Наследие Пустошей. Часть 7

Фэйт заскрежетала зубами, вспомнив как выставила себя перед армейцами психованной дурой. Пока её вели по коридору, брыкающаяся Фэйт выкрикивала, что Хорнер — чёртов мутант, способный контролировать троглодитов, и что Дилана следует отправить в лабораторию на опыты, которые непременно должны были закончиться его вскрытием. Естественно к её словам никто не прислушался, посчитав это бредом ненормальной истерички.

— Но мы то с тобой знаем, что я сказала правду. Это тебя надо показывать врачам, а не меня, — раздражённо бросила Фэйт.

— Ты не первая, кому пришла в голову эта мысль. Как-то раз я отдал докторам образец своей крови, — признался Дилан.

— Серьёзно? И что они в ней нашли?

— Ничего. Обычная человеческая кровь без каких-либо изъянов или дефектов. Так что никакой я не мутант.

После откровений Хорнера гнев Фэйт понемногу пошёл на убыль.

— И всё-таки как у тебя получается управлять троглодитами, и кто ещё об этом знает? — поинтересовалась она уже более спокойным голосом.

— Понятия не имею почему троглодиты меня слушаются. Я просто говорю им что от них требуется, и они без малейших колебаний спешат выполнить мой приказ. Кроме тебя об этом больше не знает никто, — ответил Дилан на оба вопроса. Осмысливая услышанное, Фэйт так и не смогла понять почему Хорнер предложил ей свою помощь. В этом не было никакого смысла, ведь, если верить собственным словам Дилана, она была единственным человеком, знавшим его секрет. Возможно Хорнер опасался, что она снова начнёт об этом трепаться на суде, и кто-нибудь может прислушаться к её словам. В таком случае, его предложение могло оказаться ловушкой.

— Если ты думаешь, что я хочу освободить тебя для того, чтобы потом по-тихому прирезать, чтобы ты не разболтала лишнего, то ты ошибаешься. Если бы я хотел убить тебя, то сделал бы это ещё в Фэриле, — прервал размышления пленницы Дилан, будто прочитав её мысли.

— Тогда перестань увиливать и чётко объясни что тебе от меня надо? Я пыталась убить тебя, угрожала твоей матери, и узнала твою самую сокровенную тайну. Каким надо быть придурком, чтобы после всего этого помогать мне? Если ты настолько туп, что не понял главного, то я тебе всё доходчиво объясню.

— Ну попробуй.

— С момента нашей первой встречи я только и думала о том, как бы пустить тебе кровь. И если мне удастся выйти на свободу, то я обязательно это сделаю.

— Другими словами, ты ничуть не жалеешь о том что сделала?

— Ни капельки. Я жалею только о том, что облажалась.

Дилан тяжело вздохнул. Вместо того чтобы ухватиться за его предложение двумя руками, Фэйт открытым текстом говорила, что по-прежнему желает ему смерти.

— Прискорбно это слышать, но моё предложение всё ещё в силе. Тебя интересует второй вариант, или остановимся на невменяемости? — поинтересовался Хорнер.

Разделай их решётка, а не металлическая дверь, Фэйт непременно запустила бы в Дилана миской с супом.

— Твою мать, Хорнер, да что с тобой не так?! Чего ты привязался ко мне со своей помощью, тупорылый ублюдок? Мне от тебя ничего не нужно! — вспылила пленница.

Дилан считал иначе. Эмма рассказала сыну, что когда он добрался до Фэрила, Фэйт сразу же отпустила её, хотя могла просто пустить в расход. Для такой кровожадной психопатки это был существенный прогресс. Хорнер не считал себя великими психологом, видящим людей насквозь, да и о прошлом Фэйт ничего не знал. Знал Хорнер то, что ни один человек ни появляется на свет озлобленным и жестоким. Таким его может сделать только непростая безрадостная жизнь.

— Нужно, но ты скорее отрежешь себя язык, чем скажешь это вслух. Я лишь хочу предоставить тебе второй шанс, — сказал Хорнер спокойным голосом в ответ на гневную тираду.

— Серьёзно? Тогда ты опоздал на 8 лет, придурок! Благодаря твоим армейским дружкам я могла сдохнуть уже тогда, если бы Билли!

