Двести за вредность

Дарья вынула из блузки грудь, и придерживая белоснежные купола под низ, направила тёмные соски на Марину. Та хищно облизнулась, и припала к одному из крупных выпуклых сосков. Раздалось громкое чмоканье, Дарья прикрыла глаза и застонала.

— Да, моя хорошая, соси, соси сильнее!

Пассажир (ка) на заднем сиденье наблюдал (а) за этой рассказы эротика сценой во все глаза.

Марина оторвалась от соска и снова завладела ртом Дарьи, сжимая пальцами кончики её грудей. Французский поцелуй, казалось, длился вечно. Наконец задыхающиеся женщины с сожалением разорвали чувственный контакт.

— О-о! Моя сладкая, я готова съесть тебя прямо сейчас! — пьяным голосом сказала Марина.

— И я, мой сахарок, но у нас намечено дельце... Как думаешь, наша грязная девочка сильно возбуждается, когда смотрит на ласки хозяек?

— О, да, — преувеличенно серьёзно ответила Марина. — Я заметила, что у нашей развратницы в такие моменты увеличивается одна штука...

— Вот как! Мы должны это проверить. Эй, шлюха! Покажи хозяйкам насколько ты испорчена. Поднять юбку!

Обе подружки с горящими глазами наблюдали, как Герман медленно приподнял юбку.

— Ш-ш-чёрт! Даша, ты только посмотри! — выдохнула Марина. — У этой сучки дикая эрекция! Её противный орган сейчас разорвёт трусики. Ах, какая противная похотливая девка! Может, шлюшка помастурбирует для хозяек?

— Не здесь, дорогая. Будет приятно, если она ещё помучается. Мы заставим нашу кралю спустить в торговом центре. На свету, при людях.

— Нет! Я вас умоляю, не делайте этого! Я не могу! Не заставляйте меня дрочить в женской одежде при посторонних людях. Пожалуйста! Это слишком...

Дарья быстро протянула руку между сиденьями и резко схватила мужа за яйца. Её острые длинные ногти впились в чувствительную кожу мошонки причиняя боль.

— Эй, пиздюк, ты забываешься! Ты сейчас лишь наша маленькая похотливая дрянь для развлечений. Что скажем, то и исполнишь. Иначе я оторву тебе кое-что лишнее, чтобы получилась законченная шлюха, — зло шептала она ему в лицо.

Дарья сильно сдавила яйца в кулаке.

— Ооуууййй! — взвизгнул Герман, выпучив глаза. Нестерпимая боль пронзила всё его тело. — Ахххх, я буду, буду всё, всё, всё! Простите, хозяйки. Любой приказзз... О, господи, как больно-о-о...

Она внимательно смотрела на него, потом сжала руку ещё раз, сильнее. Герман задёргался в агонии и зашипел. Тогда она отпустила его. И безразличным голосом сказала подруге:

— Надо всё-таки навести справки сколько стоит кастрация взрослого мужчины.

— Ты имеешь ввиду только кастрацию или оскопление тоже? — заинтересовалась Марина.

— Хмм... вопрос в цене. Хотя... если обратиться к ветеринару... В конце концов в деревнях режут свербящий орган и быкам, и хрякам за пустячные деньги, никакой разницы не вижу.

Маринка бросила взгляд через плечо. Герман выглядел хуже покойника, он даже про боль в паху забыл. Его остекленевшие глаза не двигались. В бывшей секретарше шевельнулось нечто похожее на жалость. Совсем чуть.

— Может быть... дадим шанс? Если постарается нас не разочаровать...

— Да. Да! ДА!!! — страстно завопил оживший Герман. — Я не разочарую! Я постараюсь. Ох, как я постараюсь! Всё, что угодно. Я так люблю радовать своих хозяеееек...

— Посмотрим. Пошли.

Три подружки бойко стуча каблучками направились к ярко освещённому входу. Встречные мужчины посматривали на них с интересом.

— Ровней ставь ноги! Не верти задницей, на нас оглядываются! — с двух сторон следовали тычки локтями в бока шатенки. — Голову выше. Улыбайся, чёрт возьми!

Если смотреть в профиль, то юбка средней девушки подозрительно топорщилась спереди. Особенно это стало заметно при ярком свете. Подруги досадливо переглянулись, и потащили «девицу с дефектом» в женский туалет.

— О, Господи! Зачем мне туда? — слабо бормотал Герман боясь услышать ответ.

