Странная машина на подъездной дорожке (перевод с английского). Часть 3

что наличие Регипнола — препарата для изнасилования на свидании был главным признаком того, что у Рега и Пенни были дальнейшие планы на Веру, а возможно, даже на Гэри.

Вера получила штраф в 600 долларов за то, что позволила Регу и Пенни забрать пистолет, Редж и Пенни (в качестве зачинщиков, поскольку Рег посоветовал ей убрать пистолет из дома) каждый получил штраф в 1000 долларов и шесть месяцев тюрьмы.

За хранение наркотиков Редж и Пенни были оштрафованы на 2000 долларов и приговорены к пяти годам тюремного заключения.

— А как насчет моих детей? — причитала Пенни, — Моя мать слишком больна, чтобы ухаживать за ними постоянно!

Судья недоверчиво посмотрел на нее:

— Именно теперь вы начинаете думать о своих детях? Это слишком поздно, мисс Спранцер. Вашим детям, вероятно, придется попасть в систему приемных семей. Вам некого винить в этом, кроме себя.

Рег потерял лицензию биржевого маклера, и их дом пришлось продать, поскольку без его дохода они не могли позволить себе крупные выплаты по ипотеке.

Для Гэри и Веры была назначена судебная консультация у семейного эксперта. Консультант высказал мнение, что, поскольку, Вера отказывалась понимать, насколько жестокой она была к своей семье, то дальнейшее консультирование в паре будет бессмысленным. Поэтому она рекомендовала не проводить никаких дальнейших консультаций, и направить Веру на психиатрическую экспертизу.

Томас познакомил Гэри с партнерами юридической фирмы, которые будут его представлять.

Все они пожали друг другу руки в просторном офисе Томаса. Женщина, которая явно была главной, была среднего роста и внушительна, но не агрессивна, и заговорила первой;

— Меня зовут Ди Хардисти, это мой брат Кен Остин. Мы стали партнерами в юридической фирме Hardisty and Austin после того, как я представляла Кена в его разводе.

— Да, — сказал Кен, — Я тоже пострадал в свое время. Поймал мою жену и моего босса в постели и, честно говоря, это потрясло меня до глубины души. Но, на мой взгляд, то, что ваша жена заставила вас пережить, еще хуже. Мы видели письмо, которое она написала вам, мистер Конлон. Но мы были бы признательны, если бы вы рассказали нам свою историю поподробнее своими словами, пожалуйста?

Выслушав историю Гэри и проведя частную конференцию в соседней комнате, Ди и Кен согласились, что, основываясь на имеющихся доказательствах, Гэри должен подать на развод на основании жестокости.

Хотя обычно суды США требовали, чтобы в качестве основания для развода использовалось несколько примеров жестокости, адвокаты утверждали, что это можно предоставить. Это преднамеренное психологическое воздействие, чтобы заставить его думать, что у нее роман; потом само «представление» пьесы, было жестокостью по смыслу законов о разводе.

Ди Харди также заявила в суде:

— Ваша честь! Мы утверждаем, что основываясь на содержании признательного письма, написанного миссис Конлон, пистолет мистера Конлона был изъят (похищен) из семейного дома, чтобы помешать мистеру Конлону использовать его для самозащиты.

Кроме того, Ваша честь, мой коллега, Кен Остин, подал иск о возмещении ущерба против университета, факультета драмы и преподавателя драмы профессора Фенеллы Фостер за то, что допустили эту пародию на так называемую пьесу, когда она, как преподаватель, знала и одобрила, тот факт, что Гэри Конлон будет невольным участником этого драматического шоу в его собственном доме.

Судья Норман Клипман кивнул:

— Мисс Харди, в суде по семейным делам мы видим очень много неприятных дел, из которых это особенный пример жестокости. Я собираюсь разрешить развод на основании жестокости.

Однако необходимо будет рассмотреть вопрос об опеке над детьми. Прежде чем это произойдет, мне нужны психиатрические профили обоих родителей, после чего я вынесу свое решение относительно опеки. Я назначил сертифицированного психиатра д-ра Эдварда Уокера для проведения профильных тестов мистера и миссис Конлон. Дело откладывается на две недели.

Двенадцать дней спустя доктор Эдвард Уокер был у судьи. Они работали вместе несколько лет, Эдди составлял отчеты о родителях, детях и других членах семьи для Семейного суда, где председательствовал Норм. Они давно дружили и в общении отказались от судебных или медицинских званий.

— Что ж, Эдди, рад снова тебя видеть. У тебя есть отчеты по делу о разводе Конлона и Конлона?

