Знахарь поневоле. Глава 3

там другое. Оттуда возврата нет. А я молодой еще был. Глупый. А вы то со своей еще и замириться можете, в жизни всякое случается, хотя... Своя голова на плечах есть... Тебе бы бабу, какую по-хорошему. Негоже здоровому мужику без бабы куковать. Вредно это. И мысли всякие нехорошие в голову лезут.

Да вот, хотя бы и Люська Ерошина. Она бабенка справная, никчема ледащая конечно, но тебе же не жениться чай. А для энтого дела она самое то. Она ведь к тебе небось уже клинья подбивала? Как муж ейный два года назад по-пьяни утоп, так ни одного мужика мимо с тех пор не пропускает. Как с цепи баба сорвалась. А ты мужик видный, городской... Не пропустит.

Или Катька Кузнецова. Так она и помоложе Люськи будет и образованней. Фельдшерица. Мужик от нее давно уже в город сбежал. С тех пор баба одна бедует. Дите растит. Давно по мужской ласке тоскует.

Танька — продавщица опять же. У нее правда муж есть, только он пьет не просыхая. Что есть мужик, что его нет...

Ты Максим подумай, что я тебе говорю. Народ не зря советует, клин клином... Глядишь и полегчает.

— Спасибо Ерофеич, подумаю.

— Ну а коль так, смотрю оклемался чуток... Пошли еще парку примем.

Макс голышом выскочил из баньки и шлепая босыми ногами по доскам мостков сиганул в воду. И тут же выбрался назад на мостки. Вода была холоднющей.

Банька Ерофеича, как и положено бане стояла на берегу неширокой реки. Дощатые мостки прямо от порога вели к воде. По обе стороны от мостков берег густо порос высоким камышом, а на противоположном раскидистые плакучие ивы полоскали в проточной воде гибкие плети своих ветвей. И тишина. Лишь мелодичное журчание воды, чириканье птиц и тихий шорох камышей на весеннем ветру.

Обхватив себя руками за плечи Макс стуча зубами засеменил к баньке.

Насмешливое фырканье заставило его оглянуться.

Ники склонив голову набок сидела рядом с мостками и с интересом наблюдала за пританцовывающим от холода голым Максом. Проследив за пристальным взглядом янтарных глаз Макс смущенно прикрылся руками и пробормотал.

— А ты чего хотела? От холода еще и не так скукожиться может... И вообще, за голыми мужчинами подглядывать неприлично. Чему тебя только Ерофеич учит?

В ответ волчица только презрительно фыркнула и смешно наморщила нос.

— Будешь издеваться оливок не дам. Вот. — Ники завиляла хвостом и смущенно потупила глазки.

— Ладно-ладно, дам конечно, куда же я денусь с подводной лодки...

В камышах зашуршало и довольно громко всплеснуло.

— А крупная в здешних омутах рыбка похоже водиться. — Макса передернуло. Он вспомнил, что не только холод заставил его пулей выскочить из воды.

Когда он плюхнулся в холодную воду, ему почудилось, как будто чьи-то ледянные пальчики игриво прошлись щекоткой по самому сокровенному и ныне скукоженному. И опять страха не было. Было любопытство и странное предчувствие того, что он стоит на пороге чего-то таинственного и неимоверно важного. Для него важного. Того, что в корне изменит его жизнь и перевернет представление об окружающем мире. Того, что может быть наполнит эту самую жизнь каким-то новым смыслом.

Ники сморщила нос и оскалилась в сторону камышей. И это уже не была та волчья ухмылка, что видел Макс при их первой встрече. Это был оскал хищника предупреждающего неведомого противника о готовности к схватке.

— Разная. В здешних омутах, кого только нет.

На берегу на самой кромке воды стоял невзрачный мужичок средних лет. Одет он был в потертый темно-зеленый дождевик, коричневый свитер грубой вязки, неопределенного цвета свободные брюки, высокие болотные сапоги и темно-серую кепку. На вид типичный рыбак. Только вот снастей при нем не было, да и Ники при виде него одним плавным движением перетекла поближе к Максу и припав на передние лапы заняла позицию между ним и незнакомцем.

