Пират

сплетение и вынужденно замолчал. Прагм, тем временем вымыл языком хозяйку, довел ее до оргазма и подобрав с пола, то, что не смог выпить сразу, снова встал на четвереньки у обеденного ложа. На своего бывшего товарища он вообще не смотрел.

Ацилия сделал знак пальцами, и охрана увела пирата в его камеру. Когда пленника подвели к двери, он обнаружил, что потолок камеры стал еще ниже, а пространство между стенами сузилось. На этот раз в камере его держали всего две недели, но так как о времени пленник не имел никакого понятия, они показались ему вечностью. В этот раз ему стали давать меньше воды, но при этом пища была сильно соленой. Когда пленника выпустили во второй раз, то процедура повторилась в абсолютно такой же последовательности. Пирату дали привыкнуть к свету, вывели во дворик и дали вымыться и потом приковали в атриуме, где обедала Ацилия. Как и в прошлый раз там присутствовал Прагм и, как и в прошлый раз с пленником не разговаривали и ему не дали сказать ни слова. И опять, когда он вернулся в подвал, камера снова стала меньше. Теперь ни стоять, ни лежать в полный рост он не мог. Он даже попытался сопротивляться и не заходить туда, но охрана была начеку, и вывернув заключенному руки, втолкнула его внутрь, захлопнув за ним дверь. И снова полная темнота на неопределенное время. Когда процедуру повторили в четвертый раз, пленник перед тем, как его вернули в камеру, заметил Ацилию и на плохой латыни закричал «Что ты от меня хочешь?». Аццилия дала охране знак остановиться, внимательно посмотрела на пленника, с удовлетворением увидела ужас в его глазах и ответила: «Ты видел!». И дала знак охране продолжать.

Когда дверь открыли в следующий раз, Ацилия стояла перед камерой. Пленник, чуть-чуть привыкнув к свету, приоткрыл глаза и посмотрел на нее.

Ты подумал? — Ацилия старалась не морщиться от тяжелого духа, который исходил от заключенного.

— Я больше не хочу туда! — в голосе звучала мольба.

— Ты знаешь, как этого избежать!

— Как?

— Ты все видел!

Пленный побледнел.

— Только учти, что у тебя есть только один шанс. И отказаться ты сможешь только один раз. Если в следующий раз ты откажешься, я больше тебя не выпущу из этой камеры.

Пленник молча развернулся и сделал шаг к двери.

— Один раз, ты же помнишь? Потом тебя ничего не спасет!

Пленник остановился.

— А если я соглашусь?

— Ты станешь обычным рабом. По крайней мере от тебя не будет так вонять.

Пленник отвернулся от входа в зловонную дыру, которой по большому счету и была его камера.

— Я могу подумать?

— Да, в камере сколько хочешь!

Пленник снова посмотрел на дверь.

— Я больше не хочу туда!

— То есть ты согласен?

— Да! — выдавил пират и тут же получил древком копья в солнечное сплетение от охранника.

Согнувшись от боли, он смотрел на того. Здоровенный охранник пояснил — Не забывай добавлять «Госпожа» при обращении.

Ацилия вопросительно взглянула на свою жертву.

— Да, Госпожа — проговорил тот через силу.

Ацилия дала пирату немного прийти в себя. Ему дали отмыться и вновь поместили в камеру с окном, где тот мог любоваться на солнечный свет. Ацилия специально ждала, чтобы тот расслабился и из камеры приказала привести его только через неделю вечером. Охрана ввела пленного к ней в спальню и опустила на колени.

Ацилия подозвала к себе рабыню, которая занималась ее волосами.

— Сядь в кресло и раздвинь ноги — приказала Ацилия ей, указав на кресло, стоящее сбоку от кровати. Рабыня безропотно выполнила приказ и устроилась в кресле широко разведя ноги. Охрана сразу стала коситься на эту приятную картину, но строгий взгляд Ацилии пресек это занятие. Одернув охрану, она повернулась к пленнику

— Приступай, пришло время учиться!

Тот непонимающе посмотрел на Ацилию.

— Сейчас ты ее вылижешь и будешь лизать, пока она не кончит. Тебе понятно?

Во взгляде пирата сверкнул сначала гнев, потом гордость, он молчал, стоя на коленях и раздувая ноздри.

