Попурри на темы рассказов sexytales

— Как ты?

— Вы у меня первый мужчина.

— Как? Ты же говорила живёшь с кем-то?

— Вы первый мужчина, с которым я познала радость секса. Впервые кончила, как и положено кончать женщинам.

— Не больно?

— Терпимо... Завидую вашей супруге.

— Я не женат. И не был.

— Вы же говорили, что ваша супруга ругается за плохой товар...

— Это я о маме. Она ругается, что я невнимателен. Чему ты завидуешь?

— Возможности... пообщаться с таким гигантом

— В смысле? Ты не испытывала дискомфорт?

— Упс. Я конечно испугалась, взглянув на... , приготовилась к боли... , а потом и забыла. А другие... , у вас же были другие?

— Поэтому и не женат. Бегут от меня женщины... Возможно ли такое? Ты первая из... девятнадцати, которая не говорит, что ей понравилось, но она боится продолжительной связи. Ты хочешь ещё?

— Боюсь, но хочу. А вы способны... ? Ещё раз?

— Сейчас подумаю... Я знаю, что не все женщины это делают... Мне никто не делал. Ты...

— Только не смейтесь... Я не умею.

— А я не знаю, как умеют. Но разговор наш ИМ услышан.

— У вас кетгут есть?

— Зачем?

— Щеки мне штопать! Ха-ха-ха!

— Ой хулиганка.

— Ну-с, помолясь — приступим.

— Но он грязный!

— А вот влагу из себя я уже лизала...

«Полу вялая головка за щеку проходит ловко!», — переложило моё сознание загадку, обрадованное доступным размером.

Но кровь быстро изменила пенис до необъятного (ртом) размера. Пришлось полизывать уретру, чмокать в плешь головки. Наслаждаясь очертаниями обнажившейся головки с «трамплином» к паху, лижу под венцом, теребенькаю по уздечке. Слизывая подсохшую сперму и свою смазку, наслаждаюсь их обилием на гиганте, который не могу охватить пальцами.

«Восемь-девять сантиметров в самом толстом диаметре. Длина за двадцать пять сантиметров». — Мой глазомер настроен на диаметр апельсинов, длину огурцов, которые хозяин велит сортировать именно по габаритам.

Вторичное проникновение было более болезненным, но я не динамщица — сказала, сделаю. Влагалище теперь гораздо громче пукало — прежняя порция спермы создавая компрессию, уплотняла «люфт».

А потом боль купировалась возбуждением, смогла даже пару-тройку раз подмахнуть, прежде чем вновь потеряла сознание.

Вновь сквозь туман чувствую затычку во влагалище. Так, не приходя в себя, уснула.

Утро солнечным светом в глаза, напомнило о рабочем дне.

Арсений чем-то позвякивал на кухне. И... разговаривал с женщиной.

— Она тебе ВСЕМ понравилась? — Грубый старческий голос пытался шептать, но не мог говорить тише.

— Не идеал, как ты, конечно.

— В чём её изъян?

— Простенькая она. Лицом невзрачная.

— По-твоему это минус? Глупец! Даже идиот!

— Мама, я понимаю, что это глупо, но я так привык к тебе... К нашим задушевным беседам, к спорам о исторических фактах. А с ней...

— Ещё поживу... , хотя бы лет пять, наговоримся с тобой, а потом она выучится... На кого она хотела?

— Фольклорист. Это вообще не профессия.

— Да к чёрту эту мелочь! Она тебе как женщина подходит?

— Неожиданно — да. Даже терпеливее тебя, мамочка. Вынесла два коитуса. Как ты в сорок лет, когда впервые...

— Тс-с-с-с... ! Вот и предложи ей совместную жизнь, может порадуешь меня внуком. Или ты думаешь, что я до восьмидесяти лет смогу тебя ублажать?

— Я пойду её будить.

«Вот я попала! Извращённый сноб, трахающий под размышления о мировой истории, мамочку и считающий себя мужчиной-идеалом. Она, кстати, откуда взялась? Просидела весь вечер за той дверью? Я ведь ясно слышала грохот чего-то. Оба извращенцы! Соберусь и уйду. Скажу, что больно. Хотя... было, как говорила одноклассница, заебись... И что? Возвращаться к ненавистному? Опять быть баком для спермы? Что там, что тут. Тут хоть предложат родить, позволят обучиться. Да, не впервой мне кривить душой, и перед этими покривлю». — Укутала лицо в одеяло — я ещё сплю.

