Вторжение

бензина в бак?

От вида очаровательной обнажённой девушки, так похожей сразу на двух женщин его мечты, он начал понемногу заводиться.

— А... Имён у вас тоже нет?

— Ты имеешь в виду идентификаторы? Есть. Но они не произносятся вслух. Мы их просто чувствуем.

— Тогда я буду звать тебя Катей, ладно? А тебя — Брэдом. Идёт? Я — Антон Павлович, или просто Антон.

— Мы знаем твой идентификатор. Мы это слышим: Антон Павлович Кирсанов, — ответила Катя. — Я слышу также, что ты ко мне начал хорошо относиться.

Ё-моё, мелькнуло у Антона, да они же мысли читают! Начал хорошо относиться? Ха! Да я тебя хочу как...

— Антон, как ты меня хочешь? — казалось, Катя заглянула ему прямо в мозг! — У тебя в организме сейчас происходят изменения. А зачем?

Зачем у меня встал? Эх, девочка... А как же иначе? Сперматозоид тебе нужен? Доставить его по назначению нужно? Без этого никак! То-то, милая...

Ничего этого Антон не высказал вслух. Поняли или нет пришельцы его мысли? Он решил на этом не заморачиваться: он же не может не думать вообще! А им пока не все человеческие понятия доступны.

— Ну-с, молодые люди, приступим к нашим занятиям, — Антон рукой показал гостям, что надо встать с дивана. — Катя, поцелуй Брэда для начала.

— Как это? — инопланетяне посмотрели на хозяина как инопланетяне.

— Губами касайся его губ, проведи у него во рту языком, втяни немного его губы... А ты, Брэд, делай то же самое. Ну, поехали!

Сначала пришельцам мешали носы, потом — ненужная синхронность действий. Но разумные существа быстро учились: минуты через три они целовались как настоящие земляне. Эрекция у Антона усилилась. Но только у Антона. Парень, Брэд, видимо, ничего не чувствовал, его член висел, как ни в чём не бывало. Между гостями оставалось изрядное расстояние, они не соприкасались ничем, кроме губ. Антон встал и прижал их друг к другу. Гости, как прилежные ученики, продолжили упражнение.

— Ну-ка, ну-ка, — Антон тронул пальцем Катин сосок. Мягкий, расслабленный... — А здесь как? — и его ладонь заехала в девичью промежность. Увы, там было сухо.
— Вы чувствуете изменения?

Катя прекратила поцелуй:

— Только твои, Антон. Сейчас ты ещё лучше ко мне относишься.

Вот спасибо тебе, Катя... Член прямо звенит от напряжения... А им хоть бы что! Асексуалы, мать их... Да уж, первый блин вышел комом... Надо что-то радикальное. Может, стать играющим тренером?

— Катя, сядь. Так, чуть сдвинь попку ко мне, ещё, ещё. Брэд, становись рядом с ней на колени. Ближе. Ага... Ещё немного. Да не бойся, в глаз ей не попадёшь, не заряжено у тебя ружьё. Катюша, возьми губами член. Ну да, это и есть член. Да, ты верно говоришь, это его называют xyй. Какое ружьё? А, я пошутил. Потом, потом объясню, что такое шутить. Ну давай, соси... Ну, как сильно... так, средне. Вот умница, и рукой яички придерживай! Надо же, как ты быстро учишься!

Антон с минуту смотрел на этот учебный минет, неуклюжий и безрезультатный. Естество Брэда не реагировало и не эрегировало.

Опустившись на колени перед Катей, Антон развёл её бёдра и коснулся губами мягкой и тёплой раздвоенной булочки. Сухо...

Катя не пахла. То есть, от неё исходил лишь запах нежного ребёнка, неожиданный в этом месте. Ну да, пронеслось в Антоновой голове, тельце-то новенькое, ему возраста — час от силы.

Язык пробежался по половинкам булочки, опустился вниз, нырнул в расщелину, и, вибрируя, двинулся по ней вверх. И опять вниз. Туда-сюда, туда-сюда... не приближаясь к заветному уголку, что вверху, где сходятся пухлые губы. С каждым движением язык углублялся между ними, постепенно, миллиметр за миллиметром.

Не сразу до Антона дошло, что ущелье, по которому гуляет язык, уже не сухое, а влажное и скользкое. И внутренние губы налились, выглянули наружу. И розовый бутончик показался из-под своего капюшона. И Катя двигает попой навстречу языку, явно стараясь коснуться его своей затвердевшей бусинкой.

