Маленькие яркие глазки (перевод с английского). Часть 1

— И это все? — сказал я вслух.

— Все — что?

Я посмотрел поверх газеты и увидел свою жену в халате.

— Где ты взял ее? — спросила она по пути к кофейнику.

— Украл.

— Да ты что? У кого?

— У Уилсона. Я хотел прочитать о своем героизме, но о нем написано не так уж много, — усмехнулся я. Я зачитал ей последние несколько строк, в то время как она наливала две чашки волшебного эликсира.

— Иди и положи ее обратно, — сказала она, не комментируя рассказ.

— Сделаю. Чего ты встала так рано?

— Я сказала тебе положить эту газету обратно, прежде чем обнаружат ее пропажу и обвинят разносчика газет.

Я свернул газету и обернул вокруг нее резинку. По дороге остановился, чтобы поцеловать Шери в губы.

***

Позже этим утром я поднялся по лестнице в редакцию и получил от Лайла задания на день. Я просматривал их, когда ко мне подошел поговорить Рич.

— Трудный день?

— Доброе утро, Рич. Не, не так уж и плохо. Есть еще что-нибудь о девушке, которую вчера изнасиловали?

— На самом деле, я только что разговаривал по телефону с ее мамой. Ее собираются выписывать сегодня днем. Они спросили, не мог бы ты как-нибудь до этого зайти?

— Я? О, не знаю, Рич. Я даже не знаком с ними. Зачем им меня видеть?

— Как ты думаешь, зачем? Они прочитали заметку. Когда я позвонил, чтобы узнать о состоянии девушки, она спросила меня о храбром фотографе, и я рассказал ей всю историю.

— Рич, да ладно, я пошутил своей жене, что я — герой, но на самом деле все было не так.

— Дилан, если бы ты не сделал того, что сделал, тот парень бы сбежал. И мы оба это знаем. Он, скорее всего, сделал бы это еще раз, и кто знает, в следующий раз он мог бы кого-нибудь убить.

Я снова посмотрел на свои задания. Больница была всего в пяти минутах ходьбы, и у меня было достаточно времени, чтобы добраться до места своей первой работы.

— Хорошо, — согласился я. — Я поеду туда через несколько минут. Как ее зовут?

— Мария Купер, ее мать зовут Анжела. Они — в палате два-двадцать восемь.

— Хорошо, все равно ехать мимо.

Я спустился вниз, чтобы проверить, нет ли чего-нибудь для меня в фотоателье, но ничего не увидел, поэтому направился в больницу. Мать инстинктивно поняла, кто я, и приветствовала меня, едва я вошел в комнату.

— О, — сказала она, вскинув обе руки к лицу, — ты, должно быть, Дилан. Я надеялась, что ты придешь.

Прежде чем я успел сказать хоть что-то, она повернулась к своей дочери, лежащей на больничной койке.

— Мария, смотри, этот мужчина поймал того, кто тебя избил.

Я заметил, что она не сказала «изнасиловал». Я посмотрел, но под повязками ее было трудно разглядеть. Также у нее была гипсовая повязка на правой руке. Я улыбнулся и подошел к краю ее кровати.

— Я понимаю так, что с тобой все будет в порядке, — сказал я. — Приятно слышать.

Она улыбнулась в ответ как могла.

— Спасибо, — тихо сказала она.

— Спасибо, что пришли, — всхлипнула ее мать. — Мы обе хотели лично поблагодарить вас за то, что вы сделали. Мария прошла через многое. Если бы вы не поймали этого подонка, она была бы в ужасе, зная, что он все еще где-то рядом и может снова напасть на нее.

— Ну, я сделал не особо-то и много. Уверен, что копы все равно бы его поймали. Ваши соседи дали им довольно хорошее описание, и каждый коп на много километров вокруг разыскивал этого парня.

— Может быть, — прокомментировала Анджела, — а может, и нет. Однако благодаря вам, нам не о чем беспокоиться.

Я улыбнулся, немного смущаясь их благодарностью. Я действительно верил, что копы все равно поймали бы засранца.

— Что ж, я рад, что смог помочь, — сказал я Анджеле и посмотрел на Марию, улыбавшуюся мне. Это заставило меня улыбнуться в ответ. — И вам скоро станет лучше, хорошо?

