Одна десятая лошадиной силы. Часть 6

— Я хочу выпить за то...

— Громче!!! Не слышно них. я... — перебил ее один из зрителей.

Повысив голос, спортсменка повторила:

— Я хочу выпить за сегодняшний день. Потому, что это все... что случилось со мной сегодня, было впервые и я счастлива, Что все, кто сейчас здесь присутствуют, проявили ко мне интерес... и... как бы... не оставили без внимания мое воспитание. Спасибо всем за это. Мне очень жаль, что все так быстро закончилось... — Ирина не узнавала собственный голос. Ей казалось, что это говорит кто-то другой. Она понимала, что жестокая публика хочет услышать от нее именно это, но, с другой стороны, это было немыслимо благодарить собственных истязателей за причиненные мучения в этом кошмарном процессе, где каждый пытался удовлетворить собственную похоть путем причинения боли одной жертве... — Еще раз, большое спасибо всем, — завершила она свой театральный монолог и залпом выпила весь бокал шампанского.

Зал разразился громкими аплодисментами и Гоша, отобрав у нее бокал и, схватив за ошейник, торжественно повел к выходу.

В коридоре ее уже ждал медик, который встречал ее перед съемками. Он не стал хватать ее за ошейник, а просто указал дорогу к своему кабинету. Через несколько минут он уже колдовал над лежащей в полудреме спортсменкой, обрабатывая рубцы и ссадины на ее молочных железах. Он измерил ей давление, вколол успокоительное и вернулся к своему столу.

— Ну, все позади, подруга. Постараййся уснуть. Никто сегодня дергать тебя, по-видимому не будет. — сказал он и стал что-то строчить на клавиатуре.

Впрочем, Ирина его уже не слышала — алкоголь вперемешку с уколами сделал свое дело. Она лежала навзничь, запрокинув одну руку вверх, отчего одна из ее обезображенных грудей была задрана чуть кверху, а согнутая в колене и откинутая в сторону нога придавала спортсменке пикантный вид. Врач оглянулся и, шумно сглотнув, невольно залюбовался беспомощным телом, но быстро оторвал взгляд и вернулся к своим делам.

30

Ирма, присев на колено Виктора Васильевича, молча наблюдала, как гости один за другим покидали студию, пока, наконец последний зритель не скрылся за дверью. В зрительском зале остался племянник, снявший с себя безумную маску и молодой оператор Ден.

— Дорогая, — заговорил уставшим голосом старик, — еще раз, объясни мне, что ты хочешь сделать?

— Господи, любимый, неужели так сложно. Я хочу, создать специальный проект под твою эту Девятку, и использовать ее второе качество, как спортсменки. То есть, почему бы не сделать отдельный ресурс, посвященный ей? Не? То есть, это не отдельная модель, как мы обычно делаем. У которой есть определенный набор фильмов с ее участием, и так далее... Я хочу создать целый проект, портал. Ну?

— Портал? И что это будет? — недоуменно поднял брови Виктор Васильевич.

— Да все! Просто реалити-шоу. Тренировки, упражнения, отдых, отдельной темой съемки наших фильмов. Все в реальном времени. Зрители смогут с ней общаться, включим в программу элементы «по требованию» поставим камеры везде, где она бывает. В общем, постоянно на связи! Ты можешь на счет этого договориться?

— Только она? Мы же решили привлекать разных... эмм... актрис.

— Да нет, ну конечно будем привлекать и других, но в Девятке что-то есть. Ты посмотри, как толпа реагирует на нее! Да я, и сама, если честно... Ну, в общем. Она самка!

Старик тихо рассмеялся:

— Ааа! Вот ты о чем! Ну это, конечно, понимаю. Молодец, хорошая идея. Но, мне кажется, что ничего не получится.

— Почему, мой хороший?

— Потому, что это не собственность Амирасланова. Она тут по контракту. Мы не можем использовать и раскручивать тех, кто может вернуться в обычную жизнь. После соревнования, если она его выиграет, ее отпустят...

— А если не выиграет? — хитро улыбнулась Ирма, скосив взгляд на Виктора.

Старик, прогнав улыбку, отшатнулся от нее:

— Ты чего, сбрендила, девочка? Ты себя слышишь вообще? — тихо прошептал он.

