Итальянец. Часть 2

Дверь в спальную была открыта. Твоя жена лежала на кровати, укрывшись по пояс легким покрывалом, и едва слышно посапывала во сне. Я не знаю, начала ли уже действовать виагра, или меня так завела эта картина, но член тут же встал колом, так что пришлось расслабить ремень на брюках. Вот даже сейчас, вспоминая ту ночь, я дико возбужден. Извини, дружище, пойду найду кого-нибудь, кто снимет напряжение. В следующем письме, я расскажу, что произошло дальше. Addio, Amico!».

На этом послание заканчивалось. Я закрыл его. Следующее письмо было написано через три дня после первого.

«И снова, здравствуй, дорогой друг! Я предполагал, что получу от тебя гневный ответ с разными вариантами моей мученической кончины, но ты не написал ни строки. Избегаешь общения со мной? Или настолько заинтригован, что потерял дар речи? Ну, что же, читай дальше!

Изначально я планировал привязать твою любимую специальными лентами к кровати. Там довольно простое устройство: нужно протянуть под кроватью систему жгутов, а потом закрепить кожаные браслеты на руках и ногах. И тогда стоит только потянуть за шнур, чтобы жертва была надежно зафиксирована в позе морской звезды. Подсвечивая себе фонариком, я достал эту систему и расположился на полу, пытаясь разобраться в хитросплетениях шнуров и креплений. Но худшее меня ждало впереди. Едва я ринулся под кровать, держа в зубах фонарик, как наткнулся на непроходимый барьер из каких-то коробок, и мешков с вещами. Ну и склад вы устроили под супружеским ложем!!! Ты, наверное, сейчас смеешься, представляя, как я там встрял. Пакеты, как специально, оказались до ужаса шуршащими, так что тихо вытащить их было невозможно. Хорошо, хоть Аня спала очень крепко, не реагируя на шум (должно быть, помогло действие таблетки). Больше получаса я орудовал у вас под кроватью, словно крот. Барахла оказалось столько, что оно заполнило почти все свободное пространство комнаты. Еще полчаса ушло на правильную установку системы растяжки. Когда я выбрался оттуда, то был весь серый от пыли. Пришлось пробираться в ванную, чтобы отмыть руки и отряхнуться. Больше часа я потерял на уборку ваших катакомб! А ведь мог бы использовать это время с пользой.

Теперь мы переходим к самому интересному. Сначала я очень осторожно стянул на пол покрывало. Она лежала передо мной, раскидав руки в стороны, в легком, полупрозрачном пеньюаре, под которым различалось темное кружевное белье. Голые ножки, упругие, аппетитные бёдра, пухленькие губы, слегка приоткрытые во сне. Меня буквально трясло от желания, но я знал цену терпению. Вытащив из-под кровати шнуры, я последовательно закрепил кожаные ремешки на запястьях, потом охватил ими лодыжки, стараясь стянуть посильнее. Аня только перевернулась на другой бок, что-то тихо пробормотала и продолжила спать. Тогда я немного отошел от кровати, снова споткнувшись об эти чёртовы коробки, и дернул за шнур.

Ремни натянулись, растягивая руки и ноги твоей ненаглядной к углам кровати. Я старался не спешить. Ужасно возбуждающее зрелище. Тонкая ткань пеньюара медленно ползла вверх по расходящимся в стороны бедрам, открывая мне черную полоску трусиков, за которыми пряталось самое интересное. Кажется, она начала просыпаться, поэтому я дернул сильнее, максимально растягивая желанное тело по кровати, и одновременно включил люстру. Аня зажмурилась, дернула руками, пытаясь закрыться ими от яркого счета, но руки были надежно зафиксированы. Пока она щурилась, приходя в себя, я отошел в угол и оторвал кусок скотча. На всякий случай. Она меня заметила. Спросила, что происходит и, что я тут делаю. Я присел на край кровати и погладил её ногу.

— К тебе пришел... — пробежался крабиком по бедру и игриво постучал указательным пальцем по трусикам, — тут... тук... можно войти?

