Между страницами прелюбодеяния (перевод с английского). Глава 2

Лаура вошла в свой дом вскоре после полудня. Она думала, что все идет своим чередом, но все, что могла сделать, это стоять в холле, как потерянный щенок. До прихода домой Эшли оставалось три часа. «Я сойду с ума, если просто буду сидеть и ждать», — сказала она себе.

Еще оставалось немного кофе. Она решила сесть и выпить чашку, пытаясь придумать что-нибудь конструктивное. Ее глаза глядели в пустоту, в то время как ее мозг перебирал один сценарий за другим. Сначала она попыталась придумать, как смягчить удар от своего признания. Затем она вспомнила, что ей говорила книга: «будьте полностью честны, не оправдывайтесь, не пытайтесь преуменьшить серьезность ситуации или тяжесть боли, которую испытывает ваш любимый человек, и отвечайте на все вопросы прямо и в меру своих возможностей».

— Мама, ты дома?

Внезапно голос дочери вернул ее к реалности. Она посмотрела на настенные часы и была потрясена, увидев, что было уже больше трех.

Все ее существо охватил страх. Она застыла, ее тело перестало слушаться, разум опустел, когда она увидела свою дочь, стоящую в дверях. Она почувствовала, как слезы наполняют ее глаза, но не могла даже пошевелить рукой, чтобы вытереть их.

— Мама, что случилось? Ты больна?

Лаура медленно заставила себя вернуться в сознательное состояние.

— Нет, дорогая, я не больна, — сказала она, и наконец смогла вытереть слезы. — У меня плохие новости...

— Это папа?! — воскликнула Эшли. — Что-то случилось с папой?

— Нет-нет, дорогая, твой отец в порядке, — немедленно ответила она. — Это... твоя мать сделала что-то плохое, очень плохое, и мне нужно с тобой об этом поговорить.

Эшли почувствовала облегчение. Она подумала, что случилось что-то ужасное, что-то страшное. Итак, ее мать сделала что-то плохое... но это была ее мать, насколько все могло быть плохо?

— Мама, ты меня напугала. Можно мне бутерброд или еще что-нибудь, прежде чем мы поговорим? Я голодна.

— Да, дорогая, конечно, — ответила Лаура, благодарная за небольшую отсрочку.

Со всей энергией подростка Эшли быстро и ловко перемещалась по кухне, готовя полдник и наливая себе стакан молока. Она села за кухонный стол рядом с матерью.

— Итак, мама, — сказала она перед тем, как откусить от бутерброда, — о чем ты хотела поговорить?

Лаура встала, чтобы налить последнюю чашку холодного кофе, и сунула ее в микроволновую печь.

— Я подожду, пока ты не закончишь, дорогая. То, что я должна сказать, потребует твоего полного внимания.

«Вау», — подумала Эшли, — «это звучит серьезно». Она, не теряя времени, съела ветчину и сыр и сделала последний глоток молока, в то время как ее мама спокойно потягивала несвежий напиток из своей чашки.

— Хорошо, мама, я закончила.

— Пойдем в гостиную, милая. Там будет удобнее.

Лаура села на диван, а Эшли села рядом с ней. Обе смотрели друг на друга, почти соприкасаясь коленями. Лаура почувствовала, что из ее легких вышел весь воздух, и глубоко вздохнула.

— Дорогая, я сделала нечто очень плохое, что-то, что, боюсь, очень сильно повредит тебе и твоему отцу, я изменила ему.

Сначала Эшли не поняла, о чем говорит ее мать. Изменила? Потом ее осенило, но она должна была ошибаться, это не могло быть тем, что имела в виду ее мать, ее мать никогда бы не сделала такого.

— Что значит, изменила, мама? Ты имеешь в виду, что занималась сексом с другим мужчиной? — спросила она, нуждаясь в разъяснении, в то время как ее глаза уже начали наполняться слезами.

— Да, дорогая, боюсь, что имею в виду это именно это, — она с трудом выдавливая слова.

— КАК ТЫ МОГЛА, мама, как ты могла так поступить с папой? — воскликнула Эшли со слезами, текущими по щекам.

— Мне очень жаль, — выпалила Лаура, — мне очень жаль, что я так тебя обидела! — Они чуть не упали друг другу в руки и обнялись. Эшли для удобства положила лицо на плечо матери, но не могла перестать плакать. Обе обнимались, пытаясь успокоить друг друга и плача.

