Степные новеллы. Гуля

— Нормально. У нас с Сашкой два ребёнка уже. — Талгат посмотрел в глаза женщине. — Пошли в пивбар. «Шашлыкофф»! Была там? Я тоже не был. Говорят, отличный шашлык готовят.

— Тебя не хватятся?

— В Египет полетели мои. Холостякую щас.

«Точно сдох, скотина! — подумала Гуля про бывшего, беря мужчину под руку. — К себе пригласит или предложит ко мне? Лучше бы к нему... хотя какая разница!».

По литру пива выпили и по шпажке бараньего шашлыка съели под беседу о жизни, в частности своей и глобальной. Талгат не так напорист, начал из далека. Мол давай проведу до дома. Провёл, напросился посмотреть, как живёт землячка.

Гуля боялась испугать птицу-счастье, не форсировала сама, доверила всё мужчине. И секс получился скомкано-бесстрастным.

— Ну пойду я, вдруг Сашка позвонит на скайп.

Договорились созвониться.

***

В следующую среду, два дня спустя после менструации, Гуля вновь ублажала Михаила. Она пыталась подстроиться под его фрикции, положение его тела, но дойти до оргазменного паралича не смогла.

— Слушай... Короче, одному нашему афганцу нужна помощь... Нет, нет. Не как мне. У него большие склады, около пятисот квадратов. Начал нанимать уборщиц для мытья там. Сорок пять тысяч тенге плотит если две уборщицы или шестьдесят если возьмётся одна за все площади. Так вот, две недели максимум поработают женщины и потом рассчитываются. Он не понимает в чём дело. Мыть все пять сотен квадратов не нужно, только меж рядами. Мы на днях с ним столкнулись, пивасик чешский скушали, фисташки попили. Я ему предложил послать агента. Тебя! Пойдёшь, поработаешь, узнаешь в чём причина увольнения с хорошо оплачиваемой работы.

— Серьёзно? Частный детектив я? Ой, как интересно! Я прям сейчас побегу... Да шучу, конечно. Только насчёт немедленного побега. Говори куда и во сколько?

— В третьем знаешь «Оптовик»?

— Бар «Шансон» рядом.

— Да! Завтра в девять стой там. Чёрный джип его. Товарища моего зовут Жора. Расскажешь, как тебя насиловали?

— Лучше о целке. Мама моя, родив меня, отдала весь иммунитет мне. Она на «Прогрессе» работала. Знаешь ведь о экологии там? До одиннадцати моих лет так и жила в болезненном состоянии. Умерла. После перестройки, папа начал спиваться. А я осталась бесконтрольной... Так что секс в малолетнем возрасте задерживался лишь ожиданием первой менструацией. А претендентов на меня оказалось полно. А что ты хочешь? Созревающий цветок все хотят сорвать. От учителей, до друзей по подвальным посиделкам. Короче, чуть позже чем у подружек и я простелила ватку на письку.

— Да говори уже по нашему, по рабоче-крестьянски — на пизду!

— Не перебивай. У нас у девушек как? Романтический ужин, мягкая постель. Ужин состоял из картошки с селёдкой. Постель тоже не барская, не романтичная. Парень из соседнего двора, казался самым красивым и добрым. Земля ему пухом...

— Да что же тут интересного и завлекательного?

— Не умею я говорить, Миш. Вот напишешь, приврёшь, я почитаю, прослезюсь может... Миш, посоветуй, мне отсюда уволиться? Или?

— Конечно увольняйся. Тут ведь по подъездам ссат, срут... А там... И стабильность, и зарплата. Давай ещё палочку поставлю и отпущу тебя, складской детектив, бля.

— Только это... , в горло сильно не пропихивай. Мне завтра с боссом встречаться.

— Сама руководи...

Гуля постаралась. Михаил поблагодарил. Заплатил в два раза больше.

***

Помещения оказались действительно большими. эротические истории sexytales Но проходов между стеллажами и паллетами было не много. Босс рассказал о требованиях. Не обязательно мыть до чистоты, просто пройтись влажной тряпкой по рядам полов. Если справится до шести часов, то можно идти домой.

Несколько дней женщина работала без происшествий. Не понимала, почему предыдущие уборщицы увольнялись. Да тяжело таскать вёдра с водой от туалета, до противоположного угла склада.

