Ари (перевод с английского). Часть 4

У нас был отличный секс, на этот раз медленный и не такой безумный, более расслабленный. Он потянулся и покрутил мои соски, а я скользнула рукой по клитору и испытала адский оргазм прямо перед тем, как он кончил в меня со счастливым стоном.

После того как Бобби заснул, обняв меня, я долго лежала без сна. Я задавалась вопросом о нем и Рэйчел, о нем и обо мне, о том, вернемся ли мы и когда к «обычному» сексу. Я подумала обо всех взлетах и падениях, которые у нас были после его развода с Лорой, и возвращаясь еще дальше, с того дня, когда мы встретились, и с того дня, когда он узнал, как я ему изменяла.

Шансы на то, что мы вернемся к прежнему, были астрономическими. Я отдавала должное своей настойчивости, проницательности Джона и готовности Бобби дать мне хотя бы небольшой шанс сунуть ногу в дверь. Без всех этих трех вещей мы, несомненно, жили бы раздельно, в разных городах, возможно, вообще без каких-либо контактов. И мне было бы ужасно грустно, а он был бы зол, обижен и ранен.

«Так лучше», — подумала я. — «Еще не до конца, но, парни, так значительно лучше».

***

Я не видела Бобби пару дней — и мне было интересно, трахает ли он все еще Рэйчел — но в субботу вечером он пригласил меня на ужин и сказал, что собирается сам его приготовить.

Когда я приехала и увидела, что на ужин будет брускетта, стейки на гриле, печеный картофель и греческий салат, я улыбнулась про себя. Это были одни из тех блюд, что Бобби делал лучше всего, и это означало, что он приложил дополнительные усилия. Я помогла с салатом, накрыла на стол, похвалила превосходные стейки и хорошее вино, которое он нашел, и флиртовала с ним на протяжении всего ужина и десерта — почти так, будто мы не знали друг друга больше десяти лет.

Было слишком холодно выходить на заднюю веранду, поэтому мы сели вместе на диване в гостиной. Я прижалась к нему и сказала:

— Это, оказывается, очень хорошее свидание, детка. И знаешь, что?

Он посмотрел с интересом на меня, и я сказала:

— Я все еще на все, на все готова.

Я ожидала, что он рассмеется или хотя бы улыбнется. Но он очень серьезно посмотрел на меня и сказал:

— До тех пор, пока это только со мной.

Так что, я села прямо, будучи такой же серьезной. Я взяла обе его руки в свои и снова посмотрела на него.

— Только с тобой. Сейчас и на всю оставшуюся жизнь... или пока я буду у тебя.

Он долго смотрел мне в глаза — это было почти так, как если бы я давала ему клятву, хотя это было не то, что я не говорила раньше бесчисленное множество раз. Наконец, он расслабился и улыбнулся.

— Что ж, в таком случае, я должен сказать, что сам чувствую себя довольно готовым на все.

Я усмехнулась и притянула его к себе, и мы некоторое время лежали на кушетке, целуясь друг с другом, никто из нас не торопился. Мы целовались и перешептывались друг с другом, и он лениво гладил меня по груди, что сделало мои соски полностью твердыми.

— Как мило, — сказал он и просунул руки под мою блузку, стягивая мой бюстгальтер, чтобы добраться до них. Он теребил и дразнил их, все время целуя меня, и я действительно начала возбуждаться.

— В спальню? — спросила я, но он покачал головой и сказал:

— Пока нет... мне и здесь очень весело. — Он ласкал и целовал меня, облизывал мою шею и покусывал мочку уха, играл с моей грудью, пока я не подумала, что сойду с ума от возбуждения — я снова почувствовала себя девятнадцатилетней.

Я пыталась вытащить его член из штанов, но он не позволил, просто продолжая играть со мной, наконец, скользнув рукой вниз по моей промокшей промежности и разбудим мою киску тревожным сигналом. Спустя долгое время, после того как я была полностью готова к траху, он все еще дразнил и ласкал меня, а я уже была готова взлететь на орбиту!

