Синий Додж-минивэн (перевод с английского). Часть 1

В штате Огайо, безусловно, много синих минивэнов Додж Гранд Караван, вероятно, тысячи. Но есть только один с номерным знаком RH-1016 и большой наклейкой сзади с надписью «Подготовительная школа хоккея Каминейда». Тот принадлежит моей жене, Эйлин. Так почему же он припаркован на заднем дворе Кортъярд Мариотт в пригороде Дейтона в 12:20 дня в среду?

Я почти не видел ее машины. Я ехал на своем внедорожнике вокруг мотеля ко служебному входу. Я работаю в компании, занимающейся системами безопасности, и менеджер вызвал меня из-за какой-то проблемы с электричеством. Я никогда не был в этом Мариотте, поэтому ехал медленно, случайно оглянулся и увидел автомобиль, который выглядел слишком знакомо.

Я внезапно остановился, прямо посреди парковки, и подумал, что мой обед сейчас вернется обратно. Я припарковал внедорожник и попытался минуту подумать.

Эйлин работала в фирме по недвижимости в Дейтоне и проводила большую часть дня в дороге, показывая недвижимость клиентам. Но это не объясняет Мариотт. Ее фургон был припаркован прямо перед номером 147 и рядом с роскошным зеленым кабриолетом «Мерседес», который почему-то показался мне знакомым, хотя я и не мог вспомнить почему. В целом было всего несколько машин, припаркованных перед другими комнатами на некотором расстоянии друг от друга.

Таким образом, единственное объяснение этому, которое я мог придумать, было то, что попыталось вернуть мой обед обратно. Я вытащил свой телефон и позвонил на смартфон Эйлин, задаваясь вопросом, услышу ли я, что она тяжело дышит, когда ответит. Интересно, если бы я пошел и сломал дверь. Интересно, убью ли я ее или ее любовника и проведу ли следующие двадцать лет в тюрьме.

Телефон переключился на голосовую почту. Эйлин просто НИКОГДА не выключала свой телефон в течение рабочего дня — она не хотела упускать ни одного шанса на звонок от клиента. Так что, это была не просто тонкая подсказка.

Я снова посмотрел на Мерседес и подумал о Брайане Монтейро. Он был самым новым агентом в офисе Эйлин, и она, казалось, думала, что он был милым и забавным. Сам я нашел его умным и неискренним, к тому же, он не стеснялся одобрительно смотреть на Эйлин. У меня не было никаких причин быть подозрительным, но... какого черта? Я набрал ее офис и проследовал по телефонному дереву до прямой линии Брайана.

— Брайан Монтейро, чем я могу вам помочь? — Это был его маслянистый голос, хорошо! Я повесил трубку. Так что, моя первая мысль была неверной. Эйлин не трахалась с Брайаном Монтейро, по крайней мере, не сегодня. Но она, казалось, с кем-то трахалась.

Мой живот немного успокоился. Я понял, что все еще нахожусь в шоке. Гнев и боль должны были прийти позже. Мне нужно было время подумать, и я подумал, что с таким же успехом могу пойти и сделать работу, ради которой я здесь.

Когда я добрался до служебного входа, и менеджер показал мне проблему, я смог решить ее за восемь минут. Вторичное реле, которое производитель гарантирует, что оно никогда не сгорит, сгорело. У меня во внедорожнике было несколько запасных, я вставил одно, переустановил систему, и все было готово.

Все это время я, конечно, думал об Эйлин, и у меня появилась идея.

— Вы бы не хотели сэкономить сто шестьдесят восемь долларов на этом сервисном звонке? — спросил я у менеджера.

Конечно, он заинтересовался. Я объяснил то, что увидел несколько минут назад.

— Я не собираюсь врываться или вызывать какие-либо проблемы, я просто хочу знать, кто зарегистрирован в комнате 147. Вы позволите своему портье проверить это для меня?

С некоторой опаской, но он согласился, и мы подошли к стойке регистрации. Я показал молодому человеку фотографию Эйлин и спросил, видел ли он ее когда-либо или снимала ли она комнату. Он не узнал ее.