— Заткнись, Гера! — одёрнула его жена.

— Гера?! Ты имеешь ввиду не Герман, а Гертруда?! — догадалась Марина со смешком.

— Ага, надо же как-то называть это чудо на людях.

Внутри туалета оказалось пусто.

— Твоя задача соблазнить первую вошедшую сюда женщину, чтобы она захотела посмотреть, как ты мастурбируешь, — объявила Дарья.

У Геры вытянулось лицо.

— Да, задание не простое, мы немножко поможем, но основная роль твоя. Тебе придётся быть настолько очаровательной и сексуальной сукой, чтобы случайная дама в женском туалете торгового центра была сражена наповал. Чертовски тяжело в общественной уборной убедить одну женщину полюбоваться, как онанирует другая.

— Это невозможно! — зашептал ошарашенный Герман. — Никто...

— Кто-то недавно клялся постараться... Очень постараться. И хочу напомнить этому кому-то, что его причиндалы находятся в залоге у ветеринара. Ты знаешь, моё слово твёрже твоего члена.

— Господи, Господи, Господи!!! — паниковал Герман. — А, если это будет старуха?

— Плевать. Сказано — первая вошедшая.

— А, если она закричит и позовет на помощь? Охрану или полицию?

— Ну, значит тебе не повезло. Карьере депутата придёт конец. Ничего, тебя вряд ли посадят, зато освободится много времени для нас любимых. Конец двойной жизни. Конец штанам, носкам и лишнему мясу между ног. Освобождение, дорогая, полное освобождение.

Гера чуть не грохнулась в обморок после такого циничного заявления. С невыразимым страхом и надеждой новообращённая девушка смотрела на входную дверь. Ей придётся стать девушкой, чертовски сексуальной девушкой, ей до смерти надо стать громадным куском секса. Чтобы любая женщина... Это ведь обычные женщины, пришедшие за покупками. Не из эротических фантазий. Не лесбиянки, не фетишистки, не...

Подруги с кривыми усмешками наблюдали, как Гера нервно одёргивает юбку, крутится, проверяя ровно ли сидят чулки, поправляет бюстгальтер набитый ватой, взбивает холку, глядясь в зеркало.

Через пару минут входная дверь открылась, сердце Геры подпрыгнуло к горлу.

Вошла брюнетка около сорока и деловито прошагала к дальней туалетной кабинке ни на кого не глядя. Закончив свои дела, она подошла и стала мыть руки, разглядывая своё лицо в зеркале.

Гера стоял (а) замороженным столбом, не представляя, что можно сделать. Дарья презрительно бросила взгляд на это изваяние, вздохнула и обратилась к женщине:

— Извините, можно вопрос?

— Да, пожалуйста, — нетерпеливо отозвалась брюнетка, закрывая кран. — Что вы хотели?

Дарья начала нарочито медленно, как бы раздумывая:

— Этот вопрос... несколько деликатный и я... — в этот момент она сменила темп, сама себя перебивая: — Но сначала скажите, что вы думаете о моей подруге? — она кивнула на Геру. — Как вы считаете она хорошенькая?!

Дама явно удивилась такому обороту, пожала плечами (может у девушек спор), оглядела Геру с ног до головы и честно высказалась:

— Ну, не звезда, но вполне... неплохо. Можно сказать, что хорошенькая.

— Вот и я так же считаю! — подхватила Дарья. — А что вы скажете теперь? — она приподняла юбку Геры. — Вы не находите, что её трусики очень интересные?

Женщина слегка опешила, её голубые глаза впились в промежность Геры, а на лбу проявилась озадаченная морщинка. Тщательно подбирая слова, она почти шептала:

— Выглядят действительно интересно... Мне особенно нравится кружевная отделка по краям!

— Оу... ммм... Мне тоже, — обворожительно улыбнулась Дарья. — Остался один лёгкий вопрос и вы можете уходить.

Брюнетка терпеливо ожидала продолжения от Дарьи, и никак не могла оторвать взгляда от загадочных трусиков, точнее их содержимого.

— Марина, ты не могла бы немножко помочь? — попросила Дарья подругу.

Та, словно ждала этих слов, протянула руку и дёрнула трусики вниз. Напряжённый и лишённый волос орган выпрыгнул наружу.

— О, Боже! — ахнула брюнетка, широко раскрыв глаза и поднеся ...  Читать дальше →