— Пожалуйста, детка, — повторяла я снова и снова, и наконец, он просто взял меня на руки и понес в спальню. Я скинула одежду как можно быстрее, полезла в ящик тумбочки за смазкой и устроилась на четвереньках. Но Бобби просто опустился на колени позади меня, дышал на мою влажную киску, а затем начал лизать ее, мучая меня, сводя с ума своим языком, скользящим по всему моему клитору. Он держал меня за бедра, чтобы я не могла уйти, и лизал и лизал меня, пока я не кончила, крича, пытаясь оттолкнуться от него, потому что этого было слишком много...

Я рухнула лицом вниз на кровать. Но менее чем через минуту он оказался сзади меня, снова поднял меня на четвереньки, а затем плавно протолкнул свой член в мою насквозь мокрую пизду. Это было так фантастически, что я не сразу поняла, что это значит. Я просто сказала: «Оооох» и начала толкаться навстречу его бедрам.

Мы трахались жестко, возбужденно, пока он не кончил, а потом лежали рядом. Наконец, я поняла, что это была не моя попа! На этот раз он взял мою пизду!

Я перевернулась, чтобы посмотреть на него, и он улыбнулся.

— Ага. Не то чтобы мне не нравилось трахать твою задницу, Ари, но твоя киска была такой влажной и горячей, что сопротивляться было трудно.

Я крепко обняла его и исцеловала все лицо: щеки, уши, виски и, наконец, рот. Мы полежали еще немного, и я спросила:

— Еще?

— Ну, если ты выкручиваешь мне руки...

***

На следующее утро я выскользнула из постели, натянула одну из старых футболок Бобби и приготовила ему его любимый завтрак: яичницу, сосиски и вафли. Когда он вошел на кухню, вероятно, привлеченный запахом кофе, я крепко поцеловала его, усадила за стол и сказала:

— Ешь. Ты должен набираться сил.

Он широко улыбнулся:

— Это угроза?

— Я предпочитаю думать об этом как об обещании, которое будет выполнено примерно через тридцать минут. Зависит от того, хочешь ли ты принять душ до или после... и будем ли мы это делать вместе или по отдельности.

Остаток дня был почти как медовый месяц. Мы весь день лежали и вставали с постели, отдыхая от секса, чтобы вздремнуть и время от времени перекусить. Бобби посмотрел половину футбольного матча, пока я готовила ужин, и мы съели его в постели, прежде чем поставить тарелки на пол, чтобы еще немного потрахаться. Мы, должно быть, проделали это раз шесть и спали в воскресенье ночью, как двое мертвецов.

Я понятия не имела, что принесет следующая неделя, но Бобби, казалось, считал само собой разумеющимся, что мы — снова вместе, что я буду ночевать здесь каждую ночь. Меня это устраивало! Ближе к концу недели он говорил о том, что мы уезжаем на выходные, и я не смогла удержать вылетевшего из моего рта вопроса:

— Итак, что у тебя с Рэйчел?

— О, Рэйчел. — Он улыбнулся, заставляя меня ждать. — Нууу... — сказал он, все еще улыбаясь, — секс с ней был довольно горячим. — Я молча отметила прошедшее время. — Но секс с тобой еще лучше. А за пределами кровати ты — вне конкуренции.

Я улыбнулась в ответ, ожидая. Я знала, что он хотел, чтобы я задала другой вопрос, но я не стала. Мы просто смотрели друг на друга, улыбались, ждали, и, наконец, я сказал себе: «к черту» и сдалась:

— Так, ты и она...

— Мы закончили, — торжественно сказал он. — Я задумался над тем, что ты очень настаивала, чтобы быть преданной мне и только мне, так может быть, мне пора начать делать то же самое?

Он все еще ухмылялся, когда я вскрикнула, вскочила со стула и бросилась ему в объятия, целуя его и плача...

***

День благодарения — это традиционное время, когда можно поесть, пока не наберешься слишком много, а я был так набита, что едва могла дышать. Я стояла с Маршей на ее кухне, вытирала посуду и передавала ей кастрюли и предметы сервировки, а она их споласкивала и ставила в сушилку.

— Я не могу достаточно отблагодарить тебя за то, что позволила мне приехать, Марша, и за то, что была так гостеприимна. Для меня это значит больше, чем я могу высказать.

Она улыбнулась.

— Это было давно, не так ли? Держу пари, что никто ...  Читать дальше →