Пират

— Я больше не Вериус — Глосс произносил свое старое имя равнодушно и спокойно — и ты тоже скоро перестанешь быть Горросом!

— Я скорее умру, чем это случится!

— Госпожа не даст тебе умереть. Лучше смирись. Госпожа все равно добьется своего!

Слова Горроса, казалось, совсем не доходили до бывшего соратника и тот оставался спокойным и полностью смирившимся с судьбой. И осознав, что это ему не кажется, а так и есть на самом деле, он зарычал от ярости.

— Уходи и больше никогда не приходи ко мне, я не хочу тебя видеть!

— Госпожа мне приказала поговорить с тобой. И только она имеет право приказывать мне и говорить, что делать. Если она посчитает нужным, я приду снова!

— Вон! Вон отсюда, кусок дерьма — Горрос уже орал — если ты не уйдешь я сверну тебе шею.

— Попробуй — голос Язычка стал насмешливым — и я посмотрю, что получится.

Горрос в гневе ринулся к нему, Глосс остался на месте. Цепи удержали Горроса буквально в ладони (римская мера длины — около 7, 5 см.) от бывшего соратника.

— Ну и почему ты мне не сворачиваешь шею — голос Язычка был издевательски язвительным

Горрос в ярости рвался к нему, но цепи его надежно удерживали.

— Потому что только я могу решить кто, кому и когда свернет шею — голос Ацилии раздался от двери в камеру и оба беседовавших обернулись к ней — но я бы посмотрела, как это произойдет, так что Глосс подойди поближе! И, к изумлению Горроса, Глосс совершенно безропотно выполнил приказ Ацилии и сделал шаг вперед. Теперь Горрос мог до него дотянуться и сделать все, что захочет. Ярость Горроса мгновенно прошла, он был в шоке и растерянности от покорности того, кого раньше знал как Вериуса, и который теперь был совершенно другим человеком. Пират замер, не зная, что делать дальше. Глосс продолжал стоять рядом, поза его была расслаблена, а лицо спокойно.

— Не хочешь, но скорее не можешь. Но я давала шанс. Глосс, можешь идти! — голос Ацилии был насмешлив. Дождавшись, когда раб выйдет из камеры, она вошла внутрь и подошла ближе к пирату. Жгучая ненависть почти ослепила того, но он взял себя в руки и тяжело дыша смотрел на свою мучительницу. Та же как будто не обращала внимания на его эмоции.

— Глосс правильно сказал, ты все равно станешь таким же как он. Рано или поздно. В твоем случае, возможно поздно, но станешь! — насмешка в голосе Ацилии стала еще сильнее.

— Никогда! Никогда я не стану таким, и я отомщу тебе за Бореаса и Вериуса, тварь! — из-за выбитых зубов Горрос нещадно шепелявил.

Ацилия молча улыбнулась ему, повернулась к двери и позвала охрану.

— Пора преподать нашему яростному другу второй урок. Им уже пользовались мужчины, теперь я отдаю его женщинам.

Внутрь камеры зашла охрана и внесла деревянный косой крест, составлен он был из двух досок, которые, как и козлы, были не обструганы, сверху между досками, в месте их соединения, к кресту была прикреплена прямоугольная площадка, чтобы поддерживать голову. Крест положили на пол, Горроса отковали и положили на него спиной, после чего растянули за цепи, идущие от кандалов, зафиксировав их так, что жертва не смога двигаться.

Дождавшись, когда охрана закончит и проверит надежность креплений, Ацилия подошла к пленнику и расставив ноги, встала над его лицом.

— А начну сегодня я. Лизать ты еще не научился, но вот пометить тебя, я могу.

Тяжело дыша, Горрос снизу смотрел на Ацилию. Вопреки своему положению, вид ее розовой плоти между ног, приковывал взгляд, и возбуждал пирата. Ацилия же не торопясь приподняла тунику и начала опускаться на корточки. Горрос видел, как раскрывается ее промежность и вид влажной плоти возбудил его еще сильнее. Ацилия присела на корточки до конца и Горрос видел ее розовую промежность у самого лица, ощущая ни с чем несравнимый запах возбужденной женской плоти. Возбуждение снова стало сильнее, но в этот момент, желтая струйка ударила ему в лицо. Он попытался отвернуться, но Ацилия предвидела это и, упершись ему в лоб рукой, продолжила мочиться. Закончив, она привстала, распрямила ноги и отпустила тунику. Пока она это делала, еще несколько капель упали на лицо Горроса. Тот трясся от беззвучной ярости, но поделать ничего не мог.

