Три вторника (перевод с английского). Часть 2

Двадцать минут спустя я возвращался в офис, мрачно размышляя о конце брака Дэйва и о возможном конце моего. Вы могли подумать, что мой первый звонок был бы Дэйву, чтобы рассказать ему, что я видел Шелли, но я знал, что не смогу так поступить.

Я всегда был строгим старшим братом, а Дэйв — очаровательным и общительным младшим. У него было много подруг в старших классах и колледже — хотя ни одна из них не просуществовала долго, — потому что он не стеснялся и был очень общительным. Один из его соседей по комнате в колледже однажды сказал, что Дэйв «умел уговорить змею». На самом деле это образно конечно, но мы все знали о чем это!

Но почему-то, когда Дэйв встретил Шелли, все изменилось. Вместо того, чтобы быть очаровательным, уверенным в себе парнем, за которым бегали девушки, он стал влюбленным школьником. Через месяц или два Шелли полностью заворожила Дэйва; он был полон решимости жениться на ней, и никто не мог даже попытаться отговорить его от этого.

Дэйв абсолютно обожал Шелли и доверял ей. Однажды я мягко покритиковал ее за бестактное замечание, которое она сделала нашей маме; он взорвался и целую неделю не разговаривал со мной. Так что я знал, что не могу говорить с Дэйвом, пока не получу запись. Он просто не поверил бы, что она изменяет, если бы не услышал об этом из ее собственных уст.

И конечно, я надеялся, что Шелли каким-то образом просто придумывала или ошибалась... и что Энн мне верна — но это казалось все менее и менее вероятным. Шелли могла солгать мне от отчаяния, эх, если бы я узнал, что все это чушь собачья. В общем, я добрался до своего офиса, достал блокнот и сделал несколько заметок о том, какие шаги я должен был бы предпринять, если худшее окажется правдой: кредитные карты, продажа дома, право собственности на машины и так далее. Я очень надеялся, что смогу выбросить этот лист через несколько дней!

Когда я пришел домой к обеду, Энн весело напевала на кухне, ставя еду на стол. Она поприветствовала меня крепкими объятиями и поцелуем, и казалась той же любящей женой, которую я был счастлив видеть в конце дня в течение последних 7-и лет.

Я знал, что мне придется несколько дней скрывать свои подозрения, играть невинного мужа, и это было нелегко. Не смотря на мою любовь к ней, в глубине души я был в ярости и обижен — и я не был уверен, правильно ли быть таким. Мы дружелюбно болтали за обедом; но во время десерта, когда она упомянула, что в тот день занималась в оздоровительном клубе, я не смог удержаться, чтобы немного не поинтересоваться.

«В последнее время ты так сознательно относился к своим тренировкам, дорогая « — сказал я небрежно, — «Сейчас в клубе бесплатно раздают мороженое?»

Она засмеялась, но я заметил, что на ее лице появился легкий румянец, — «Нет, любимый, я просто наслаждаюсь тем, как приятно хорошо потренироваться, потом принять душ и вернуться домой к своему любящему мужу.»

Она нежно улыбнулась мне, и я был поражен тем, как мило она выглядела и как сильно я обеспокоен. Боже, помоги ей, если она не изменяла! И Бог поможет мне тоже...

* * * *

Неважно, что официально сказано в судебном протоколе, но мой брак фактически распался ровно через неделю, в другой вторник.

Мы с Шелли все это устроили. У меня есть небольшой диктофон, чтобы спрятать его в гостиной, и она договорилась, чтобы Энн зашла на обед во вторник днем. У Энн был выходной, а Шелли не работает.
Весь день я просидел в своем офисе, делая вид, что работаю, думая только о том, о чем говорят женщины и что это будет значить для моей жизни. В 16:30 позвонила Шелли и сказала: «Мы все закончили — Энн только что ушла домой».

«Она рассказала хоть что-нибудь?» — спросил я, все еще молясь, чтобы все это было ошибкой.

«О да!» — Шелли хихикнула, она явно была немного пьяна, — «Я рассказала ей о Робби, а она рассказала мне о Мэрион. Причем — ВСЕ о Мэрион!» — она снова захихикала, — «Кажется, он ДЕЙСТВИТЕЛЬНО большого размера!»

