Как я стал быком

код. Но член уже ходил по сухому, и девушка вырвалась. Анна вышла из загона, но через минуту вернулась с ведром сливок. — Так будет лучше. — сказала она, смазывая мое дело густым молочным продуктом. Потом она намазала сливками соски и подошла к моей мордочке. — Лизни, они не кусаются.

Сливки были объедение, а твердость эрегированных сосков молодой крестьянки была несравнима ни с какой едой. Я облизал все ее груди и стал спускаться ниже.

— Ишь, чего захотел! — улыбнулась она, опершись руками об изгородь и вновь выставив ко мне свою голую задницу.

Я стал вылизывать ее половые губы, доходя своим языком до тверденького клитора. Каждый раз, когда я касался этого шарика, тело Анны сотрясалось и доярка сильнее хваталась за изгородь, словно боясь упасть. — Сделай меня прямо здесь, разорви меня, — стонала она, ощущая подбирающийся оргазм.

С разгона я вогнал свой обильно смазанный сливками градусник в доярочку. Не прошло и десяти мощных фрикций, как она, застонав не своим голосом, упала на землю, сотрясаясь от смеси боли и удовольствия. Очень долго она лежала на траве, лаская свое роскошное голое тело.

— Я хочу, чтобы коровам ничего не досталось. Ты можешь это сделать? — поднявшись и подойдя ко мне сказала она. После чего стала интенсивно глотать мой член, сжимая яички. Если у вас в жизни хоть раз было такое мгновение, или что-то подобное... уже это значит, что все прошло не зря.

Сосала она долго, периодически смазывая фаллос сливками из ведерка. После того, как я почувствовал, что ощущаю небывалую легкость внизу живота и сладость на кончике члена, я громко замычал, давая ей понять, что процесс уже необратим.

Продолжая ласкать яички, она прикоснулась к моей головке, как японцы к бутылочкам — аккуратно, едва касаясь горлышка. Я не верил, что она будет способна проглотить столько семени, сколько было набрано в прошлый раз. Однако, член все стрелял, а доярка все проглатывала густую жидкость, обняв руками мои ноги. Я не мог стоять дальше и упал на землю, как тот самый телевизионный бык, пораженный копьем матадора. Девушка, забывшись, легла рядом со мной, обняв меня и нежно поглаживая мою холку.

Мы лежали так очень долго и она рассказала мне почти все о своей нелегкой жизни. Как она еще девочкой ушла из дома, как мать ее выгоняла и не понимала. Как она хотела жить в столице, но там оказалось еще хуже, чем дома. О своих парнях и еще тысячу и одну сказку. Но все хорошее не может длиться вечно... или может, — но я стаким не сталкивался. Неожиданно я ощутил удар тупым предметом по голове.

— Карл вернулся и решил проломить череп своему обидчику, — подумал я.

— Мужчина, может, скорую вызвать? — обратилcя ко мне его голос.

— Нет спасибо, со мной все в порядке, — ответил я. — Не мычу — значит, все нормально.

Я лежал на полу туалета. Жутко болел член... и голова. Я прикоснулся рукой к болевшему виску и на руке остался слабый след крови. Небольшой след крови был также на кольце унитаза.

— Где я, не подскажете? — спросил я у Карла. На этот раз он выглядел, как обычный семейный парень, вышедший в выходной прогуляться с женой и детьми. Простенькие джинсы и пиджачок. Не парадно, но и не совсем бедно, — такого не заподозришь в домогательствах к дояркам.

— Кинотеатр, приятель. Наверно, все-таки, стоит вызвать скорую... И унитаз чем-то засорился. Надо сказать администраторше.

Поднявшись, я взглянул туда. Весь унитаз был до краев наполнен смесью вязкой белой жидкости и сливок.

Больше в моей жизни не происходило ничего подобного. Собственно, в ней практически вообще ничего не происходило до недавних пор.

— Бык что-то размычался, — хохотал Карл в соседнем загоне. — Мычит на протяжение десяти минут, если не больше. Наверно, рассказывает коровам о своей нелегкой одинокой жизни. Ты когда-нибудь видела такое, Анна?

— Нет, мой сладенький теленочек. Я смотрю, ты сам уже готов мычать, судя по бугорку на штанах. Кого-кого, а этого маленького бычка нужно обуздать, пока не вернулась твоя Марта.