Эдди кивнул.

— Да, Норм, но тут возникло какое-то странное дерьмо. Мне даже пришлось попросить моего коллегу повторно проверить некоторые из моих выводов. Кстати, какие меры опеки ты предполагаешь?

Норм пожал плечами.

— Это может показаться мистеру Конлону несправедливым, но предполагаю об основной опеке для миссис Конлон, возможно, разделением 70/30 или 60/40? У вас есть какие-либо возражения против этого?

Эдди кивнул.

— К сожалению, я знаю...

Норм прервал его:

— Это будет больно мистеру Конлону, особенно учитывая то, что его жена сделала с ним.

— На самом деле, я сомневаюсь, что так будет, — ответил Эдди, — Послушай основные моменты психологических тестов; полные результаты теста можно прочитать позже.

Он бессознательно поправил очки на носу и начал читать: «Мистер Конлон страдает от довольно незначительного посттравматического стрессового расстройства в результате действий его жены. У него также есть легкое тревожное расстройство, бессонница и проблемы с доверием. Он получает терапию по программе страхования своего работодателя».

— Миссис Конлон совсем другое дело. Фактически, ее результаты были настолько тревожными, что я попросил моего коллегу, доктора Сьюзан Рейнольдс, проверить мои выводы и поэтому я провел дополнительные тесты миссис Конлон.

Эдди продолжил читать: «Миссис Конлон страдает тяжелым нарциссическим расстройством личности с элементами психопатии. Она также страдает шизофренией и диссоциативным расстройством идентичности»

Норм тихонько свистнул.

— Теперь понятно, почему она сделала то, что сделала.

— Да, короче говоря, проблема в том, что я ранее имел дело только с одним пациентом с похожим диагнозом. Она была разведенной и, очевидно, заботливой матерью четверых маленьких детей. Встречаясь с парнем, она неверно истолковала его случайное замечание, которое заставило ее ошибочно предположить, что он не хочет и не любит детей. После этого она убила своих детей. Ее поместили в психиатрическую больницу Брукхейвена, где она до сих пор, уже шесть лет.

Норм откинулся на спинку стула. Он выглядел задумчивым.

— Думаешь, миссис Конлон способна навредить своим детям?

— Мне жаль это говорить, но на основании неупорядоченных мыслительных процессов, обнаруженных в ее письме к мужу, она признала, что то, что она делала, было жестоко и неправильно, но по факту, это не остановило ее, она просто собиралась пойти дальше и сделать это в любом случае. С учетом обширных тестов, я думаю, что миссис Конлон способна практически на все. На самом деле, мистеру Конлону и их троим детям действительно повезло, что миссис Конлон не убила их всех, во время очередного рецидива, по моему профессиональному мнению это возможно.

Норм выглядел задумчивым.

— Ладно, тогда что нам предложить по опеке?

— Полная опека мистеру Конлону и очень, очень ограниченные права на посещение миссис Конлон. На самом деле, миссис Конлон настолько потенциально опасно больна, что мы с моей коллегой Сьюзен готовы подписать необходимые документы, чтобы госпожа Конлон была помещена в психиатрическую больницу для длительного стационарного лечения.

Двумя днями позже в суде огласили условия опеки. У Веры Конлон случился нервный срыв, и ей пришлось лечиться успокаивающими средствами. Из-за ее нервного расстройства ее отправили в психиатрическую больницу на стационар.

В каком-то смысле ее диагноз заставил Гэри почувствовать себя, если не лучше, то определенно с пониманием того, что произошло.

Он знал, что он и дети выздоровеют, но это, вероятно, будет долгим процессом с помощью семейных консультантов для детей и для него самого.

Юридической фирме Hardisty and Austin удалось заключить сделку с Попечительским советом университета, которая принесла Гэри и детям пару миллионов долларов во внесудебном порядке.

Драматический факультет, который уже имел подобные жалобы и по тем или иным причинам всегда был занозой для декана, был закрыт из-за сокращения бюджета. Сокращение бюджета — это кодекс «сладкой мести».

* * * * *

Ее разбудили чьи-то горькие, душераздирающие рыдания. Это были интуитивные звуки, издаваемые страдающей душой, оторванной от тела женщины, которая знала, что потеряла все, что когда-либо было для нее дорого и любимо. Она знала, что никогда больше не будет держаться или даже быть рядом с теми, кого любила. Наверное никогда.

Когда Вера прикоснулась к ее щекам, она поняла, что они залиты ее собственными слезами и что разбудившие ее рыдания тоже были ее собственными.

* * *