Знахарь поневоле. Глава 10

частичкой своего тела, каждой клеткой. И жгуты раскрылись подобно бутонам выпуская тысячи нитей соединяющихся с его телом, буквально заливая его энергией.

Макс понятия не имел, как долго он провалялся ничком на тропе рядом со стоящей на коленях и тихо подвывающей Маринкой.

— Макс, очнулся. Я даже не знала, что делать. Ты лежишь, дыхание ровное, сердце бьется часто, но ровно. Но ни на, что не реагируешь. Хотела уже к той страшной нахалке за помощью идти, а тут ты очнулся.

Макс сел, руками потер лицо прогоняя остатки дурноты и поднялся.

Пролежал он видно недолго бомбардировка почти стихла, хотя бьющих вверх столбов огня меньше не стало.

Зато его тело, как будто родилось заново, оно буквально бурлило энергией, ему казалось, что он может свернуть горы. Правда это чувство эйфории быстро схлынуло и чувство реальности вернулось на свое законное место.

Но легкость в теле и ощущение уверенности в себе осталось.

Они подошли к краю моста и снова Маринка пробормотала

— Мы здесь не пройдем.

Макс посмотрел на нее.

— Ты мне веришь? — Маринка часто-часто закивала.

— Пройдем. Только держись за меня покрепче и ни в коем случае не отпускай.

И они пошли.

Макс каким-то шестым или седьмым чувством предчувствовал откуда может грозить опасность.

Он пытается уловить некий ритм движений и подстроиться под мелодию звучащую в голове. Раз, два, три. Раз, два, три. Раз, два, три. Сам того не замечая Макс вошел в некое подобие транса под звуки бессмертного творения Иоганна Штрауса.

Раз, два, три. Раз, два, три. Макс вел свою партнершу в ритме безумного Венского Вальса над Огненной Бездной.

Марина уловив заданный им ритм старась двигаться в унисон попадая в такт его движениям.

Он делает шаг влево увлекая Марину за собой и в том месте где они были только что, в щели между камней расцветает огненный протуберанец. Макс резко наклоняет ее вперед и в том месте где была ее голова пролетает раскаленный докрасна булыжник опаляя жаром Преисподней пшеничные волосы. Резкий разворот и столб огня лижет край моста, где они только, что были. Пируэт и струя магмы пролетает мимо.

— Макс. Макс. Мы прошли. Открой глаза.

И только сейчас Макс заметил, что за все время их движения он ни разу не открывал глаз.

И он открыл их. Маринка смотрела на него во все свои васильковые глаза.

Он посмотрел на ту сторону Огненной Реки и заметил стройную фигурку черноволосой красавицы замершую на вершине небольшого утеса медленно и беззвучно хлопавшую в ладоши.

Они сбежали с моста и уселись на большую, плиту белого камня. Марина поправила опаленные и местами еще тлеющие полы хала и взглянув на Макса сказала.

— Макс, я не знаю, что будет дальше, но этого я не забуду никогда.

Макс оглянулся, вокруг клубились клочья белесого тумана, серое марево становилось все гуще...

Что это было, сон или реальность? Макс не знал ответа на этот вопрос.

Он сидел на стуле в коридоре больницы перед стеклянными дверями реанимации и дышал широко открытым ртом, как рыба только что вытащенная из воды. Правой рукой он пытался унять бешено колотящееся сердце. Напротив стояла Вероничка протягивающая ему прозрачный, пластиковый стакан наполненный холоднющей водой из кулера. А рядом на стуле из приоткрытого рюкзака на него во все глаза пялился всклокоченный домовой крепко прижимал к груди совершенно ошалевшего ворона.

Стеклянные двери приоткрылись и в коридор выглянула знакомая сероглазка.

— Владимир Евгеньевич. Девочки найдите Владимира Евгеньевича, пусть он срочно зайдет в реанимацию. У нас Троянова пришла в себя. Срочно.

Макс вытащил из-за пазухи крепко сжатую в кулак руку, поднял слезящиеся глаза к потолку и улыбнулся. С души, как будто даже не камень свалился, а целый горный хребет.

Макс разжал кулак, на ладони искрился сверкая тонкими гранями изящный фиал из горного хрусталя в глубине которого, играя всеми оттенками мрака маслянисто переливалась вязкая, антрацитово-черная вода Ахерона, Реки Скорби.

.