Смотровая в кладовке. История 2: Частные уроки музыки

винные такие нотки, и цитрусовые, — красивые пальчики медленно освободили дутую попку от розовой матрии. Ирина была обращена своей хвостовой частью к двери, и наклонилась так низко, чтобы снять трусики с ног, что мне повезло увидеть ее толстые половые губы, зовущие проникнуть в горячее влагалище. Я не верил своим глазам и подошел еще ближе к двери — настолько, что мне показалось, будто я чувствую исходящий из ее лона запах.
— Вы вообще выпиваете, или я зря вам тут все прекрасы расписываю? — спросила она, временно повесив трусики на змеевик рядом с колготочками. Я же от испуга, что буду замечен, слегка отстранился от двери.
— Немного выпиваю, — сказал я первое, что пришло в голову. Так сказал, чтобы хоть что-то ответить, хотя это и было правдой. Действительно выпиваю я раз-два в полгода.
— Ну, тогда порешили. Или вам нужна другая благодарность? Может быть, хотите сходить в ресторан? У меня есть знакомый, владелец хорошего, дорогого ресторана. Он может устроить вам все бесплатно и на высоком уровне.

Что-то перебор за просушку феном, — подумалось мне. — Да и не этого бы я хотел. Просто сейчас вышла бы красивой поступью и помастурбировала бы мою головку между своих прекрасных больших грудок. Заодно и время бы скоротали до полного высыхаия вещей. — я, конечно, это только подумал, а не сказал вслух. Тем временем меня снова, как магнитом, притянуло к щелочке приоткрытой заветной дверцы.

— Я приму душ, а-то после того, как вымокнешь так, какое-то ощущение несвежести появляется. Да и вредно для кожи, я читала, — говоря это, Ира наконец-то расстегнула заветную застежку своего розового бюстгалтера. — Хорошо, когда дома душ есть. Терпеть не могу мыться в ванной. — сиськи лавиной выплеснулись наружу. То, что они большие — это было заметно и до того, но я не думал, что грудь Ирочки будет такой вислой. Ее больши сиськи висели буквально до пупка, как у племенной дикарки из Африки. И соски были большими и набухшими. «Не беременна ли она?» — подумалось мне. Ира тем временем полностью сняла бюстгалтер и, обнаженная до предела, повернулась в мою сторону. Я и крякнуть не успел от неожиданности, продолжая надрачивать готовый вот-вот взорваться пенис. Он и взорвался, и сперма стала стрелять прямиком туда, в щель между приоткрытой дверью и косяком, и падать на керамическую плитку пола в ванной.

Сказать, что это был один из лучших оргазмов в моей жизни — ничего не сказать. Я кончал, и мне было все равно — что на меня смотрит обалдевшая женщина, которая от удивления даже не сообразила прикрыться. Все равно, что это аморально, что она замужем, что уроки с ней теперь накрылись медным тазом и мое имя навеки покрыто позором. Я эякулировал, сдавливая мошонку и массируя пространство между яичками и анусом, прямо и открыто смотря на эту голую красивую женщину, на ее сочные молоконосные груди и покатые бедра, на ее лицо, одновременно молодое и опытное, такое серьезное, один взгляд на которое вызывает блаженство.

Мне казалось, эта смесь позора и удовольствия длилась бесконечно долго. Но в конце концов, когда последняя порция семени была сброшена, и приятная слабость разлилась по всему телу, женщина вдруг развернулась, отошла так, что скрылась из виду. Через пару секунд в дверной проем высунулась ее чудная ручка, держащая сразу все вещи — платье, колготочки, трусики и бюстик.

Ирина позвола меня и попросила отнести вещи на обогреватель. «Неужели она не заметила все это, и я вся надумал? Да, и как она могла не заметить сперму на плитке?» Ответ пришел ко мне мгновенно, и он был окрыляюще прост. Женщина сняла линзы перед душем. И все, что происходило за дверью, виделось ей мутным, размытым пятном. Также не видела она и следов моей спермы на плитке. Облегчению не было предела.

Я, конечно же, забрал у нее вещи, с удовольствием обнюхав трусики. Редко такое бывает, но член мой встал снова буквально через минуту. Сначала я развесил вещи на обогревателе, но потом просто обезумел, и надел на себя эти розовые трусики, обмотав возбужденный пенис ее колготками. Понимал, что если обкончаю колготы — будет полный крах, но все же не мог упустить такую великолепную возможность. Поскольку шторку в душе я снял, научившись на прошлом грустном опыте, теперь мне из моей кладовки было видно все-все.

Я видел умопомрачительный строгий рот, видел, как она языком ловит капли воды и улыбается при этом откровенно и просто, как девочка. Без никакой задней мысли. Видел, как ее груди в наклоне почти касаются коническими сосками пола и пена, обтекая их со всех сторон, сбегает вниз, в водосток. Видел, как тщательно она моет свой анус, боясь повредить нежную кожу длинными крашеными ноготками. Видел, как она надраивает гелем для душа свои гладкие хорошо сбитые ножки, такие аппетитные карамелизованные леденцы, которые я мог бы обсасывать бесконечно. Это была Ирина, тридцатипятилетняя замужняя женщина, богатая, умная, сильная и абсолютно обнаженная. Моя ученица, попавшая под дождь, совершенно не подозревающая о том, чем я сейчас занят и о том, что за ней наблюдают.

Сперма стала исходить, пробиваясь через нейлон светлых колготок. Я начал кончать, когда Ирочка уже вышла из душа и вытирала промежность моим полотенцем. Тем самым, на котором изображена другая голая красотка. При этом ее титьки скакали вверх и вниз, как две роскошные обезьяны, а нижняя губа была страстно прикушена ее верхними зубками. С громадным кайфом обкончав-таки колготки, я стрелой выбежал из кладовки в комнату, где в спешке стал вытирать семя туалетной бумагой. К счастью, у меня удалось довольно быстро обтереть так, что визуально ничего не было заметно. Однако характерный запах спермы так и остался на Ирининых колготках. Платье тем временем уже высохло, как и бюстгалтер. Трусики, кстати, тоже. Хотя и были не на обогревателе, а на моей разгоряченной попе. Вещи я просунул ей в ванну, когда она меня попросила. Оделась так быстро, что я едва успел джинсы натянуть.

В тот день она была очень смешлива на занятиях. У меня же чуть слюнки не текли, когда я вспоминал увиденное и прикасался к ее рукам, поправляя в процессе игры.
— Какой-то запах необычный — вы не чувствуете? — спросила она, когда занятие уже подходило к концу.
— Не знаю. Может быть, деревья после дождя так пахнут. — говорю.
— Нет... какой-то знакомый запах. Не могу вспомнить точно. — я смутился, так как пахло-то моей спермой, которой я уделал ее колготки, которые сейчас были на ней. — Но приятный запах, — говорит она, улыбаясь. У меня отлегло от души. Ирочка после этого как-то немножко загадочно улыбнулась, после чего стукнула себя по мясистым бедрам и стала собираться домой. — Удачный день, — говорит. — Еще раз спасибо большое, с меня будет сюрприз.