Хроники Пустошей. Часть 3: В пути

— Ты ранен, — я первой нарушила молчание.

— Ты тоже, — сказал он, подбирая с земли снайперскую винтовку.

Я поспешила вытереть кровь со рта, не став говорить, что она не моя.

— Напомни в следующий раз, что для прикрытия ты совсем не годишься, — устало проговорил он, и бросил мне винтовку.

Поймав её, я задержала взгляд на ране Бена. По его лбу потекла тонкая струйка крови, которую Бен тут же поспешил вытереть тыльной стороной ладони.

— Тебя ранили в голову. Почему ты всё ещё жив? — спросила я.

— Это не рана, а пустяковая царапина. Этот придурок (Бен пнул покойника) выстрелил как раз в тот момент, когда я обернулся. Пуля лишь слегка поцарапала кожу. Пришлось рухнуть на землю и притвориться мёртвым, иначе этот урод пальнул бы ещё раз. А у тебя всё как прошло? Сильно досталось?

— Могло быть хуже, — уклончиво ответила я, отряхивая грязь с одежды.

Иллюзий по поводу своего спасения от насильника я не питала. Как и тогда в магазине, когда я впервые встретилась с Беном, сейчас мне просто повезло. Не будь болтун таким невнимательным и легкомысленным, и не отошли бы он своего приятеля с холма, для меня бы всё закончилось намного хуже. Рано или поздно удача отвернётся от меня, и тогда... О том, что будет тогда, мне совсем не хотелось думать.

— Сколько их было? — продолжил допрос Бен.

— Двое.

— Что со вторым? Ты его прикончила?

— Да. Нет. Наверное, — неуверенно проговорила я.

Укоризненно покачав головой, Бен направился обратно к холму, дабы убедится, что болтун больше не представляет для нас угрозы. Когда он вернулся, первым делом я обратила внимание на биту. Как мне показалось, крови на ней стало чуть больше. Перехватив мой взгляд, Бен вытер кровь, и убрал биту за спину.

— Идём дальше. Привал сделаем через полчаса, — объявил он.

Мне оставалось только позавидовать его непробиваемости. Получить пулю в голову, и вместо привала продолжить путь сможет далеко не каждый. Однако внимательно присмотревшись к идущему впереди меня Бену, то и дело массирующему лоб, я поняла, что чувствует себя он не так хорошо, как пытается показать. Стычки с ещё одной вооружённой группой, состоявшей из шести человек, нам удалось избежать. Заметив незнакомцев издалека, мы поспешили спрятаться в небольшом овраге слева. На этот раз в качестве потенциальных врагов выступали не какие-то бандиты, а военные, патрулирующие местность. Наблюдая за солдатами через прицел снайперской винтовки, я заметила, что у них, как и ранее у нас, сломалась машина.

— Похоже это надолго, — проворчал Бен, опуская бинокль, и в который раз потирая лоб.

— Сильно болит? — участливо поинтересовалась я.

— Сильно. Но целительный минет облегчил бы мои страдания.

— Обойдёшься. Если так не терпится, сам ртом дотянешься! — резко ответила я, пожалев, что решила проявить заботу об этом озабоченном ворчуне.

— Совсем наглая стала. Избаловал я тебя, — проговорил Бен с укоризной, а затем сделал один глоток из своей фляжки.

Незапланированный привал затянулся. Желая скоротать время, я рассказала Бену про жизнь в безопасной зоне. Безопасная зона представляла собой внушительный многоместный подземный бункер, созданный на случай ядерной войны каким-то эксцентричным богачом. О его существовании мы узнали случайно, после того как отец перехватил радиосигнал из бункера. К моему глубочайшему стыду, лицо отца выветрилось из моей памяти, и я даже отдалённо не представляла как он выглядел. В отличие от меня с мамой, отец не пережил поход к бункеру. В безопасной зоне нам, как и другим счастливчикам, которым удалось пережить катастрофу, предоставили отдельную комнату. Все обитатели бункера жили строго по распорядку дня, и никогда не выходили наружу. Исключение составляли лишь разведчики и снабженцы. О том, что творится наверху, мы узнавали исключительно из их рассказов. Несмотря на изоляцию, любого желающего навсегда покинуть безопасную зону не только свободно выпускали наружу, но и давали припасов в дорогу. Постепенно мы свыклись с правилами проживания в безопасной зоне, и вопрос о том, чтобы покинуть бункер даже не поднимался.