— Впрочем, ты всегда можешь вернуться в свою камеру. У тебя же есть один шанс еще.

Взгляд пирата сразу потух.

— Ну! — подстегнула его Ацилия, добавив в голос настойчивости — я жду!

И пират на коленях пополз к рабыне. Та, откинувшись в кресле наблюдала за ним.

— Стом! — позвала Ацилия — если нужно подскажи ему как правильно. — А вы — обратилась она к охране — присматривайте за ним!

Стом появился, как всегда моментально, и встал у кресла, наблюдая за пленником сверху и сбоку одновременно. Тот подполз и остановившись между ног рабыни опустил голову в пол и мелко дрожал.

— Приступай — в голосе Ацилии было столько настойчивости, что пленник поднял голову и потянувшись вперед, осторожно лизнул влажную вагину рабыни, которой явно нравилась ситуация. Он остановился на несколько секунд, а потом, как будто кинувшись в омут начал обрабатывать влажную розовую плоть все плотнее прижимаясь к ней лицом. Рабыня, явно получая удовольствие застонала и сначала прижала его голову к себе руками как можно плотнее, а потом сжала бедра так, чтобы он точно не мог вырваться. Но тот и не собирался он неустанно работал языком, пока рабыня, извиваясь от вожделения, не кончила с громким стоном. Она отпустила голову пирата и развела бедра. Но тот стоял на коленях и завороженно смотрел на ее влажное и истекающее соком лоно.

Ацилия немного выждала и отправила рабыню заниматься домашними делами. Потом поманила пальцем пленника. Тот, не вставая с колен, подполз к ней. Ацилия повернулась ко Стому и тот тоже подошел к госпоже. Она же, задрав тунику Стома, повернулась к пленному и коротко приказала: «Теперь его». И увидела в глазах пирата ярость и ненависть. Это и спасло ее, когда он на нее бросился, она успела откатиться в сторону и дать охране время схватить и скрутить взбунтовавшуюся жертву. Того снова поставили на колени. Он стоял и тяжело дыша исподлобья смотрел на свою мучительницу. Покорность и тоска полностью исчезли из его взгляда, и он сверкал глазами и был явно готов на вторую попытку. Однако, Ацилия понимала что делает и выдержав взгляд пирата поднялась с кровати и подойдя к нему небрежно сказала «Все равно ты это сделаешь. Когда будешь готов постучи три раза в дверь камеры». Пленник забился в руках охраны и Ацилия с удовлетворением обнаружила, что ярость из его взгляда опять пропала.

Выдержал он целых пять дней. На четвертый он попытался разбить голову о стену камеры, но охрана была готова к такому повороту дел и не дала этого сделать. А на пятый день пленник три раза постучал в дверь. Ему дали вымыться и снова привели к хозяйке. Та ни слова не говоря, подозвала Стома и молча задрала ему тунику. И пират, скуля от унижения взял в рот член ее управляющего. Дальше обучение почти повторяло обучение Прагма. Срывался бывший мачтовый, а теперь раб с кличкой Глосс («язык», др. греч, сокр.) еще два раза. Он уже не бросался на хозяйку или на охрану, но пытался отказаться делать то, что ему приказывали. Первый раз он отказался мыть туалеты для рабов, которые те убирали в порядке общей очереди. А во второй раз отказался обслужить Лицинию, одну из постоянных покупательниц Ацилии, отдававшую предпочтение юным мальчикам и обратившей внимание на Глосса из-за его сложения. Надо сказать, что Лициния была женщиной крайне некрасивой, толстой и неприятной. Но это не давало Глоссу никаких прав отказываться ее удовлетворять. Оба раза он проводил в камере по нескольку дней и возвращался оттуда еще более покорным чем прежде. И само собой, когда он вышел из камеры во второй раз, в гостях у его хозяйки была Лициния, которой его и оставили на пару часов. Естественно, под присмотром охраны.

Какое-то время спустя, Ацилия обратила внимание на повышенный болевой порог своего раба и, ради эксперимента, одолжила его на ночь подруге, которая любила использовать кнуты и забавляться с мужскими гениталиями. Естественно, предупредив подругу, что надо быть ...  Читать дальше →