Я понял, что сжимаю телефон так сильно, что у меня заболели пальцы. «Хорошо, — сказал я, — «Заеду через двадцать минут».

Когда я добрался до Шелли, она встретила меня у двери с диктофоном в руке. «Теперь напоминаю, Уилл, ты обещал...»

«Да, Шелли, он не услышит от меня ни слова».

«И ты не можешь рассказать Энн, что это я записал ее... Никогда!»

Я просто кивнул...

Тот вечер был одним из самых болезненных в моей жизни. Я знал, что не могу слушать кассету, пока Энн не уснет; до этого мне приходилось притворяться любящим мужем. Энн все еще была немного навеселе, она сказала мне, что провела день с Шелли и выпила много вина, и более того, она возбуждена.

Как только посуда была убрана, она потащила меня в спальню, кокетливо говоря: «Дорогой, у тебя есть кое-что для меня сегодня вечером?»

Могу ли я это сделать? Хотел ли я это сделать? Мне пришло в голову, что это может быть последний раз, когда я занимаюсь сексом с Энн. НО я все еще надеялся, вопреки всем причинам, что возможно, все не так страшно.

Я последовал за ней в спальню, и мы трахались. Это не было занятием любовью, по крайней мере, для меня. Мое сердце было слишком разорвано, а разум слишком обеспокоен. Однако Энн, казалось, ничего не заметила; она была нетерпеливой и отзывчивой. Она начала с минета, чему обычно сопротивляется, а когда мы дошли до секса, то получила свой оргазм быстрее и легче, чем обычно.

Для меня это все было горько и приятно, и невероятно грустно. Некоторое время мы отдыхали в объятиях друг друга, затем снова. Через некоторое время Энн крепко спала и тихонько сопела на боку рядом со мной.

Я ушел в комнату для гостей и слушал пленку. Первые несколько минут разговора между Шелли и Энн были легкими и непринужденными. Шелли не отпускала вино и через некоторое время сказала Энн, что ей нужно кое в чем «признаться», и продолжила говорить о своем Робби и их романе.

Было совершенно очевидно, что Энн уже знала об этом — и Шелли просто сообщала ей пикантные подробности, чтобы заинтересовать ее. На самом деле Шелли прекрасно справлялась со своей работой. Она даже со смехом призналась, что Робби был просто последним, но далеко не лучшим — а лучшим был парень по имени Эллис, но, к сожалению, он уехал из города. Энн хихикнула и притворилась шокированной, но, похоже, ей понравился рассказ.

Слушать эту грязную историю меня не интересовало. Я уже знал, что такое Шелли, но это подробности значительно упростили бы убедить Дэйва в том, что она действительно ему изменяла. Я с тревогой ждал, сопротивляясь желанию перемотать ленту вперед. В конце концов Шелли перевела разговор на Энн:

«Ну что, милая, расскажешь мне ВАШУ историю?» Она хихикнула, — «Все, что вы мне говорили, что вы познакомились с ним в фитнес-клубе, и что он, ах,» хорошо обеспечен!»

Мое тело застыло при звуке голоса Энн, когда она засмеялась и сказала: «О да, он потрясающий. Безусловно, самый большой из тех, что я когда-либо видел или чувствовал!» Она хихикнула и продолжила, — «Сначала я не думала, что это вообще поместится внутри у меня. Но, боже мой, как это возможно!»

При этом обе женщины громко рассмеялись. Я остановил запись и откинулся на стуле. Мой брак распался; я вообще хотел услышать остальное? Может просто позволить адвокату послушать это.

Я немного подумал, затем снова включил диктофон. С таким же успехом я могу столкнуться со всем этим сейчас — узнать всю историю, справиться со всем своим гневом и болью и начать выяснять, на что будет похожа остальная часть моей жизни.

«Как это началось?» — спрашивала Шелли.

«Ну, первое, что я должен тебе сказать, это то, что я никогда не хотел изменять Уиллу. Я до сих пор не могу поверить, что делаю это, и мне это ужасно. Мы с ним так счастливы вместе, и я знаю, что он сошел бы с ума, если бы узнал об этом. Думаю, у меня просто случился тяжелый случай BCF!»

Она засмеялась, и я услышал, как Шелли спросила: «BCF? Что это?»

Энн снова рассмеялась и сказала:...