С одобрения менеджера клерк посмотрел на компьютер и обнаружил, что комната 147 была зарегистрирована на Мартина Нетребко. Теперь я понял, почему узнал Мерседес! Мартин и его жена Рената жили в нескольких кварталах от нас, и мы встречались с ними пару раз на соседских вечеринках.

— Можете ли вы проверить компьютер и посмотреть, бывал ли он здесь раньше? — спросил я. Через минуту клерк сказал мне, что Нетребко снимал комнату пять предыдущих раз за последние два месяца или около того, всегда в середине недели, всегда на первом этаже сзади.

***

Я вернулся к своему внедорожнику и посидел несколько минут. К настоящему времени шок прошел, а гнев и боль навалились довольно тяжело. После двадцати одного года того, что я считал хорошим, любящим браком, и полностью верным, по крайней мере, с моей стороны, узнавать, что моя жена дурачила меня с каким-то придурком из окрестностей, было довольно горькой пилюлей.

После нескольких минут размышления мне не очень понравилась идея стучаться в дверь и ловить их в действии. Это было слишком внезапно и недостаточно болезненно. Я понял, что то, что меня разозлило более всего, это что меня водила за нос, дурачила женщина, которую я любил и которой полностью доверял. И вдруг мне очень захотелось, чтобы она поняла, что значит чувствовать себя обдуренной.

Было только 12: 55, и они, вероятно, будут там еще некоторое время. Я припарковал свой внедорожник и подошел к минивэну Эйлин. Используя дополнительный ключ, который у меня всегда был с собой, я тихо отогнал ее фургон и припарковал через три места от Мерседеса Нетребко.

Я подумал, что если я перегоню его слишком далеко, скажем, на восемь или десять мест, она наверняка поймет, и предположит, что каким-то образом я был здесь. С другой стороны, если бы я переместил его только на одно место, она могла бы вовсе не заметить, особенно если Нетребко припарковал свою машину после того, как она уже прибыла. Я хотел, чтобы она удивилась и начала переживать.

***

Я позвонил своему диспетчеру и сказал ей, что заболел — недалеко от правды! — и беру выходной. Я пошел и выпил пива, и обнаружил, что чем больше я думаю, тем злее становлюсь.

Мы с Эйлин поженились в двадцать два года и с тех пор были очень счастливы. Конечно, это касалось меня, но думаю, что она сказала бы то же самое. Мы воспитали двух близнецов, Эмили и Фрэнка, оба хоккеисты, отправили их в колледж, и теперь снова наслаждались более спокойным домашним хозяйством.

Мы были хорошими друзьями и также, я бы сказал, в основном удовлетворенными любовниками для наших лет. На самом деле Эйлин всегда была немного более авантюрной, чем я. Нам обоим нравился секс, но я был бы счастлив, если мы с ней были в спальне в обычных шести или восьми позах, которые нам нравились больше всего, время от времени навещая кухонный стол или коврик в гостиной.

Эйлин все это тоже нравилось, но она также хотела играть. За эти годы мы попробовали легкое рабство, она принесла домой множество фаллоимитаторов и вибраторов, с которыми мы здорово повеселились, и мы сыграли небольшую роль: Эйлин — одна в баре в узком коктейльном платье, мужчины пытаются ее подцепить. Я прихожу, притворяясь незнакомцем, и она уходит со мной. Когда мы пробовали это (всегда, когда дети были у бабушки с дедушкой или в летнем лагере), это действительно заставляло ее несколько раз разогреться. Также нам было весело, когда она лежала в темноте в постели, а я входил и брал ее силой, притворяясь незнакомцем. Мне это понравилось, а она вообще была без ума!

Но к счастью, были не только игры. Они были случайным удовольствием, а наши обычные занятия любовью были интимными и любящими. Может быть, менее захватывающими, чем когда мы были с ней в первый раз, но приятными и удовлетворяющими нас обоих. (Или это только я так думал!)

Однажды ей захотелось пойти дальше, чем хотелось мне, и мне пришлось сказать «нет». Несколько раз Эйлин хотела продлить игру «пикап», чтобы позволить другому парню подойти к ней, купить ей выпить, даже поцеловаться с ней или полапать ее, прежде чем я приду и спасу ее.

— Да ладно, детка, это будет возбуждающим, вот увидишь! — Это было то, что она сказала мне в ...