Лёгкое движение, и они встретились. Кончик языка обежал основание, раз, другой, третий... Антон почувствовал на затылке руку, прижимающую его голову к ущелью, стремительно наполняющемуся соком.

А как там у них с Брэдом? Играющий тренер возвёл очи горе.

У них с Брэдом всё было нормально. Член стоял так, что Брэд и Катя в две руки отгибали его от живота, чтобы удерживать во рту.

Антон вернулся к ласкам. Его щёки и подбородок были мокрыми, влага стекала по шее. Катино тело вдруг напряглось, и она конвульсивно задвигала тазом. Чуть ли не тут же послышался сладострастный мужской стон...

Когда девушка отпустила, наконец, голову Антона, он смог оценить успех первого эксперимента. Лица инопланетян выражали изумление и восторг. Губы, щёки, шею и грудь Кати покрывала густая кремовая сперма. Капли блестели и на волосах.

— Н-да, эксперимент удался... наполовину, — хрипло констатировал хозяин дома, измученный эрекцией, — генерация сперматозоидов прошла успешно, а с доставкой по назначению не получилось... В следующий раз сосредоточимся на доставке.

— А когда будет следующий раз? — поинтересовалась Катя. — У нас мало времени. По вашему счёту примерно два часа.

— Этого хватит, — заверил Антон. — Какие впечатления?

И Катя пустилась в объяснения, что сначала она слышала только хорошее отношение Антона, такое сильное, как будто он хотел соединиться с ней, потом в её организме начались приятные изменения, и она тоже стала хорошо относиться к Антону и к Брэду. И Брэд тоже стал хорошо к ней относиться. И ей хотелось, чтобы к ней относились всё лучше и лучше, и чтобы с ней соединились. Потом... потом ей стало особенно хорошо, но почему-то об этом она плохо помнит... И что это такое у неё во рту и на лице?

— Это и есть сперма. Её сгенерировал Брэд. Что скажешь, Брэд?

Парень поведал, что сначала он ничего не слышал, потом он почувствовал, что Катя хорошо к нему относится, и он тоже стал к ней хорошо относиться, и у него начал твердеть и вытягиваться орган, который Катя держала во рту, и что им надо соединиться, но мешает Антон, и вдруг из органа брызнула жидкость прямо Кате в рот...

Антон посмотрел на стоящий как ни в чём не бывало член инопланетянина... Однако, что значит новенький организм! Так чего время тянуть? Надо продолжать...

Катя была поставлена на диване в древнейшую из поз, с прогнутой спиной, Брэд размещён перед раскрывшимся мокрым входом в её глубины. Антон впервые в жизни собственной рукой ввёл чужой член в женщину, которую сам хотел до одури. Что поделаешь, noblesse oblige, раз взялся помогать гостям.

— Ну, что стоишь? — почти грубо окрикнул он Брэда. — Двигай членом! Быстрей, быстрей...

Парень послушно зашевелил тазом, потом проявил инициативу — нашёл применение рукам, взяв Катю за попку и ритмично прижимая её к себе. В его бесстрастных поначалу глазах явно отсвечивало нарастающее наслаждение.
Катя тоже завелась не по-детски, прямо как настоящая земная женщина. Она закрыла глаза и даже начала постанывать.

И Антон не устоял. Презрев законы гостеприимства, презрев свою роль инструктора и тренера, он целиком отдался роли игрока. Сбросив с непостижимой быстротой джинсы вместе с трусами, он встал перед Катиным лицом и коснулся головкой её губ. Губы сейчас же сомкнулись на члене... От удовольствия Антон зажмурился.

Почувствовав приближение оргазма, он посмотрел на своих экспериментаторов и обалдел: в комнате было ещё двое фигур! Каких-то сиреневых, полупрозрачных, с «ноутбуками» в руках. «Ноутбуки» вдруг полыхнули нестерпимым белым светом, ослепившим Антона, и он кончил.

Но кончил Антон в воздух. И желанные, и нежеланные гости исчезли в момент вспышки...

Над обратной стороной Луны висел корабль.

В учебной аудитории шло экстренное собрание. Старший воспитатель, указывая сразу тремя щупальцами на двоих учеников, держал суровую речь. Он стыдил их перед остальными за безобразную выходку — самовольную отлучку с базы на обитаемую планету и запрещённый контакт с аборигенами. Виноватые ученики светились бледно-голубым цветом — цветом стыда и раскаяния.

Однако стороны их, повёрнутые друг к другу, нет-нет да и освещал ярко-жёлтый огонёк.

Дети делились необыкновенными впечатлениями от самоволки.