Но годы работы с металлическими кольцами железнодорожных подшипников, закалили и прибавили силы в руки-ноги Гули.

За высокими стеллажами с дорогими алкогольными напитками Гулю перехватил молодой парень.

— Ты тут осторожней! Коньяки и виски тут дорогие. Не рассчитаешься.

— Часто бьются? — спросила женщина.

— Но если случайно опрокинешь, то я могу тебя отмазать.

— Спасибо, не нужно меня выгораживать — я привыкла отвечать за свои косяки.

— А я сейчас толкну упаковку коньяка, разобьётся, скажу, что это ты. — паренёк подошёл довольно близко к Гуле. Дыхнул перегаром.

— А тут камеры. Джамбулат посмотрит...

— Не рабочие тут камеры. Толкнуть?

— Чего ты добиваешься?

— Соснёшь? Или толкнуть?

— Толкай, хер с тобой, пиздюк. Но сосать грязный хуй не буду!

— А может у меня соснёшь?

— Или у меня? — с другого конца стеллажей вышли ещё два парня. Один европейского вида.

«Трое! Виталя! Где же ты подох, что не слуху, не духу?». — сознание приятно расслабилось от понимания, что возможно насилия будет достаточно для сладкого упоения.

Гуля действительно впала в ступор, не отбивалась, не кричала. Парни, понимая, что можно загреметь за насилие, оставив улики, её одежду берегли, не рвали. Да и раздели то не до конца, обеспечили себе доступ к гениталиям и грудям.

На двух обрезанных и одном не тронутом члене, появились презервативы. Сношали быстро, как малолетки. Окончили, вернули свои штаны на места и ретировались, оставив женщину неудовлетворённой.

«Вот почему женщины уходили! Рассказать Жоре? Он же их самолично кастрирует! Жаль парней, хотя ожидала лучшего, большей грубости и боли... Потерплю, пока, посмотрю, что будет дальше».

Следующий раз насиловали другие парни. Гуля решила оказать сопротивление, вынуждая парней обращаться грубее и бездумно. Она кричала оскорбительные для мужчин фразы, обзывала их ссыкунами, бессильными импотентами. Её ударили в живот, заставили проглотить окончание слова: «Пидорасы!».

— Сама сейчас станешь пидораской, блядь! Сука вафлянная! Парни! Только в сраку её ебать, блядину! — крикнул один из парней.

Молодые парни были не опытны, не догадались проверить насколько увлажнилась вагина Гули, они считали, что «опустят» её, как зечку. Но понимали, что сухое проникновение в плотный анус может повредить не только сфинктер, но и тонкие оболочки головки или крайней плоти. Обильно наплевали на конец обрезанного члена, растянули ягодицы в стороны.

Анус поболел первые минуты, а потом расслабился. Можно сказать, ласкал член парня. Гуля не хотела показывать, что хочет грубости в горло, однако мысленно просила. Один из них услышал эту молитву.

— Укусишь за хуй, на перо посажу! — пригрозил он, опасаясь за причандал.

Опасливо сунул вначале головку за щеку. Поёрзал там. Потом начал проникать глубже. Нос начал натыкаться на волосы мошонки и лобка. Временами Гуля теряла сознание от удушья, но как только член освобождал горло, то организм насыщался кислородом, выводил женщину из обморока. Сквозь гул в голове, слышались хохот и оскорбительные выкрики парней.

В один из этапов прояснения Гуля почувствовала наступающую волну эйфории. Но парни выдохлись первыми.

***

— Что скажешь, Гульмира Данияровна? Выяснила что-нибудь?

— Пока нет. Возможно действительно тяжёлая работа для двух, а тем более для одной уборщицы.

— Так почему они просто не сказали? Я что не человек, что ли? Поищи товарку себе. Но зарплату сорок пять будете получать!

— Хорошо, шеф, я поищу. Да! Я пыль протирала, случайно провод видеокамеры задела. Нужно посмотреть может повредила.

— Я скажу охраннику, пусть посмотрит и доложит мне. Чего с горлом?

— Мороженное усердно облизывала.

***

Охранник видимо знал о проказах грузчиков, сказал им о приказе шефа исправить все камеры и доложить лично ему. Парни устроили ...  Читать дальше →