— Тома! Просыпайся.

— Ой, Арсений Романович, я у вас уснула, простите меня. Я мигом оденусь и побегу.

— Не торопись. Я познакомлю тебя с мамой! Пока этот халатик накинь.

— Мне в туалет...

— Да, да. Беги.

Накинув халат прошмыгнула в туалет...

Всё-таки надела свою одежду, зашла на кухню. Худое школьное пособие по анатомии встретило меня с лёгкой улыбкой.

— Здравствуйте. — Я не знаю то ли дальше притворяться «простушкой», то ли сыпануть народным творчеством в три этажа. — Меня зовут Тамара.

— Владлена Алексеевна. Арсений мне о тебе после каждого посещения магазина говорил.

— Тома, чай или кофе?

— Спасибо, кофе. Чёрный с двумя кусочками сахара. Владлена Алексеевна, ваш сын такой превосходный кулинар. Арсений Романович, мне две гренки с маслом хватит. — Протараторила быстро, чтобы сбить поступающее заикание. Не хватало им знать о таком изъяне.

— Я запомнил... Ты как-то говорила, чем завтракаешь.

Я тоже вспомнила его одноразовые вопросы, свои многосложные ответы:

«Ты замужем?». — Через неделю знакомства.

«Не официально».

«Сколько у тебя детей?». — Ещё через неделю.

«Сожитель не любит деток. Я бы хотела. Может он когда-нибудь решится»

И так, постепенно, так сказать, тихим сапом, выяснил всю мою историю.

— Томочка, Арсений тебя отвезёт на работу. Не торопись.

— Спасибо. Мне ещё глазки подвести, губки намалевать.

Полюбезничав ещё с «мамочкой», побежала наводить раскраску.

В машине АрэР наконец сказал:

— Тома, ты себя нормально чувствуешь? Работа то тяжёлая.

— Есть кое-какой дискомфорт, но думаю это приближение менструации. Извините, за подробности.

— Сегодня вечером опять ко мне... — Интонация такая безликая. Просьба? Приказ?

— Мне придётся объяснится с Сашкой. К тому же бельё...

— Как ты смотришь на то, чтобы переселиться ко мне... ? Навсегда.

— Я подумаю... Вечером дам ответ.

— Тогда и поговорим более конкретней.

К моему приходу на работу, отдел уже открыт. Хозяин пришёл раньше меня. Как только я прошла за стеллаж, он закрыл двери. Подошёл ко мне и скрутил мои руки за спиной. Больно ухватился за подбородок.

— Что, сучка, хотела здесь мне блядский галоп устроить. Ты блядская идиотка, если считаешь вот это муляжом! — Жора показал на датчик пожарной сигнализации. — Или увольняйся, или соси, блядь!

— Увольняюсь! Соси сам, подонок. — Я попыталась въехать коленом ему в пах. Опытный гад — его колено встретило моё.

— Ты, тварь ещё сопротивляешься! — Удар в «солнышко» пришёл неожиданно.

Я согнулась, пытаясь вдохнуть. Джинсы, трусы упали к ногам. Жора, бугай такой, ухватил за губки влагалища, больно сжал в жменю. Я заныла, но не закричала.

По рассказам тех подружек, которые были изнасилованы, знала — лучше не сопротивляться. Потом, либо улучшив момент сбежать, либо пожаловаться в органы, либо... получать удовольствие.

Попинав его для видимости ступнями по ногам, сделала вид что устала сопротивляться.

«Вчера плакала — недоёбана. Сегодня могу всплакнуть — переёбана. Меньше чем за двенадцать часов — три палки. Мой личный рекорд. А не плохо Жорик насаживает меня на кукан. И как там, Дашка говорила — кончать насильники любят или на лицо, стараясь забрызгать глаза и рот, или на спину, чтобы не остались капли спермы-улики. Да, что же ты, Жорик, раньше не проявлял желания наказать меня таким образом? Может меньше ныла бы. Подкинул бы прибавки к зарплате. Хоть на те же прокладки. Мать моя женщина, вновь кончаю... Ещё не кончил? Нет, не уволюсь! Буду каждый день нарушать правила — пусть ебёт!». — Это последнее о чём я подумала...

— Вставай, сучка, вытри лицо. Там покупатели пришли.

— Ты халат обещал новый подогнать.

— Будет тебе халат.

УПС! Явился МУЖ! Это он дёргал двери.

— Ты где пропала? — Вонь изо рта ...