Прошло несколько минут, прежде чем они расцепились. Лаура взяла салфетку и протянула ее дочери.

Эшли все еще всхлипывала, вытирая нос.

— Мама, как ты могла это сделать? Я не понимаю, ты же любишь папу, как ты могла так ему изменить?

— Трудно объяснить, дорогая. Я купила книгу, в которой объясняется, как происходят подобные вещи, но прочитав ее, все еще не уверена в том, что все это понимаю. Могу тебе сказать, что определенную роль сыграло мое продвижение по службе. Я так много работала на протяжении многих лет. Когда меня, наконец, сделали менеджером, это дало мне чувство выполненного долга. К сожалению, это также дало мне чувство собственного достоинства, и мне нужно было насладиться трофеями своего успеха.

Прежде чем продолжить, Лаура взяла еще одну салфетку.

— Согласно книге, это — одна из самых распространенных причин, по которым изменяют успешные мужчины. Это — способ расширить контроль и власть, которые они имеют на рабочем месте, на свою личную жизнь. Думаю, я почувствовала то же самое, — призналась она.

— Я ничего не скажу, мама. Я никогда не скажу, не волнуйся.

— Милая, это не то, что мы можем скрыть от твоего отца. Я должна...

— ТЫ НЕ МОЖЕШЬ СКАЗАТЬ папе, НЕ МОЖЕШЬ! — крикнула Эшли. — Мама, он разведется с тобой! Ты же знаешь, что он разведется. Ты не можешь ему сказать, ПОЖАЛУЙСТА, ты не можешь! — Она снова обняла мать и зарыдала.

Сердце Лауры разбивалось на миллион осколков. «Зачем», — спрашивала она себя, — «зачем она это сделала?»

— Дорогая, я сделала ужасный, ужасный поступок, и теперь должна попытаться все исправить.

— Но, мама...

— Дорогая, а что, если твой отец когда-нибудь узнает сам? Ему будет намного больнее, чем если я сама расскажу ему об этом. И если это когда-нибудь случится, как я смогу убедить его остаться с женщиной, которая не только изменяла ему, но и хранила от него секреты?

— Ой, мама, я боюсь, — воскликнула Эшли. — Папа нас бросит, я просто знаю это.

Лаура обнимала рыдающую дочь. Она хотела сказать ей, что этого никогда не произойдет, что ее отец никогда не оставит их, но знала, что на самом деле он вполне может уйти.

— Дорогая, если кто-то из нас уйдет, то это, вероятно, буду я, — сказала она, убирая с лица влажные волосы дочери.

— Нет, мама. Я не хочу тоже, чтобы и ты уходила. Я хочу, чтобы мы все остались вместе.

— Я знаю, знаю, дорогая. Я постараюсь, я буду стараться изо всех сил, но не могу тебе обещать.

Лаура пыталась утешить дочь ласковыми прикосновениями, когда Эшли снова заплакала. К тому времени, когда она, наконец, начала немного успокаиваться, было почти пять часов.

— Эшли, мне очень жаль, все это несправедливо по отношению к тебе, но я должна попросить тебя потерпеть ради меня. Я все расскажу твоему отцу, когда он вернется сегодня домой. Как бы ни ужасно мне было, я и правда думаю, что когда это сделаю, будет лучше, если тебя здесь не будет...

— Нет, мама, пожалуйста, не прогоняй меня, — умоляла Эшли.

— Дорогая, я не прогоняю тебя. Я попросила позаботиться о тебе миссис Коллинз только сегодня. Завтра ты вернешься, дорогая, я обещаю.

— Мама, я не могу остаться?

— Дорогая, когда я скажу твоему отцу, он очень рассердится. Ему придется выпустить гнев наружу, и боюсь, что он не сможет этого сделать, если ты будешь дома. Пожалуйста, постарайся понять, дорогая. Мне очень жаль.

— Хорошо, — ответила Эшли, снова вытирая нос. — Я понимаю. Я пойду наверх и соберу вещи.

Лаура наблюдала, как ее храбрая дочь поднимается по лестнице. Через пару минут она услышала стук Вэл.

— Привет, — поздоровалась та, входя. — Как все прошло? — спросила она приглушенным тоном.

Лаура вздохнула.

— Полагаю, примерно так, как я и ожидала. Бедная девочка опустошена. Вэл, если я переживу это, то думаю, что напишу собственную книгу. Я хочу предупредить каждую женщину о том, каково это — предать ...