И личный ад Горроса начался снова. Вся женская половина дома Ацилии в любую свободную минуту бежала к нему в камеру. Старые, молодые, толстые, стройные, красивые и не очень, в общем все неудовлетворенные женщины пользовались тем, что хозяйка разрешила бесконтрольные оргазмы только при одном условии — оргазм должен быть получен у Горроса в камере. Сначала пират даже получал удовольствие от того, что женщины используют его член. Со времени своего пленения, он не имел женщины и первый день его эрекция была безупречна, а член работал как часы. Однако, к концу второго дня Горрос начал уставать, а на третий он совершенно не хотел секса. Однако женщины были настойчивы и, пока не добивались эрекции, от Горроса не отходили. Но куда более сильные страдания доставляли те, кто пользовался его языком. Поначалу пират отказывался им работать и упрямо закрывал рот, когда к его лицу приближалась женская вагина. Но проблему быстро решила повариха Алета, статная женщина, командовавшая на кухне Ацилии. Сев Горросу на лицо и поняв, что тот сопротивляется, она развернулась лицом к его гениталиям, опустилась на его лицо уже анусом, полностью перекрыв доступ воздуха, и взяла пирата за яйца, крепко сжимая их. Через минуту тот начал задыхаться и, не выдержав, хрипеть от боли. Алета подняла свой крепкий зад, дав Горросу возможность несколько раз вздохнуть, но яйца из рук не выпустила и снова опустилась ему на лицо. Горрос не выдержал на пятый раз. И Алета получила свой оргазм. После этого процесс пошел проще и любые попытки Горроса отказаться лизать подавлялись в корне и в конце концов он смирился с этим.

На третий день вечером, когда уже стало темно, в камеру Горроса вошла молодая смуглая рабыня. Она, не говоря ни слова, взяла в руки его обмякший член и он, на удивление быстро откликнулся на ее старания и поднялся. Та, пользуясь моментом, оседлала Горроса и не торопливыми движениями заскользила по члену, явно получая удовольствие от его размеров и крепости. Горрос и сам удивился своей реакции на происходящее, но от действий смуглокожей девушки он возбудился. И его возбуждение передалось партнерше. Он, сам не зная, как кончил вместе с ней и кончил бурно. Девушка, получив удовольствие не торопилась слезать с поникшего уже пениса Горроса и терлась об него обнаженным телом и небольшой грудью. В какой-то момент она прижалась к нему очень плотно, ее голова оказалась у его уха, и он услышал страстный шепот: «Послезавтра сделай вид, что сдался и мы сможем отомстить. Завтра я зайду к тебе еще раз и объясню как».

Сказать, что Горрос ждал следующего вечера, значит ничего не сказать. Девушка в этот раз появилась засветло, дождалась пока Горроса перестанут использовать сразу две рабыни и когда они ушли, вошла в камеру. Она сбросила с себя легкую тунику и села ему на лицо. Горрос уже почти привычно заработал языком. Девушка сидела на нем плотно и двигалась вперед-назад. Пират очень быстро поймал ее ритм и ощутил, что она возбуждается и движения становятся все более настойчивыми и она все плотнее прижимается к нему влажной промежностью. Он старательно работал языком, на девушка двигалась в так его движениям, и ее немного солоноватая смазка постепенно покрывала все его лицо. Она же подставляла ему то колечко ануса, то влажные розовый губы, но постепенно, он сосредоточился на ее клиторе, который был размером с хорошую горошину. И когда это случилось, девушка прижалась к его лицу лобком до боли в губах и пока не кончила, вжимала его голову в доску так, что у Горроса начал болеть затылок. Кончив, она немного приподнялась и не покидая лица пирата немного склонилась вперед и опустила голову как бы отдыхая.

— Ты меня слышишь? — спросила она еле слышным ...  Читать дальше →