Ирма, дотянувшись до его бокала, сделала глоток обжигающего виски, ловко вскочила, мимоходом проведя ладошкой по редким седым волосам старика.

— А что я сказала такого? — деланно удивилась она, подняв брови. — Я просто спросила, что с ней случится, если ей не повезет.

Виктор прикончил напиток и, крякнув, зажег сигару:

— Что-то я, даже, не думал об этом. Ну... наверное, оставит на второй сезон. Я не спрашивал никогда.

— А, может переведет в досуговые? Или рабочие?

Молчавший все это время Гоша, решил вмешаться в разговор:

— Это врядли, Ирма! Что не в рабочие это точно — там жизнь на износ. Наверное через пару-тройку лет становишься инвалидом. Это будет нерациональным шагом, учитывая ее способности. Да и досуговые, я думаю, долго тут не живут. Подцепят целый букет и... досвидос!

— Они что не предохраняются? — удивилась девушка.

— Предохраняются, конечно... вернее, стараются. Но клиент иногда хочет так сказать, наживую, — хохотнул Гоша, подмигивая оператору, молча, слушающем разговор.

— Ясно, это вообще дно, видимо, — подвела итог Ирма, доставая тонкую сигарету и закуривая. — Даже не знаешь, что хуже!

Виктор Васильевич поднялся и прошел к месту, где совсем недавно билась в приступах боли Девятка и остановившись стал задумчиво смотреть на покрытый потом и мочой Ирины пол. Несколько бесформенных пятнышек крови начинали уже подсыхать и темнеть.

— А сколько для этого нужно, Ирма? — поинтересовался он после продолжительной паузы.

— Я не могу сейчас сказать. Нужно поговорить со спецами. Давай я наберу Корнею. Пусть приедет — поговорим, прикинем. А?

— Не сейчас, дорогая. Сначала нужно утрясти все с Амираслановым.

— Ну давай, Вить... Тряси скорее, — засмеялась Ирма, устраиваясь на диване и призывно глядя на старика.

Тот улыбнулся и направился к ней, понимающе улыбаясь. Гоша подмигнул оператору и они быстро ретировались, оставив в зале старого ловеласа с молодой и дерзкой Ирмой.

Медик оказался прав. За Ириной в этот вечер никто не явился и, ближе к ночи, он, накрыв ее простыней, удалился в свое жилище, не заперев дверь в кабинет. Койка была довольно жесткой, но для изможденной спортсменки это не имело никакого значения. Она проспала весь вечер и ночь не видя снов и совершенно не меняя позы, пока сильная жажда вперемешку с непонятной болью в груди не разбудили ее. С трудом разлепив глаза, она, не сразу сообразила, что находится в медицинском кабинете. Через несколько минут она поняла, что уснуть больше не получится и села на койке, сгорбившись и исподлобья озираясь по сторонам. «Что за странное место» — подумала она — «и чем это так противно воняет?» Причудливые медицинские шкафчики и полки со странным оборудованием зловеще нависали над ней при свете раннего рассвета, сочащегося из большого окна... Однако вскоре минувшие события одно за другим, беспорядочно стали всплывать в ее памяти. Смятение и обреченность разом накрыли бедную женщину, сообразившую, наконец, что за странный интерьер предстал перед ее взором. Она опустила взгляд на груди и тут же зажмурилась. Увиденное повергло ее в ужас. Сизые и опухшие молочные железы висели тяжелыми и бесформенными мешками, Ровно по центру каждой, синеватой сливой уродливо выпячивались совершенно одинаковые по форме гематомы. На внутренней стороне левой груди был налеплен квадратик пластыря, из-под которого к соску тянулась бурая шелушащаяся дорожка спекшейся крови. Все это она успела увидеть буквально за секунду, пока судорожный рефлекс не заставил сомкнуться набухшие веки.

Она собралась с мыслями и, решив принять душ, стала подниматься на ноги. Каждое движение отдавалось усиливающейся болью в колышущихся грудях. Ей захотелось вернуться в койку и найти то положение, при котором она умудрялась спать всю ночь, но желание смыть с себя весь пот и избавиться от неприятной вони, которую, как она поняла источало ...  Читать дальше →