— Тогда считай что тебе очень сильно повезло и это твой третий шанс. Не воспользуешься им — четвёртого шанса точно не будет.

Сделав несколько глубоких вдохов, Фэйт немного успокоилась, хотя желание швырнуть в Хорнера миской никуда ни исчезло.

— Говори что там за второй способ. Всё равно ведь не отвалишь, пока не выскажешь всё, ради чего явился, — проворчала она.

— Нужно всего-навсего доказать твою невиновность, и сделать это очень просто. Против тебя есть лишь два доказательства — твои собственные слова и полковничьи погоны. Когда начнётся судебное разбирательство, просто откажись от своих слов. Мол это было обычное хвастовство и ничего более. Ты хотела заманить меня в Фэрил, вот и наговорила всякой ерунды.

— А как быть с погонами?

— Здесь тоже всё очень просто. Скажи что приобрела их в качестве сувенира у настоящего убийцы. На его роль подойдёт любой подручный Дойла, не важно какого ранга. Важно чтобы теперь его не было в живых, поскольку покойники не могут дать опровержение.

Фэйт задумалась. Так уж удачно совпало, что на роль козла отпущения претендовало сразу несколько человек, двоих из которых во время инцидента не было в городе. План Хорнера был до боли прост, и мог вполне сработать, но при этом содержал один существенный изъян.

— Если произойдёт всё так как ты задумал, мне некуда будет возвращаться. Билли так просто этого не оставит. Если я выйду на свободу, он решит, что я переметнулась к армейцам, и устроит на меня охоту, — резонно подметила Фэйт.

— А я и не говорил, что будет легко. Я лишь предложил вытащить тебя отсюда. Нужно это тебе или нет, решай сама.

— Уже решила. Открой окошко.

Поднявшийся с пола Дилан открыл окошко, и едва успел увернуться от остатков супа, которого Фэйт попыталась вылить прямо ему в лицо.

— Понятно. Но у тебя ещё есть время передумать, — предупредил Хорнер девушку, забрал миску, и пошёл прочь.

— Чтоб ты сдох страшной смертью, чёртов мутант! — донёсся ему вслед яростный выкрик Фэйт.

— Непременно, — ответил ускоривший шаг Дилан, точно зная, что буйная пленница через какое-то время остынет, и хорошенько подумает над его предложением.

ЭПИЛОГ

Корабль «Королева Морей» — Община свободных торговцев

Неделю спустя

Новый день начался для Гарри Хенрикса с чудовищного скандала. Всему виной была бывшая пассия, которой Гарри не так давно указал на дверь. Прервав отношения со смазливой молодой блондинкой по имени Нора, Хенрикс не понимал какую мстительную гадюку пригрел на своей груди. Нора со временем рассчитывала стать хозяйкой на корабле, и поэтому жутко разозлилась, когда Гарри сказал ей «до свидания, было приятно иметь дело, а вместе с ним и тело». Полночи они выяснили отношения на повышенных тонах, пока Хенрикс не выставил зазнавшуюся любовницу за дверь. Утром же, когда Гарри поднялся на палубу, то заметил зарёванную Нору в рваной одежде, окружённую людьми. Лживая дрянь прилюдно обвиняла его в садизме и изнасиловании, называя Хенрикса грязным животным и подонком. На несколько секунд Гарри впал в ступор, а затем приказал всем расходиться. Когда на палубе не осталось никого кроме них двоих, Нора тут же вытерла зарёванные глаза, которые она старательно натирала взятой с камбуза луковицей, и с гордым видом удалилась, не сказав бывшему любовнику ни слова. Борясь с желанием бросить двуличную гадину за борт, Гарри пошёл обратно в свою каюту. Стараясь отогнать негативные эмоции, Хенрикс стал перебирать бумаги, однако вместо букв и цифр видел перед собой лицо наглой обманщицы. Поэтому когда кто-то постучал в дверь его каюты, Гарри рявкнул:

— Пошли вон! Я занят!

Услышав как открылась дверь, разгневанный Хенрикс схватил со стола неработающий вентилятор, и резко обернулся. Он хотел швырнуть вентилятор в незваного гостя, но удержался от броска, увидев, что его уединение ...  Читать дальше →