— Ну-ну дочь Леса, твоему подопечному ничего не угрожает. Дети Воды ни тебе, ни ему, ни твоему хозяину не враги. Да, ты и сама это знаешь. Хотя одеться ему не помешало бы. А то вон, как уд от холода съежился. Да и сам посинел весь. Застудиться. Пока в полную Силу не вошел, хвори людские над ним власть имеют. Не помрет конечно, на то их сил уже не хватит но соплями изойти может. А оно нам надо?

Ники немного успокоилась, но глаз с незнакомца не спускала и шерсть все еще щетинилась.

Макс сделал шаг к ней и успокаивающе погладил по загривку. Волчица повернула к нему голову и взглянула на то, что оказалось прямо перед ее черным, мокрым носом.

С берега раздался хриплый смешок, а Ники возмущенно фыркнула. Макс снова застенчиво прикрылся руками. Ну, вот откуда ему было знать, что место которое он посчитал уединенным уголком окажется, как проходной двор.

Волчицы, псевдорыбаки. Ворона с русалкой не хватает.

В камышах опять плеснуло.

— Кааар. — Черный ворон закружил над головой.

— Ладно Ведун, я только зашел на тебя взглянуть и сказать, что Дети Воды Кон чтят и вражды между нами, как Родом и заповедано от века не было. Воды отныне ты не бойся. Ну, а ежели нужда какая возникнет, обращайся... Договоримся. А сейчас пойду я. А то совсем продрогнешь.

Мужичок развернулся и сгинул в камышах, как будто его и не было.

Макс выдохнул и все так же прикрываясь рукам припустил к баньке.

Ерофеича там уже не было, видно в дом старик ушел пока Макс голым задом по окрестностям щеголял. Тоже вот натурист хренов.

Макс быстро облачился в принесенную из дома свежую одежду и отправился к дому.

И точно Ожогин сидел за столом и пил чай из металлической кружки. Для Макса же на столе стояла фарфоровая чашка.

— Макнулся. Эт хорошо. А то, что с водянником знакомство свел, еще лучше.

— Водянником? Сдается мне Иван Ерофеич, что я чего-то не понимаю.

— Эт верно. Ничего ты паря не понимаешь. Думал я тебя потихоньку уму-разуму поучить, но видать не судьба. Времени слишком мало осталось.

Ты в райцентр, когда собираешься?

— Завтра. Вы со мной?

— Пока не знаю. Ты паря когда будешь готовиться упреди сперва, что отправляться собираешься.

Старик поднес к губам зажатую в ладонях кружку и отхлебнул угольно-черный напиток.

— Ерофеич, Вы бы того, поаккуратнее. Чифирь он для сердца не есть шибко полезный.

— Чифирек для сердца шибко вреден. Но не для меня. Как впрочем, теперича и для тебя. Привык я к нему. За столько-то годков.

— Сидели?

— А то. В России живем. Здесь сидельцев, как блох на собаке. Давно живу. И повоевать пришлось и баланду похлебать... Не без этого.

— И за что если не секрет.

— Да нет, не секрет. Пятьдесят восьмая. Ты паря не смотри, я давно живу... Очень давно...

Макс бросил взгляд на фотографии деда Ожогина висящие на стене. Дед говоришь?

Он плеснул себе в чашку немного заварки и повернув краник долил кипятка из самовара.

Чай Макс любил крепкий, но чифирь, который щурясь от удовольствия употреблял Ерофеич, это явно перебор.

Втянув запах и сделав маленький глоток Макс попытался разобраться в составе трав вошедших в этот сбор.

— Чабрец, липа, мята, душица, зверобой... Пей, то травки полезные... И медок, медок не забудь. То не с пасеки мед. То от лесного хозяина отдарок. Лесной стало быть мед. Дикий.

Мед и правда был не совсем обычным, вроде и сладкий, но едва уловимая горчинка все же присутствует. Специфический вкус. Но приятный.

— Горячий чаек с медом сейчас нутро-то тебе прогреет. А то от тебя паря до сих пор донным холодком тянет... Ты с Детьми Воды поосторожнее... Разные попадаются, все к живому теплу тянуться... Иных лучше за три версты обходить... Целее будешь... Хотя ухо держать востро везде должно... Чтобы до срока за Кромку не уйти. А то и чего похуже... Сварга она такая... Беспечность не часто прощает.

На следующее утро Макс направлялся по знакомой тропке к дому соседа. Обещание надо выполнять или хотя бы стараться выполнить. Именно поэтому Макс и шел предупредить ...  Читать дальше →