— Габриэль, ты с ума сошел? Как ты здесь оказался? — закричала она, выгибаясь. Только теперь до киски дошло, что она попалась и убежать не удастся. Была попытка закричать, но я сразу же прикрыл рот рукой, и через секунду залепил губы скотчем. Твоя жена извивалась, как настоящая бестия. Я даже стал опасаться за прочность веревок и ремней. Она что-то мычала, глядя на меня круглыми от испуга глазами, а я медленно стягивал футболку, в ожидании, когда моя девочка немного успокоится. Когда у меня в руке вдруг появился нож (тот самый, охотничий, что ты подарил мне два года назад. Помнишь?), Аня моментально замерла, сжав кулаки. Наверное, вид у меня был слишком безумный. Кончик ножа поддел подол пеньюара, натянул тонкую ткань, и, пустив её по лезвию, располосовал до самой груди. Анюта тяжело дышала, раздувая ноздри. Я приблизил к ней лицо и сказал тихо:

— Если обещаешь не кричать, сниму скотч.

Она согласно кивнула. Я отклеил край ленты и быстрым движением сорвал ее с лица.

— Ай, — Аня поморщилась от боли, но тут же стала пытаться меня вразумить, — Габриэль, не сходи с ума! Что ты делаешь? Подумай о последствиях!

Я только усмехнулся и наклонился к ней:

— Мы тут вдвоем. Дверь закрыта на засов. Никто не сможет нам помешать. А если будешь, кричать, снова заклею тебе ротик, — я провел уголком ножа по ее губам, и добавил, — хотя, признаться, я бы лучше использовал твой ротик по-другому.

— Ты псих! — обрадовала она меня.

— Да. А теперь давай посмотрим, что у нас тут.

Поддев ножом тонкую перемычку, связывающую две чашечки лифчика, я разрезал ее, а потом аккуратно откинул поролоновые полушария в стороны.

— Bellissimo! — С недавнего времени я взялся за изучение итальянского языка, и слово вдруг вырвалось само собой. Но это действительно было прекрасно. Ты не представляешь, как давно я мечтал увидеть эту грудь вот так, открытой, обнаженной, и доступной. Твоя жена продолжала молчать, перепуганными глазами, наблюдая за моими действиями. Холодная сталь ножа коснулась правого соска, слегка придавила его внутрь, и погладила круговыми движениями. Я видел, как Аня сглотнула слюну. Тогда я убрал нож и жадно обхватил грудь губами. Крупная дрожь прошлась по всему ее телу. Ты когда-нибудь чувствовал, как твердеет сосок во рту? Как он делается упругим и плотным, словно спелая виноградинка? Мой язык, обвивал и ласкал этот сказочный плод, подобно змею-искусителю, а ладонь левой руки в это время разминала второе прекрасное полушарие. Потом они поменялись местами. Я покусывал соски зубами, пробуя на прочность, сдвигал их друг с другом, и слегка скручивал пальцами. Я играл как ребенок, которому вдруг подарили игрушку, о которой он грезил много лет, и не мог наиграться. А когда, наконец-то, оторвался, и поднял взгляд на Анюту, то увидел, что она лежит с закрытыми глазами, закинув голову назад. Возбужденная, покрасневшая, влажная от слюны грудь с торчащими столбиками сосков вздымалась и опускалась в такт учащенному дыханию.

— Габриэль, прекрати! Приди в себя! — попросила она, приподняв голову, — Я не твоя жена!

— Но ты жена моего друга! — возразил я, — А друзья всегда должны делиться.

— Габриэль! Что за бред?!

— Давай лучше, продолжим знакомиться...

Я провел ладонью по животику, опускаясь вниз, пока под пальцами не оказалось черное кружево трусиков.

— Габриэль! Нет!

Аня начала кричать на меня уже слишком громко, превышая лимит по децибелам, поэтому пришлось её снова проучить.

— Не кричи! — сначала просто попросил я, отложив нож и нависнув над ней. Но она не поняла.

— Пошел вон!

Я снова натянул скотч на неугомонный ротик и ласково потрепал ее по щеке.

— Чего кричишь, дурочка? Больно не будет.

Она продолжила мычать и извиваться. Это ничего. Я сильнее натянул растяжку, оставляя ей минимальную свободу движений. Кажется, она заплакала,...  Читать дальше →