— Как-то слишком уж гладко всё выходит. Если у вас всё было так хорошо, почему же вы оттуда ушли? — полюбопытствовал Бен, прервав мой рассказ.

— Нам пришлось это сделать. Распорядок пришёлся по душе далёко не всем. Вспыхнул бунт, и несколько человек погибло. Организаторы бунта установили новые порядки, гораздо хуже старых. Каждый обитатель безопасный зоны должен был отработать своё проживание любым доступным способом.

— Логично. Странно что это никому не пришло в голову гораздо раньше, — проговорил Бен не то с одобрением, не то с иронией.

О том, что произошло на второй вечер после переворота, я не рассказала бы даже под пытками. Я до сих пор вспоминаю про тот вечер с содроганием. Началось всё с того, что взволнованная мама забежала в нашу комнату, и приказала мне куда-нибудь спрятаться. Прежде чем я спросила что случилось, мама буквально затолкала меня в шкаф, и приказала не издавать ни звука. Только она успела отбежать к кровати, как в нашу комнату зашли двое мужчин. Их лиц я не видела, но когда один из них заговорил, я сразу поняла что это Тим — тот самый тип, который и поднял бунт.

— Где малявка? — спросил Тим.

— Понятия не имею. Гуляет где-то, — соврала мама.

— Врёт. По лицу вижу что врёт, — сказал второй визитёр, коим оказался Ларс.

Если Тим был просто мразью, то Ларс был мразью с большой буквы. Уродливый толстяк с двойным подбородком и свинячьими глазками не отличался особой смелостью в былое время, но после смены власти заметно осмелел. Когда мы с мамой только появились в бункере, Ларс как-то странно на меня посмотрел, от чего мне стало не по себе. Даже тогда, когда я была совсем несмышлёной, я понимала, что нормальные люди так на детей не смотрят. После того как Ларс как-то подловил меня в коридоре, и начал лапать, его за это едва не выгнали из бункера, но в итоге жирный уродец отделался лишь предупреждением. Мысль о том, что Ларс явился сюда исключительно за мной, ввергла меня в панику.

— Что вам здесь надо? Это моя комната, так что убирайтесь! — попыталась мама выпроводить незваных гостей.

— Не то время и не то место ты выбрала, чтобы характер показывать, — зловеще проговорил Тим.

— Просто оставьте нас в покое. Мы уйдём сегодня же.

— Похоже это дура так ничего и не поняла, — сказал Ларс, а затем ударил маму по лицу.

Не ожидавшая удара мама рухнула на кровать. Если до удара я ещё надеялась, что конфликт, суть которого по-прежнему была мне не ясна, удастся уладить мирным путём, то теперь эта надежда разбилась вдребезги.

— Никуда ты не уйдёшь, пока полностью с нами не расплатишься, — проговорил Тим с расстановкой.

— За что мне с вами расплачиваться? Не вы меня сюда пустили и не вы выделили мне комнату! — осмелилась возразить мама.

— Но расплачиваться тебе придётся с нами.

— Как? У нас нет ничего ценного!

— Кое-что у тебя есть, — сказал Тим, подошёл к маме, и начал лапать её за грудь.

Мама такой наглости не стерпела, отвесила новому хозяину бункера пощёчину, и попыталась рвануть к двери, однако Тим схватил её за руку, а Ларс ударил ногой в живот.

«Что вы делаете, твари? Немедленно прекратите!» — хотелось крикнуть мне, но вместо этого я лишь прикрыла рот рукой, боясь ненароком выдать себя.

То, что произошло дальше, было намного хуже. Рывком усадив задыхающуюся маму на колени, Тим расстегнули ширинку достал свой член, и начал тыкать им маму в лицо. Мама тут же закрыла рот, и начала мотать головой, за что Тим дважды наотмашь ударил её по лицу.

— Ты только напрасно тратишь моё время, тупая сука! Открой свой чёртов рот или я тебе ноги сломаю! — пригрозил он.

Мама открыла рот только для того чтобы плюнуть негодяю в лицо. Я ожидала, что Тим снова начнёт её бить, однако он лишь ...  Читать дальше →