Ее улыбка стала настолько широкой, насколько она могла изобразить, когда она кивнула.

Я сказал им, что мне пора идти, поэтому мы попрощались, и я отправился на свое первое задание, но эта встреча подняла у меня настроение на остаток дня. В тот вечер за ужином я рассказал об этом Шери. Теперь, когда перестав на меня злиться за то, что я пошел на риск, она выглядела гораздо более заинтересованной и проявила заботу о Марии.

— Значит, с ней все будет в порядке?

— Да, насколько я знаю.

— Сколько ей лет? Газета не сообщала о ней никаких подробностей. Она и впрям молода?

— Газета?

— Да, я пошла и КУПИЛА одну, — сказала она, подчеркнув «купила». — Я хотела взять эту статью для своего альбома для вырезок.

— Альбома? — Для меня это было новостью. — Какого еще альбома для вырезок?

— Я завела его, как только ты получил работу в газете, — сказала она. — До сих пор там были только твои фотографии, но на этот раз мне пришлось включить и статью. — Она посмотрела на мое потрясенное лицо. — Что ж, когда-нибудь у нас будут внуки, и я думаю, они должны знать, чем зарабатывал на жизнь их дедушка.

— Где он находится?

— Неважно. Мне вовсе не хочется, чтобы ты смотрел на него и забивал себе голову. Ты так и не ответил на мой вопрос. Сколько ей лет?

— Эээ, я не знаю. С такими повязками было трудно оценить, но у нее есть трехлетний ребенок. Думаю, она нашего возраста.

— О, хорошо. У меня сложилось впечатление, что она моложе. Конечно, подобное никогда не должно происходить ни с кем в любом возрасте, но я боялась, что она была в подростковом возрасте.

— Нет-нет, я уверен, что она не настолько молода.

— Что ж, если я и не сказала тебе этого вчера, я тобой горжусь.

— Спасибо, детка. А достаточно гордишься, чтобы повторить прошлую ночь? — спросил я с широкой улыбкой.

Она подошла ко мне и легонько чмокнула в губы.

— Конечно, — ответила она, широко улыбаясь.

***

На следующий день мои пятнадцать минут славы ушли в прошлое, и все было как обычно. Я с нетерпением ждал трехдневных выходных. На самом деле это была одна из лучших особенностей работы в газете. У нас было четыре смены и шесть фотографов. Все мы должны были работать по восьмичасовым сменам, хотя, если заканчивали раньше, то могли уйти домой пораньше. Точно так же, если день был напряженным, то мог растянуться до девяти или десяти часов. Ну, что ж, бизнес есть бизнес.

Первый фотограф начинал в семь утра. В девять стартовали еще двое парней. В два тридцать дня включались еще двое, а в три тридцать — еще один. Это давало нам полный охват днем и ночью. Это было действительно здорово, потому что в некоторые недели у вас был выходной в течение дня, а в другие недели у вас были свободные ночи. Если ночью возникала чрезвычайная ситуация, обычно вызывали одного из ночных парней. Кроме того, выходные дни у нас тоже менялись. По-настоящему здорово было то, что парень, у которого была последняя дневная смена, получал выходные в следующие субботу, воскресенье и понедельник.

Я забронировал небольшую хижину недалеко от Голодной скалы. В ней не было ни телефона, ни телевизора. Там было уединение, место на улице для разведения костра и огромная кровать. Это были три дня рая на земле.

Ночные смены всегда были немного труднее. Во-первых, мне не нравилось оставлять Шери дома одну, хотя в доме у нас были хорошие соседи, которых она навещала, если ей становилось слишком одиноко. Другой причиной было расписание. Большинство заданий в течение дня плнаировались заранее, и обычно все проходило довольно гладко. Ночные смены были гораздо более непредсказуемыми. Всегда что-то выскакивало тут и там, чтобы наломать дров.

Вернувшись в офис, я уже опаздывал. Было десять тридцать. Моя смена должна была заканчиваться в одиннадцать тридцать, но мне оставалось еще как минимум два часа для обработки пленки и печати, благодаря Джину Андерсону, одному из репортеров. Моим последним заданием на ночь было собрание в ратуше в Арлингтон-Хиллз, где пытались использовать ...  Читать дальше →