробежал их глазами и вздохнул: 45 позиций. Поднялся на колесо и заглянул за борт... Валом. Одно слово — валом.

Следующие два часа он тельфером опускал на тележку застропованные связками подшипники, отвозя её внутрь склада и пока разгружая просто кучей. Наконец он выключил кран, дважды проверил все позиции по счёту и, подписав и поставив печати, вернул документы водителю.

— Всего доброго, — кивнул тот и укатил.

Костя закрыл дверь и вернулся в кабинет. Глянул на сотовый — 10 пропущенных от мамы и одно смс от папы: «Ты где? Что случилось»?

— Алло, мам, — сказал он, набрав её номер....  Читать дальше →